Рустам Максимов - Ментовский вояж. Везунчики

Остальных пострадавших можно было считать "лёгкими", хотя сикуха, получившая от Михаила затрещину, по-прежнему валялась без сознания, да и депутат Сазонов не спешил приходить в себя. Эти оба, скорее всего, получили сотрясение головного мозга. Хотя, в случае с девахой сомневаюсь, что у неё вообще есть мозг, как таковой.

– Марина! Подойдите, пожалуйста! – заметив ещё одно знакомое лицо, я решил не откладывать расследование в долгий ящик. – Влад! Влад, бери переводчицу, и конфискуй у иностранцев фотики и айфоны. Объясните им, что это временное изъятие в интересах следствия. Потом всё вернём.

– Да, какое, (цензура), следствие?! Володя, ты в своём уме!? – капитан уставился на меня, словно увидел перед собой снежного человека. – Они все виновны! Все!

– Согласен, виновны все, – кивнул я. – И мы, как раз, просто обязаны установить степень вины каждого из этих людей. Обязаны, понимаешь?

– Вовка прав: организаторы и исполнители нападения – это одно, а идиотки с голыми грудями – совсем иное, – поддержал меня Михаил. – Нельзя валить всё одну кучу.

– Сиськи, как показала практика, пострашнее ножей и топоров будут, – зло сплюнул Зеленцов, глянув на остывающие у крыльца тела. – Мариночка, Вы, уж, извините, что Вам пришлось такое слушать… Пойдёмте, поработаем в интересах дела.

Тем временем народ всё прибывал и прибывал, подъехал "хаммер" с еремеевскими охранниками, пара грузовиков с ополченцами, подтягивались старички из другого конца села. Количество добровольных помощников росло, раненые, тьфу-тьфу, держались. Пошли запросы по рации насчёт стрельбы. Я переговорил с гарнизонами даниловцев на ближайших фермах, информировал ополченцев о происшествии в деревне, и приказал им смотреть в оба. Чтобы не расслаблялись.

Наконец, примчался Руденко, привёз докторшу, а заодно и половину замятинского отряда с пулемётом. Диана сразу приступила к осмотру тяжелораненых, и вскоре выдала свои первые вердикты. Неутешительные.

– Вашему человеку нужна срочная операция, – откинув со лба слегка растрепавшиеся волосы, произнесла казашка. – Той девушке – тоже, иначе она скоро умрёт. Ранение дружинника – относительно лёгкое, его жизни нет никакой угрозы… У меня нет ни хирургических инструментов, ни опыта подобных операций, нет никаких серьёзных медикаментов. Всё.

– Диана, Вы здесь единственный доктор, поэтому Вам и все карты в руки, – понимая, что чудеса, скорее всего, невозможны, решил я. – Командуйте – что надо делать. Мы поможем всем, чем сможем. Иного выхода у нас нет.

– Хорошо, мне нужны операционный стол, освещение, ассистенты, – подумав, Диана прикусила губу. – Так, перевязочный материал есть… Анестезия – отсутствует… Инструменты – фельдшер обещал принести…

Операционную решили организовать здесь же, в здании администрации, в зале для совещаний. Там стоял массивный стол, по словам докторши, подходивший в качестве операционного. Кто-то из жителей принёс инструменты – большой хирургический набор ещё советского производства, отличного качества и хорошо сохранённый. Местный фельдшер – большой поклонник "зелёного змия" – трясущимися руками протирал спиртом скальпели и прочие, там, медицинские инструменты. Петренко помчался за переносным дизель-генератором, тем самым, что давеча привёз от тётки.

Тем временем, незадействованные в медицинских делах опера по горячим следам снимали показания у участников митинга. Успевшие немного остыть Зеленцов с Барулиным изъяли у свидетелей полтора десятка всяческих цифровых устройств. Витёк сгонял обратно на базу, привёз навороченный ноутбук с долгоиграющим аккумулятором, и принялся копировать фото и видео с изъятых гаджетов. Иностранцы терпеливо стояли рядом, и вот уже первый из них получил обратно свой драгоценный фотоаппарат.

….- "Невский", "невский", по дороге от Рясенки на Данилово идёт колонна чужих машин! – неожиданно на связь вышел фермер Савченков. – Четыре штуки, все не наши, военные, а впереди них самый натуральный бэтр…

– "Васильевский", я "невский", не понял тебя, повтори ещё раз, – на секунду опешив от такой новости, я попросил Савченкова уточнить сказанное. – Что значит "не наши"? Чьи? Бэ-Тэ-Эр какой марки?

– "Невский", "не наши" означает, что это не российские вояки, а чьи-то другие, – отозвался собеседник. – Тип бэтра мне неизвестен, говорят, что он восьмиколёсный. Ещё видели два джипа и грузовик с тентом.

– Погодь, ты сам видел чужих, или твои люди их видели? – уточнил я очень существенную деталь.

– Я сам никого не видел. Патруль ополченцев обнаружил чужих минут двадцать назад, – ответил Савченков. – Наблюдали примерно с полукилометра, или с чуть большей дистанции. Только сейчас добежали, рассказали мне, а я сразу передал вам.

– Если прошло двадцать минут, то, по идее, гости уже должны быть на подъезде к Данилово, – нахмурившись, произнёс стоявший рядом мой напарник. – Наш наблюдательный пункт молчит, никто не поднимал тревоги.

– Там же девки сидят, толку от них, – поморщился я. – Так, парни, все по машинам – выезжаем! Андрей, Петренко, ты остаёшься за старшего! Задержанных не бить, лишний народ отправляй по домам!

Минуту спустя три наших джипа уже мчались в сторону окраины. Вызвав по рации наблюдательный пост, я с горечью понял, что в очередной раз недоглядел за ситуацией. Точнее, повёлся на поводу у местных, и допустил ошибку с кадрами – взволнованные девушки наперебой затрещали о четвёрке незнакомых машин, которые едут к посёлку. На мой вопрос – почему они молчали об этом раньше – захныкали, и сказали, что всё их внимание отвлеки события у здания администрации. В-общем, бабы есть бабы, проворонили приближение неизвестно кого.

– Стой! Вон, мальчишка на велике, орёт что-то! – прервал мою беседу по рации Михаил. – Эй, малец, говори, что случилось!?

– Там немцы к нам едут, дяденька спецназовец! – во всю глотку закричал пацан. – Впереди броневик, прямо, как в кино, с красным крестом, а за ним – мотоциклисты! Много-много!

– Что за хрень? Немцы с красным крестом? Бред какой-то, – отозвался Соловьёв. – Ты хорошо всё рассмотрел? Сколько мотоциклистов видел?

– Ну, сам-то я мотоциклы не видел, тока броневик, – шмыгнул носом мальчишка. – Но крест видел – большой, красный, нарисованный с белом круге!

– Красный крест… Хм, такое больше похоже на медиков, чем на фашистов, – хмыкнул бывший десантник.

– Ладно, тёзка, поехали, – решил я. – А ты, малой, дуй-ка отсюда домой, и сиди там, не высовываясь, пока всё не закончится! Всё ясно?

– Так он тебя и послушается, майор, – крутя руль, усмехнулся Соловьёв. – То, что для нас нервы и стрессы, для пацанов – радость и приключения… Епыть!

Джип резко, с заносом, затормозил, поднимая пыль. Сзади взвизгнули тормоза "лэндкруйзера", развернувшегося боком практически поперёк дороги. За ним остановился и "гелендваген" с еремеевскими охранниками.