Храмов В. - Сегодня - позавчера. Трилогия

- А они это сделали?

- Вроде, да.

- Если так, узнаю.

Я - меценат.

О деньгах и экономических формациях.

На заводе стало меньше здоровых мужчин. Соответственно, стало больше женщин, детей, стариков, инвалидов, списанных по ранениям. Единственное, что удалось сделать, это задержать часть заводчан в УЦ, завершив его укомплектование. Более того, учебный центр переродился в Горьковский учебный механизированный полк.

Проектные работы над единым корпусом БМП были завершены. Специальность машины определялась, по сути, лишь надстройкой и оснащением. Стали строить эти остовы для испытания хотя бы механики.

В учебном полку жизнь не замирала не на секунду. Учёба, полигон, работа на заводе и отдых - в таком четырёхсменном режиме жил полк. Брасень, неожиданно для всех, особенно для себя самого, получивший повышение, один "кубик" и перешедший в категорию интендантов, полностью укомплектовал полковые мастерские. Из них потоком пошли разгрузки, брезентовые комбинезоны "единорог", представляющие собой а-ля джинсовый костюм, только из брезента, наколенники и налокотники из сшитых в несколько слоёв брезента и сыромятной кожи и брезентовыми ремешками-подвязками. Теперь бойцов Горьковского полка можно было узнать издалека.

И Прохор получил повышение. Старший сержант медицинской службы стал младлеем медслужбы. Он каждый день проводил с бойцами учебного полка занятия, преподавал курс оказания первой медпомощи. С каждым классом по два часа, но классов столько, что получалось по 12-16 часов в день.

И тут приходит тот самый серый пушистый полярный лис в виде приказа о прекращении финансирования всех проектов БМП и срочном возобновлении производства Т-70. И не только воспроизводства, а резком увеличении выпуска. Что, в принципе, возможно, учитывая наши инновационные наработки в технологиях и оборудовании в процессе работ над БМП. Все эти заделы с узлами и агрегатами были срочно внесены в конструкцию Т-70, и обновлённый Т-70М стал сходить со стапелей танкового цеха.

Конструкторское бюро занималось лишь Т-70М, забыв об БМП, которым теперь кроме меня и мобилизованных в учебный полк заводчанами никто не хотел заниматься. Мне же было запрещено производить работы даже в опытном цеху. Конечно, это меня взбесило, но директор завода лишь пожал плечами:

- Кто будет оплачивать работы? Ты?

Блин, а говорят, тут социализм, коммунизм! Нет, хищный оскал капитализма! Утром деньги, вечером - стулья.

И с завода Љ34 ответили так же: "Образец "доспех" снят с производства в пользу более технологичного изделия". А это "более технологичное изделие" - нагрудник из той же стали, что и каска, той же толщины, шёл на вооружение отдельных инженерных бригад. И им не хватало. Но, такой он и не нужен - движения сковывает, а защита недостаточна. Тоже облом!

Нужны деньги? Где брать?

Приехавший Кельш выглядел паршиво - осунувшийся, почерневший. Выслушал меня невнимательно, всё уже знал, ничего не сказал. Хреново!

- Николай Николаевич, мне перепадает что-то из тех "изобретений", что я тут понаворочал? Типа, патенты, в нашей стране существуют?

- К чему ты этот разговор завёл? Раньше за тобой меркантильности не было замечено. К деньгам относился с завидным равнодушием, - он широко зевнул, откинувшись на стуле. Видно, что разговор ему был в тягость.

- Тратить некуда было. Теперь есть.

Кельш резко подёргал головой, разгоняя усталость, встал, подошёл ко мне:

- Ты серьёзно? Свои личные средства пустишь на Единорогов?

- Ну, да. Так многие делают. Многие приносят своё кровное в Фонд Обороны. А я не на безличный счёт хочу положить, а сразу в дело.

- У меня сложилось впечатление, что вы, там, в будущем, все рвачи. Да и ты, такой же. К деньгам равнодушен, а из-за вещей идёшь по не совсем законным дорожкам.

- Да, ладно! Я же не для себя, для дела. А много ли мне надо? Семьи нет и не предвидеться в ближайшие лет 60. Куда мне их? Солить? Там ещё и за песни набегает ручеёк. Если я пластинки видел, где написано, что автор - Кузьмин.

- Ладно, меценат ты наш, иди, посчитаем мы полноту твоих карманов. Завтра, нет сейчас, собирайся, езжай за своими рациями. С ребятами из КБ радиозавода пообщайся. Им будет интересно, нам - полезно.

Ха, мне собираться - только подпоясаться. Вчетвером, я, Кот, Прохор, Громозека, ехали на полуторке до самолёта, потом летели, опять ехали и вот мы на новом радиотехническом заводе, пущенном только-только. В КБ сплошь молодеешь. Глаза горят. От меня запчасти Моторолы спрятали, я рассмеялся, сообщил, что это я её им притащил. И тут же, доказывая, перечислил её характеристики, а так же парочку слабых мест. Дальше общались на равных. Аж, язык болел.

Мысль про модульную компоновку их очень заинтересовала.

- Смотрите, в боевой обстановке трудно сохранить рацию. А так - заменил повреждённый или глючащий блок...

- Глючащий?

- Неисправный или работающий нештатно, - пояснил я, потом продолжил, - рация работает, а ремонтом можно заняться в более спокойной обстановке.

А вот многоярусность систем связи новой идеей для них не была. Только микрорации их заинтересовали. Я им обрисовал спецназ из фильмов моего времени.

- Это для малых отрядов подразделений особого назначения. Рация на поясе, дальнобойность - до километра, наушник прямо в ухе, микрофон на горле резинкой прикреплён. Бойцы отряда голосом смогут координировать свои действия на довольно обширной территории. Ну, вот, смотрите, тут на Мотороле разъём как раз для подключения этой гарнитуры.

Потом рассказал им всё, что знал о полупроводниках и микросхемах.

- Какое у вас учёное звание? - спросил меня один.

- Капитан, - рассмеялся я. Конечно, я понял его. Что ему сказать?

- Мы вас оформим соавтором, - пообещал мне начальник КБ.

Сначала я хотел отказаться, но вспомнил, что деньги нужны всегда, согласился.

Обещали разработать аппаратуру РЭБ. Глушилку. Чтобы выдавать на нужных частотах сильный "белый шум".

- Так эта "глушилка" и остальные частоты зацепит. И наши не смогут воспользоваться радиоэфиром.

- Не очень они и пользуются. Всё больше проводами и вестовыми. А вот немцу тяжело придётся - он привык к радиосвязи.

Обещали сделать быстро. Там из новаций только блок усиления и ретранслятор.

В Горький полетели радиостанции и комплекты ЗИП к ним. На полсотни машин. И ещё десяток носимых раций. Носимых на спине, не на поясе. И одна "глушилка".

А сами мы поехали в Тулу, получать оружие. Завод, хотя и был сильно разрушен при обороне города, потерял большую и самую лучшую часть мощностей при эвакуации, не на минуту не прекращал работы. Сейчас его усиленно восстанавливали.

Получили, расписались, отбили телеграммы, отправили, пообщались в КБ с легендарными личностями к обоюдному удовольствию, потом - тоже самое в Коврове, Ижевске.