Влад Савин - Страна мечты

Тут еще весной хорошо прошлись по лесам войска НКВД — зачастую сформированные из бывших партизан Ковпака, Сабурова, Федорова, кто умели воевать в лесах не хуже любых егерей. Да и Первая дивизия ВВ имени Дзержинского, это бывший знаменитый ОМСБОН, кузница и школа партизанских и диверсионных кадров. И удалось выбить крупные банды — так что нет здесь никакого «партизанского края», где не наша Советская, а чужая власть. Но легче от этого не стало — потому что корешки остались, и какие!

— Если вдуматься, то нет тут невиноватых — говорил Гураль, прикомандированный к нам особист — тут круговая порука, уже тридцать лет, уже и дети выросли, кто по другому и не помнят. Зато каждый знает, сколько он должен вырастить, заготовить, смастерить, и сдать «станичному». Пашня, огороды, мастерские — все учтено, план как в колхозе. Особый человек, «господарчий», бухгалтерию ведет, приход-расход. И попробуй, не сдай положенного — ночью к тебе придут, «ты зраднык», и все! Или «станичный» своей головой ответит, если вышестоящий «провод» ОУН размером поставок будет не удовлетворен.

Гураль — «горец» на местном наречии (мы его меж собой, ясное дело, тут же Маклаудом прозвали, «а знали мы когда-то такого парня»). Был он из этих мест, однако же старым большевиком и чекистом, ещё в двадцатые-тридцатые годы ходил в панскую Польшу вместе с самим Ваупшасовым. В отличие от многих украинских кадров (наподобие предателя Кириченко), бандеровцев ненавидел люто, вообще за людей не считал — наверное, личные счеты? Пребывал в чине старшего майора ГБ, [23] напомню что в альт-истории унификации званий сотрудников госбезопасности с армейскими не было равному армейскому генерал-майору, то есть на три ступени выше меня — но у него хватало здравомыслия, оставив за собой общее руководство, политику и контрразведку, не вмешиваться в чисто боевую работу. Местные условия он знал досконально, и оттого его помощь была неоценима. Ведь для нас, при всем опыте и выучке двадцать первого века, война с бандеровцами была давней стариной, знакомой лишь по худлитературе! [24] это так! Как правило, историю малых войн в спецназе не изучали — везло тем, кому в личном общении встречался кто-то помнящий.

— И конечно, «станичный» отвечает за мобресурс, готовность по первому требованию выставить «рой» (взвод), большего деревня обычно не содержит. Еще в каждом селе положен по штату пункт связи, куда в любое время дня и ночи мог прийти связной с донесением. Обычно — подростки и молодые девушки, якобы идущие к родне или по делам в соседнее село. Потому, обязанность ответственного за связь, приняв донесение, немедленно отправить дальше по эстафете, уже со своим связным.

Ну, это связь «местного значения». А вот нас, спецгруппу из Москвы, прислали за особой целью, найти центральный узел связи ОУН где-то здесь, на Тернопольщине. Мощная рация, предположительно в стационарном бункере, работающая как на бандеровскую сеть здесь (радио было в бандеровских «округах», и даже в наиболее важных подразделениях), так и с заграницей. Расшифровка перехваченных депеш (нашими компами ломали) показало, что ОУН регулярно получало приказы и инструкции из некоего заграничного «штаба» — но вот идентифицировать его, да еще с доказательной базой, не представлялось возможным — британцы, янки, фашисты недобитые, ищущие новых хозяев? В нашей истории (сведения очень смутные, от опроса всех наших, кто что-то слышал и помнил), этот узел накрыли уже в пятидесятые, тогда же поймали главу всей СБ Арсенича, бывшего агента Абвера, прошедшего у немцев полный курс подготовки. Плохо все же в Черниговском радиодивизионе ОСНАЗ (единственном на вся Украину!) умели работать с аппаратурой, это лишь в кино едет машина пеленгатор по лесной дороге, пара минут — и место на карте, летит туда группа захвата! А тут во-первых, район определяется очень приблизительно, во-вторых, дорог просто нет (там где надо). Войсковая операция весной была, но сплошным гребнем тут просто не пройтись, по условиям местности — бой с бандами вели, до двухсот бандитов уничтожили, сами понесли потери, нашли несколько тайников с запасами и оружием. А клятый передатчик всего через неделю снова вышел в эфир!

Тут кто-то в Москве вспомнил, что нашими стараниями, на СФ еще в сорок третьем была налажена полноценная служба радиоразведки и пеленгации, когда координаты немецкой подлодки, вышедшей в эфир где-то в Норвежском море, оперативно передавались нашей авиации и поисковым корабельным группам. И вот, летят на Западенщину два взвода со спецтехникой, залегендированные под ПВО, даже машины с антеннами в точности как у РЛС «Пегматит». Самое ценное — два ноута из будущего, с программами селекции, пеленгации и расшифровки сигналов. И мы, команда «волкодавов» в обеспечение, и чтобы, когда место будет приблизительно определено, установить координаты. В ином, будущем времени, все было бы куда проще — всего лишь подсветить лазерным целеуказателем место, куда бомба упадет, вот только до высокоточного оружия и GPS-навигации еще несколько десятилетий. А тут мало того, что абсолютно точных карт нет, мы сами в лесу с требуемой погрешностью своего положения определить не можем, если нет четких ориентиров. Зато с фронтовой авиацией мы уже работали, за Вислой, так что знаю, для нее несколько сот метров, не промах вообще — а тут, под пологом леса, пилоты вообще ничего не увидят, это еще нашими партизанами проверено, у которых попытки немцев бомбить леса вызывали лишь смех. И подземные схроны к бомбам и снарядам устойчивы, тут прямое попадание нужно, чтобы завалить — так что вызови мы авиаподдержку, нам бы это было куда опаснее в лесу, чем бандитам в бункере. Значит, придется работать наземным группам.

— Несколько деревень или сел (обычно три) объединяются в «станицу», обеспечивающую уже «сотню» (роту) — продолжал Гураль — там положен следователь, отвечавший за контрразведывательную работу и лояльность населения, у него в подчинении сеть информаторов, и «боивка» СБ, чтобы за неповиновение, или сотрудничество с властями — смерть! Станицы объединены в подрайоны, и дальше в районы — содержат, соответственно, кош (батальон) и курень (полк). На этом уровне уже не один следак, а целая «прокуратура СБ» со следственным аппаратом, боевиками и тайными тюрьмами с пыточными подвалами. А также мобилизационный отдел, отвечавший за призыв (самый настоящий, как в армии!) и военную подготовку живущих дома но числящихся в списках боевиков. Еще школы младших командиров и политработников, с тренировочными лагерями. Да, есть самая настоящая политработа, подготовленные люди разъясняют населению цели борьбы ОУН, причем для каждой категории «политруки» были свои: для мужчин, для женщин, для юношей, для девушек. И даже аналог «комсомола» есть — «сотня отважных юношей», и «сотня отважных девушек» — кузница кадров ОУН-УПА, кому завтра надлежало стать комсоставом. Полнейшие мрази, в метод подготовки которых входят пытки и убийства — пленных, советских активистов, и тех, кого признали «зрадныком»- изменником. Все следят за всеми — оттого тут так трудно с агентурой.