Комбат Найтов - Гнилое дерево

В воздухе почти беспрерывные бои, но численное преимущество на нашей стороне. Очень эффективно работают и штурмовики и пикирующие бомбардировщики, но, основная работа, по-прежнему на артиллерии. До самого вечера шел бой за Рейманнсвальде, но, проклятая танковая дивизия в бой так и не вступила. Под 'шумок' Гарнов неожиданно взял Залесчен, открыв проход в Боркен-форст, Боркенский лес, куда Штерн сразу сунул казаков 6-й кавалерийской дивизии. Сам Штерн появился на КП корпуса в Осовце ближе к ночи.

- Как успехи?

- Никак! Не удалось выманить их из леса. Либо не считают прорыв состоявшимся, либо подозревают, что не все так чисто, как хотелось бы им. Если ночью не появятся, то завтра придется остановиться, и сделать вид, что выдохлись.

- Сколько прошли за день?

- Почти 14 километров на основном направлении, больше трети.

- Потери?

- Сводку отослал. Умеренные. Но, инженерно-разведывательные роты потрепаны значительно. Одно хорошо, в основном, с легкими ранениями. Направили пополнение из Арес-зюда. Выдвигаю противотанковую артиллерию к Рейманнсвальде. Прогноз на ночь неутешительный: возможен туман, но, пока корректировщик в воздухе. Но, никакого шевеления в тылах у немцев нет. Вероятно, тоже ждут тумана. Или когда мы подойдем поближе. Чужие мозги - потемки, товарищ командующий.

Штерн недовольно посмотрел на Влада.

- А останавливаться зачем?

- Вот из-за этих вот лесков. - Влад ткнул в Дзингельские высоты. - Там, наверняка, противотанковой артиллерии напихано по самое нехочу. Самое удобное место для контратаки.

- А где хочешь встретить?

- У Хегельлингена и Дорсчена. Местность не такая пересеченная. Поэтому и дам команду 'стоп'. Но, не сразу, а проведу 'неудачную атаку'. Что все, снаряды кончились, танков не осталось, все стерли о Рейманнсвальдский рубеж.

- На остальных участках?

- Пока тихо. Постреливают, атаковать не пытаются.

- Проедусь по частям. Быть на связи!

- Есть!

Влад проводил комфронта до машины, который выехал в сторону Граево. Влад отзвонился по частям и предупредил о возможном появлении 'гостей'. По докладам корректировщика на дорогах севернее Рейманнсвальде обычное движение. Чуть усилилось ближе к ночи. Туда вылетели ночные бомбардировщики У-2, которые будут до утра беспокоить немцев, а заодно, контролировать дороги.

В четыре утра Владислава разбудили: поступил доклад, что аэродром в Лазях накрыло туманом. Отдельная развед. эскадрилья отменила вылеты. У находящегося в воздухе разведчика топлива на три часа патрулирования, и он уходит на запасной аэродром в Сувалках или в Лиду. Ночники вылеты тоже отменили. В этот момент корректировщик обнаружил несколько взлетевших ночных истребителей немцев. Ему приказали отходить к Сувалкам, там дозаправиться и вылетать снова. Но, и Сувалки закрыло туманом, и корректировщик пошел в Лиду.

Влад связался с 4-й дивизией, которая ближе всего находилась к Роминтенскому лесу. Приказал усилить наблюдение и внимательно прислушиваться к противнику. Но, как только прекратил гудеть А-29, так заговорила немецкая артиллерия. Стало понятно, что немцы глушат звуки со своей стороны.

- Машину! - надевая на ходу папаху, Влад выскочил из бункера и сел в бронетранспортер. - В Лази!

Три километра пролетели в сплошном молоке тумана. Тормознули на миг у шлагбаума аэродрома и остановились у штаба эскадрильи. Отмахнувшись от доклада дежурного, Владислав зашел в комнату отдыха дежурного экипажа.

- Взлететь сможешь, капитан?

- Туман, товарищ генерал...

- Я вижу!

- И там 'мессера' работают.

- Знаю, но мне нужен там корректировщик.

- Так ведь туман, товарищ генерал!

- У тебя есть локатор.

- Товарищ генерал! - взмолился дежурный по аэродрому. - Я выпускать права не имею!

- Мне нужен корректировщик в воздухе. И сейчас.

Подошел разбуженный командир эскадрильи майор Головачев.

- Он не сможет. Я пойду. Готовьте прожектора. Топлива на 10 часов, так что найдем, где сесть.

Вместе с экипажем и корректировщиками Влад дошел до толстобрюхого самолета, готовился экипаж довольно долго. Сзади поставили два зенитных прожектора, но, молоко тумана было очень плотным. Наконец, возник небольшой разрыв, и самолет, взревев двигателями, нырнул в туман.

- Взлетел! - заорали вокруг 'болельщики', услышав чуть сброшенные обороты двух 'Райтов'.

Владислав сел в БТР, и через 15 минут уже разговаривал с Копецом, согласовывая прикрытие борта ночниками из Лиды. Там же готовили к вылету второй борт. Головачев через час обнаружил колонну, выходящую из Яркентайля, и по ней отстрелялась дальнобойная артиллерия. Чтобы немцы не расслаблялись, совершили налет и на штаб в Гольдапе. Но, точно корректировать огонь корректировщик не смог. Снизу был плотный туман, и наблюдатели могли видеть только отдельные вспышки разрывов. Сами цели были им скрыты. Колонна продолжала движение, сопровождаемая морскими 180мм орудиями. Пройдя Гольдап, она разделилась, это уже из-за огневого воздействия, и двинулась по трем дорогам на юг. Удовлетворенно хмыкнув, Преображенский начал маневр в сторону Сеескена одним танковым и одним мотострелковым полком. Для того, чтобы выйти к Хегельлингену они будут вынуждены подставить борта. Огнем сопровождали только колонну, шедшую по Проккенской дороге, тех кто сам шел в огненный мешок, не трогали.

Ближе к утру немцы заняли позиции для флангового удара по Коваллену. Головачев передал их координаты. В Осовец вернулся Штерн, вместе с ним приехал и Булганин. Влад передал им наградной для экипажа Головачева.

- Взлетели в плотном тумане и обеспечили разведку и сопровождение немецкой танковой дивизии. Головачев достоин звания Героя Советского Союза.

Штерн поморщился, и сказал:

- Посмотрим, что нам это даст. Возьмите, Николай Александрович. Давай диспозицию, Владислав Николаевич.

Влад прошел к карте и показал свежие отметки.

- Когда начнем?

- За час до рассвета. Через полтора часа. Может быть, чаю?

- Лучше кофе. - высказались оба начальника. Они прошли в комнату отдыха, где стояла трофейная кофеварка, и был подготовлен то ли завтрак, то ли поздний ужин. Штерн ел быстро, и продолжал рассматривать какие-то документы, он всегда возил с собой много бумаг. Что-то писал карандашом в блокноте. Начштаба корпуса полковник Корзунов попытался подарить ему трофейную авторучку. Это он и его жена обставляли хорошей трофейной мебелью и техникой эту комнату, зная, что начальство оценит.

- У меня есть, но карандашом удобнее. - буркнул Штерн, отказываясь принимать подарок. Им завладел Булганин. Долго посидеть не удалось, немцы попытались начать артподготовку, и все вновь перешли на КП. Влад дал команду подавить немецкую артиллерию. Постепенно в 'разговор' начали подключаться корпусные артполки, и вошло в диалог усиление. Весь участок от Венсовена до Филиппова сосредоточил огонь на немецких позициях от Грабовена до Хегельлингена. Подключились и гвардейские минометы, которых уже было по дивизиону в каждой дивизии, и гвардейский минометный полк в самом корпусе. Через двадцать минут немцы перестали отвечать огнем на огонь. Все их батареи были подавлены. За счет правильного расположения артиллерии удалось сосредоточить огонь, и создать на участке примерно шести-восьмикратное превосходство над противником. Огненный вал бушевал еще двадцать минут, затем последовала атака от Сеескена, с иного направления, нежели наступали днем раньше. Судя по ответу немцев, основные их силы на этом участке полностью уничтожены и деморализованы. В Вилкассене уже хозяйничают казаки Константинова, выскочившие из Боркен-форста, Грабовен под огнем дальнобойной артиллерии, а гвардейцы двинулись дальше на Казакен. Влад выдвинул вперед 3-ю гвардейскую от Филиппова, усилив наступающие две дивизии еще одной. По данным разведки все немецкие резервы исчерпаны, и впереди у корпуса Гольдап. Активность проявляется на всем участке, в том числе и у Пшеросля, где так же прорвана оборона, и 4-я гвардейская вошла в Нассавер-форст и продвигается к Роминтену. Активность проявляет не только Преображенский, Штерн подключил к операции весь северный фланг фронта, чтобы у противника не возникло желание перебрасывать войска с других участков.