Александр Михайловский - Ветер с востока [СИ]

В шесть часов утра к заваленному обломками и телами в мышастых шинелях перрону станции Мга прибыл первый эшелон с резервами. Здание вокзала ярко пылало, и от этого было светло, как днем. На территории станции и в прилегающем к ней поселке еще были слышны звуки перестрелки, но все понимали, что это уже конвульсии вражеского гарнизона. Штурмовые батальоны вели бой за Келково и Гору. Артгруппа ОСНАЗ, сказавшая свое веское слово в ходе сражения, расстреляла два боекомплекта, выделенных на эту операцию, и оттянулась на исходные позиции. Но дело свое она сделала. «Праздник» удался. Две батареи Нон-С с практически нетронутым боекомплектом остались во Мге. Кроме всего прочего, эти орудия могли вести огонь 120-мм минами от полкового миномета образца 1938 года, а значит, имели возможность пополнять боеприпасы из местных источников. А этот миномет и в своем несамоходном исполнении был для немцев далеко не подарком.

К рассвету понесшие большие потери штурмовые батальоны выбили наконец противника с Горы, получив прекрасный, господствующий над местностью наблюдательный пункт для артиллерии. Подошедшая следом пехота тут же начала окапываться на выгодных для обороны рубежах. Начинался новый день, и до прорыва блокады оставалось буквально полшага. Но прежде чем эти полшага будут сделаны, немцы должны будут растратить свои силы в бесплодном штурме своих же бывших оборонительных рубежей, которые займут советские пехотинцы. Их уже готовились встретить. Трофейные команды собирали на захваченных позициях противника брошенное оружие, в первую очередь – пулеметы. Они могли стать хорошим подспорьем для обороняющихся.

Немецкий натиск будет ослаблен еще и тем, что по соседству 2-я Ударная и 52-я Отдельная армии начали свою наступательную операцию. Теперь немецкие генералы в штабах группы армий «Север» и 18-й полевой армии будут ломать голову – какой же из двух ударов главный, а какой – отвлекающий.

В начале января 1942 года со 2-й ударной армией начали происходить странные пертурбации. Сперва был отменен приказ о проведении Любанской наступательной операции, а сама армия, получив приказ сдать фронт в районе поселка Мясной Бор частям 52-й армии, начала сосредотачиваться во втором эшелоне, сразу за частями 59-й армии в районе станция Большая Вишера. 10 января командовавший до сего момента армией генерал-лейтенант Соколов был отозван в распоряжение кадров центрального аппарата НКВД, откуда он, собственно, и пришел в войска. Лихой пограничник оказался никудышным военачальником.

Вместо него, неисповедимыми для простых смертных путями господними, на должность командующего 2-й Ударной армией был назначен бывший командир 241-й стрелковой дивизии полковник Черняховский, которому, впрочем, 15 января было присвоено очередное воинское звание генерал-майор. Там, под Большой Вишерой, находясь в резерве, 2-я ударная укреплялась, как кадрово, так и материально. Она получала снабжение не в пример лучше, чем имела в болотах волховского правобережья.

22 января в состав армии был включен вновь сформированный 13-й кавалерийский корпус, которому были также переданы 160-й и 162-й отдельные танковые батальоны, после чего корпус стал называться конно-механизированным. Прибывшие по отдельности 6-й, 44-й, 108-й, 203-й отдельные гвардейские минометные дивизионы были переформированы в 31-й гвардейский минометный полк.

В начале февраля к ним присоединился 24-й гвардейский минометный полк, вооруженный сорока восемью установками залпового огня БМ-13. Гаубично-пушечный артиллерийский кулак армии составляли 18-й и прибывший позже 442-й пушечные артполки, вооруженные каждый тридцатью шестью 152-мм пушками-гаубицами МЛ-20 и 839-й гаубичный артполк, вооруженный таким же количеством гаубиц Д-30.

Тем временем происходящие на юге эпические события вытягивали из германской Группы армий «Север» последние резервы. В середине января срочно снялись с позиций и были переброшены на юг последние механизированные соединения немцев. Пехотные части вермахта тоже не избежали изъятия части средств усиления, и теперь противостоящие 2-й ударной армии немецкие дивизии имели значительный некомплект личного состава и техники.

В начале февраля в штаб 2-й ударной армии была передана шифровка из Генштаба, согласно которой части армии пришли в движение, скрытно выдвигаясь в прифронтовой район. Одновременно частями НКВД была проведена операция прикрытия, имитирующая активную погрузку войск на станции Большая Вишера и их отправку по железной дороге в направлении Москвы. А в ночь с 20-го на 21-е февраля в адрес 2-й ударной армии прибыли и обещанные Черняховскому лично товарищем Сталиным особые части непосредственной поддержки.

Выгрузившиеся в Большой Вишере восемнадцать огромных как дом самоходных установок «Мста-С» произвели на артиллерийских командиров Красной Армии ошеломляющее впечатление. Кроме них прибыла батарея зенитных самоходок, эшелон с восемнадцатью РСЗО «Торнадо» и их транспортно-заряжающими машинами, а также десять танков Т-72, удививших уже местных танкистов. Командующий армией знал, что эти силы будут находиться в его распоряжении ровно сутки с момента начала операции. Обеспечив массированный огневой удар по противнику и обозначив свое присутствие, части ОСНАЗ должны были скрытно отойти на станцию погрузки для того чтобы в дальнейшем вступить в бой на другом участке фронта.

Одновременно с выгрузкой в Большой Вишере бронетехники на аэродром базирования 704-го ближнебомбардировочного полка, вооруженного самолетами Ил-2, были переброшены шестнадцать винтокрылых машин разных типов и штурмовой батальон особого назначения под командованием подполковника Василия Маргелова.

И вот наступила «ночь перед Рождеством». Где-то далеко на юге шли бои, и немецкое высшее командование, купившееся на ложную активность советских войск под Москвой, готовилось отражать воображаемое наступление на Смоленском направлении. Тут же, на Волховском фронте, в полночь с 22-го на 23-е февраля немецкие солдаты были пока в полном неведении о своей дальнейшей судьбе, а части РККА застыли в напряжении, готовясь перейти в наступление.

За четверть часа до полуночи с аэродрома 704-го ближнебомбардировочного полка поднялись в воздух все шестнадцать винтокрылых аппаратов. В восьми Ка-29 в полной боевой готовности находилось сто сорок четыре бойца. В небо взметнулись рельсовые направляющие БМ-13, пусковые трубы «Торнадо» и стволы гаубиц. Бойцы стрелковых частей в окопах, с вечера сменившие бойцов 59-й армии, докуривали последнюю самокрутку перед боем, а кавалеристы в последний раз проверяли амуницию и седловку.