Николай Грубов - Человеческий предел

Я ждал, что меня поволокут на пытки или прямо на плаху, но меня два дня не трогали и даже кормили. На третий день вытащили из клетки и, подпихивая острыми палками, погнали на туже арену, где мне в свое время пришлось защищаться от собак. Вытолкнув на арену, они оставили меня в покое, как бы давая время осмотреться.

– Ну, так как, шурави ты еще не передумал?

Измир сидел на месте хозяина и, похлопывая по столику стеком, продолжал:

– Раз не хочешь смиренно жить и пользоваться добротой нашего хозяина и повелителя, то будешь тихо умирать. Наши воины будут на тебе отрабатывать навыки экспресс-допроса, станут отрабатывать на тебе как на живом манекене боевые приемы с холодным оружием. Мы тебе разрешаем сопротивляться, но без смертельных исходов для наших воинов. В случае неповиновения будешь жестоко наказан. Приступайте – кивнул он своим солдатам.

На арену вышли пятеро воинов, которые, окружив его, стали палками наносить жалящие уколы. – Дразнят как собаку – подумал я, при этом настолько равнодушно, что даже сам себе удивился – ну-ну посмотрим, что дальше придумаете.

Один из воинов перехватив свой шест, сделал два быстрых шага ко мне и нанес удар, концом шеста стараясь попасть в голову. Чисто автоматически уклонился и удар лишь слегка задел по плечу. Серия последовавших ударов все-таки сбила меня с ног, а напавший отскочил в сторону и его место занял второй солдат. Шест в его руках крутился как у хорошего жонглера, но в отличие, от первого бойца этот старался наносить удары по ногам, стремясь не дать мне возможности подняться.

В свое время меня учили и такому бою, и я имел представление о способах защиты от подручных средств, в том числе и от шестов, которыми и были вооружены мои противники. Я, понимая, что против пятерых у меня шансов нет, не пытался даже сопротивляться.

– Они хотят меня видеть в роли манекена – понял Сергей – и им нужно, чтобы я сопротивлялся. Если не убьют сразу, то замордуют постепенно, а мне придется терпеть все эти побои. Да вот не дождетесь. Я вам суки не бревно чтобы на мне отрабатывались ваши навыки.

Во мне опять появилось желание убить своих врагов, растерзать, сделать так чтобы они меня боялись. Это желание наполнялась злобой, и я как-то отстраненно подумал, что постепенно превращаюсь в зверя, которого загоняют в угол и которому ничего не остается, как только постараться продать свою жизнь как можно дороже.

– Волк не сдается до последнего, даже в клетке он остается страшным противником и ничто не заставит его принять спокойно плен, у него так и остается до последнего желание выжить, а если это не возможно, то взять с собой как можно больше врагов. – Эта мысль сподвигла меня на решительные действия.

Не ожидавший стремительного нападения душман растерянно посмотрел на свои руки, в которых уже не было шеста. От полученного тут же удара в лоб повалился на песок. Несколько мгновений оставшиеся четверо противников смотрели на своего поверженного собрата, а затем все разом кинулись на меня, стараясь поразить своими ударами. При этом, совсем не подумав, что будут друг другу мешать. Я, воспользовавшись возникшей сутолокой, нанес отобранным оружием еще несколько ударов и вывел из строя второго душмана. Трое оставшихся воинов отскочили от меня по разным сторонам и, изготовившись нанести удары, застыли в ожидании, что я брошусь на них. Но я, воспользовавшись задержкой, просто отдыхал. Не так уж много сил было в моем побитом теле. Тем более первый раунд остался за мной. Страх уже поселился в моем противнике и это как раз то чего я и добивался.

– Вперед шакалы – закричал на них Измир – что застыли и смотрите как бараны, нападайте!

– Ну ладно, пусть это для меня будет тренировка. Если они не собираются меня убивать сразу, а будут использовать как мальчика для битья, то и мне надо это использовать. Где я еще пройду такую школу выживания? Может и пригодится еще. Может, и поживем немного. Но они тоже будут иметь возможность учиться. Хитрый этот Измирчик, не мытьем так катаньем заставил меня учить своих ублюдков. Ну, ничего, я заставлю врага относиться к советским воинам с уважением. До сих пор никому из аистов не перепадало от наших солдат, вы их просто казнили и всё. Считали, что нас очень просто можно резать и пытать. А тут вдруг кто-то и вам настучит по бестолковке. Нет, я совсем не против такого расклада. – Я успокаивал, таким образом, свою совесть, которая прямо таки вопила, что я не прав.

– На! Сука! Получай! И еще один душман, опрометчиво попав под удар, откатился в сторону, зажимая перебитую руку. А серия ударов направленная на меня почти не причинила урона. Я в отличие от противника не стоял, а быстро передвигаясь по арене, наносил удары то с одной стороны, то с другой не давая противнику времени для перегруппировки.

Всё! Все пятеро уже не могли оказать хоть какое-то сопротивление.

– Браво, браво. – Измир, хлопая в ладоши, выражая тем самым удовлетворение от удавшегося, как он считал эксперимента. – Я не ожидал, что ты сможешь справиться с пятью неплохими боевиками. Ну что же отдыхай пока, потом продолжим.

Я был в растерянности. – Выходит, волей неволей он заставил меня заниматься тренировками этих шакалов? И я это делаю только затем, чтобы меня не били? Запутался я что-то. И устал.

Два дня меня не трогали. На третий день заметил, что в доме готовятся к какому-то событию или празднику. Я стал прислушиваться к разговорам слуг, которые кормили рядом расположенных собак. Пока еще никто не догадался, что я знаю их язык и поэтому между собой слуги говорили не скрываясь. От них я и узнал что уже сегодня 21 марта, новый год по мусульманскому календарю. Завтра приедут гости, будет большое застолье, короче праздник у «ребят». Планируется много мероприятий увеселительного характера. Сергея успокоила мысль, что его трогать пока не будут. А вот собак готовили, чистили, вычесывали шерсть, подтачивали когти, кормили мясом. Наверняка будут собачьи бои, здесь это как оказалось одно из основных спортивных увлечений. Планировались еще толи танцы с оружием, толи спортивные соревнования с оружием, он так и не понял. Привезли откуда-то много девушек танцовщиц, несколько певиц, музыкантов. Так как дом Мухаммед-хана был не очень большим, то перед домом поставили много юрт, где видимо, планировалось разместить гостей.

Я уже встречал вместе с царандоевцами мусульманский новый год, даже вместе с ними прыгал через костер. Столы у них всегда ломились от сладостей и фруктов. По тихому даже немного угощали шампанским, хотя сами никто не пил, только для русских гостей. Но все равно как-то скучно было. Новый год, как и у русских в основном встречали в семейном кругу и у каждой семьи свои традиции. Здесь как понял Сергей день Ноуруз (новый день) тоже встречают в семейном кругу. Поэтому гостей ждали в основном через два дня, лишь члены семьи, или клана Мухаммеда приглашены были 21 марта. Заодно будут что-то вроде смотрин дочери хана. Ей исполнилось 13 лет, и она уже может стать чьей-то женой. Смотрины как у русских здесь не делают. Никого не интересует, как выглядит девушка, смотрины подразумеваются как договорная часть будущих родственников. Ведь нужно решить массу вопросов. Такие как калым, где будут жить молодые, когда и где провести свадебную церемонию и много других вопросов, которые нужны в основном родителям и другим родственникам. Вот и решили, видимо соединить празднование Ноуруза и сватовство. Все это я почерпнул из разговора слуг. Заодно услышал ряд неприятных высказываний в свой адрес. Но мне было бары бэр до всего этого. Тело болело и требовало отдыха, и я был рад, что до меня никому нет дела, и никто не тревожит. Солнце уже пригревало хорошо, и в клетке было не так холодно. То тряпье, которое служило подстилкой и что-то подобие пледа или кошмы, которое я использовал вместо одеяла, мало грело побитое тело. От кошмы воняло псиной, видимо ранее принадлежало собаке, чью клетку я занял не по своему желанию.