Виктор Побережных - «Попаданец» в НКВД. Горячий июнь 1941-го

Еще с вечера стала слышна сильная канонада, но местные сотрудники успокоили нас, что это в порядке вещей. Немцы каждый день ближе к вечеру усиливают активность, но прорваться не могут. Выехали рано, еще светать не начало. Хорошая погода, свежо, но не холодно. «Эмка» со спецами, Транеевым и Петькой за рулем пылила впереди, а я сел с автоматчиками в кузов «полуторки». Не нравится мне в ее кабине, пусть ездой там Женька «наслаждается». Водитель попался, любитель чеснока и лука, и с животом у него, гм, проблемы определенные. Я уж лучше воздухом в кузове подышу, с бойцами. А Женька пусть в кабине «наслаждается»! Хорошо Петру! Выпросил у Транеева за рулем посидеть, да еще и причину этому нашел. Мол, «можно спокойно разговаривать будет, меньше посвященных — лучше для дела».

А немцы все не успокоятся, грохочет не переставая. Как не надоест снаряды тратить? Хотя пускай тратят. Снаряды — это деньги. Вот пусть они их на ветер и кидают. Правда, нашим тоже приходится тратить, но поменьше. О, навстречу из-за поворота наши танки показались, наверное в ремонт. И вдруг легковушка разлетелась в облаке взрыва, а рядом с нами что-то басовито просвистело. Немцы!!! Голова еще осознавала, что произошло, а ноги, спружинив, выбросили меня из кузова. Перекувыркнувшись несколько раз, я увидел медленно разлетающиеся обломки «полуторки», чью-то летящую ногу. Вскочив, я кинулся к близкому лесу. Раздавшаяся сзади пулеметная очередь только подстегнула, прибавила скорости. Проламываясь, как лось, сквозь кусты, на опушке я споткнулся и покатился кубарем. Над головой просвистывали пули, сбивая ветки и листья. Не вставая, я ползком направился в глубь леса. Минут через пять поднялся и, качаясь, пошел в лес, ускоряясь с каждым шагом и в конце концов перейдя на бег. Раздавшаяся на опушке немецкая речь основательно добавила сил. Мне в очередной раз повезло. Далеко в лес немцы не пошли, видимо, у них не было времени на поиски одного противника. Они же не знали, какой «ценный» кадр от них убегал.

Выдохшись, я рухнул прямо у подножия большого дуба. Навалилась жуткая слабость. Да, все начинается сначала, только из оружия при себе один ТТ. Блин, ну как же так? Как это все получилось? И мужики погибли ни за грош! Так глупо и неправильно все произошло. Может, кто еще жив и ушел в лес? Подумав об этом, поднялся и, достав «тэтэшку», направился назад. Шел немного в стороне от своего первоначального пути, мало ли, вдруг фрицы рядом окажутся. Не встретив никого, добрался до опушки. На обочине дороги валялись догорающие, искореженные обломки «полуторки». Виднелись разодранные тела ребят. От «эмки» вообще мало что осталось. А мимо проходила группа немцев, примерно взвод. «С…и, п…ы, — маты лились сквозь сжатые зубы, не переставая. — Твари, теперь у меня к вам полноценный личный счет. За Женьку, за командира, за остальных ребят. Кровью умоетесь, падлы!» Чувствуя, что еще чуть-чуть, и я открою огонь по гадам из пистолета, я, отвернувшись, направился в лес, неосознанно направляясь на восток. Перед глазами стоял улыбающийся Женька. Петька, любящий помолчать, но знавший кучу интересного. Транеев, просто хороший мужик и командир. Мужики с Полтавы, с которыми я так и не успел толком познакомиться. Выть хочется. Ладно, нужно решать — что делать дальше? Как прорываться к своим? Даже карты нет, толком-то и не знаю, что поблизости находится. Так, нужно уходить вправо от дороги, а я с левой стороны. Если идти по этой стороне, то скоро уткнусь в реку с большим мостом, а мост немцы под контроль возьмут сразу, это и к бабушке ходить не нужно. Значит, возвращаемся ближе к дороге, выбираем момент, и на ту сторону! Канонада идет спереди и слева. Значит, немцы прорвались в районе Черкасс. Ладно, сориентируемся. Черт, жрать захотелось, спасу нет. На дорогу-то только чаю попили, рассчитывали в Чапаевке поесть плотно. Ничего, потерпим.

Выйдя опять к дороге, устроился за стволом вяза. Да, осенью, даже такой теплой, скрываться сложнее. Если ты не в камуфляже. И немцев что-то прилично пошло: и танки, и машины, да и пешком немало. Хорошо, в прорыв пошли, гады, организованно. Дождавшись, пока пройдет очередная колонна, я решился и бросился на другую сторону дороги. Уже подбегая к лесу, услышал позади треск мотоцикла, а за ним и очередь из пулемета. А вот хрен вам во все рыло! Поздно, я уже в лесу! Только про это подумал, как сильный удар в поясницу с правой стороны бросил меня на землю, раскручивая, как юлу. Ух ты, мля-я-я! Вскочив, кинулся бежать дальше. Больно-то как, елки-палки! Пробежав еще минут пять, остановился. Загнанно дыша, стал осматривать себя. Ну твою ж мать! Да что же это такое! Теперь вообще без оружия остался! Пуля попала прямо в кобуру и, изуродовав ТТ, ушла куда-то в сторону. Вояка, мля. Если что, теперь дубиной отбиваться буду? Или это и начался период тотального невезения? Раньше-то везло… Хотя, если подумать, сегодня тоже повезло не слабо! Хрен с ним, с оружием. Главное, жив и не ранен, синяк не в счет. Почему-то именно эта мысль подняла настроение, и я направился дальше уже спокойный и собранный. Примерно через час я вышел к небольшой речушке. Вдоль реки шла грунтовая дорога, а метрах в ста от меня виднелся деревянный мост. Перебираться через реку вплавь не было никакого желания, поэтому направился к мосту. В поле зрения никого не было видно, и я рискнул пойти. Перешел без приключений, отойдя немного от дороги, пошел дальше вдоль нее. Пока мне с ней по пути, так и буду идти. Километра через два почувствовал, что еще немного, и я просто свалюсь. Уже решил остановиться, как услышал какой-то шум. Заинтересовавшись, направился в ту сторону. Постепенно стало понятно, что это голоса и смех, причем говорят на немецком языке. Подойдя ближе, я уловил запах дыма и чего-то жареного. Пахло одуряюще вкусно! Желудок решил напомнить о своем существовании и заурчал так, что я испугался. Показалось, что немцы могут услышать эту «песню». Посомневавшись, стоит ли подходить ближе, все-таки решился — любопытство, будь оно неладно. Переходя от дерева к дереву, стараясь не наступать на сучки, я подобрался к источнику звуков и запахов.

На небольшой поляне у дороги стояли два мотоцикла с колясками. На полянке горел костер, над которым, смачно истекая жиром, подрумянивался здоровенный гусь. Над ним колдовал невысокий чернявый фриц в расстегнутом мышастом мундире. В стороне, вокруг расстеленной белой простыни с разными банками и овощами, сидело еще трое немцев, о чем-то весело смеясь. Немного в стороне стояла «тумбочка» рации и лежали два автомата и винтовка. У меня аж слюни потекли, но не от гуся и скатерти, а от вида оружия. Но… слишком далеко от меня. Как же плохо без оружия! Был бы цел пистолет, а так из оружия только сук, валяющийся под ногами. Ладно, живите…