Федор Вихрев - Третья сила. Сорвать Блицкриг!

Знания, что хранятся в головах молодых людей, в их приборах, в этих ноутбуках, представляют невероятную ценность.

Отсюда вытекает задача: переправить гостей из будущего за линию фронта, исключая попадание к противнику и наших героев, и их приборов.

Вот такая сермяжная и голая правда, к тому же — без всяких украшений.

И как вам такой реализм? Да никак, если честно, без рефлексий интеллигентского свойства. Тут, на самом деле, все предельно просто. Или мы потеряем в этой войне те самые двадцать семь миллионов сограждан, а в недалеком будущем и страну, или, хуже того, преимущества получат германцы, и тогда… об этом лучше и не думать. Или удастся переиграть историю. М-да, вот вам и знание будущего.

А как реализовать данную задачу?

Прежде чем дать ответ на этот вопрос, надо определиться с наличными ресурсами, то есть наличием времени и сил. Еще необходимо учесть возможные риски, продумать запасные варианты, варианты на случай агрессивного внимания к нам со стороны германцев, собственно, а какое еще может быть внимание? Кстати, опять о языке — в будущем германцев называют все по большей части простонародным — немцы или новым — фашисты.

Однако вернемся к задаче.

Во-первых, надо немедленно найти варианты отхода, имеющие целью спасти наших героев. С этой целью я уже отдал приказ лейтенанту Ченцову о подготовке запасных баз за болотом и прокладке к ним гатей. Для обеспечения секретности гати будут прокладывать в двух направлениях. Об основной гати для всего отряда будут знать многие, о второй — только три-четыре человека. Придется лейтенанту НКВД изрядно попотеть и поработать на ниве строительства тайных троп, заодно кровопускание получит путем кормежки комаров. М-да, работа особиста на этот раз окажется и тяжелой, и мокрой, ну да ничего, выживет.

Ченцов же будет ответственным, обеспечивающим отход наших гостей.

Ну что же, завтра поговорим с товарищем Ивановой. Интересно, но предвижу я — будет иметь место сопротивление. Впрочем, что же ожидать от молодых людей, интеллектом явно выше среднего, но самое главное — действительно молодых людей и, похоже, не чуждых понятию долга перед Отечеством.

Вот только умничка Ника среди них явно выделяется. Ее словарный запас, способность к обобщению, наконец, философский склад ума явно выделяют ее среди сверстников. Любопытно, кем она была в своей эпохе? А ведь не все в ее жизни было гладко. Наблюдаем мы и импульсивность, и пылкость, и замкнутость одновременно. Следовательно, жизнь ее и ломала, и жаловала всевозможными приключениями не совсем женского свойства. Если судить по книгам начала двадцать первого века, что удалось урывками просмотреть, в будущем роль женщины изменилась разительно.

А все же странно. И женственна, и сложение выдает прекрасные здоровье и наследственность. Хорошего роста. Такие рождены, чтобы дать жизнь минимум пятерым крепким сыновьям, на таких мужчины заглядываются, а вот нате вам — колючая и все время внутренне настороже. М-да, Ника, Ника, а еще завтра предстоит нам трудный разговор.

Утром я отправил бойца пригласить Иванову, и через десяток минут на пороге появилась Ника.

— Дмитрий Михайлович, ой! Товарищ генерал-лейтенант, здравия желаю.

— Здравствуйте, Ника Алексеевна, проходите, пожалуйста, присаживайтесь.

Приятно было смотреть, как она, легко двигаясь, присаживается на грубо сколоченный табурет.

— Товарищ Иванова, я пригласил вас обсудить очень серьезную задачу. В принципе такой разговор надо будет продолжить в составе всей вашей группы иновременщиков, — я в очередной раз ввел новый термин, — но прежде решил переговорить с вами, как с руководителем.

На лице Ники мелькнула усмешка.

— Одну-единственную? Это было бы хорошо, если бы она была одна-единственная! Но я вас слушаю! Извините за отступление.

— Конечно, единственную. Но стоит ли изображать непонимание, что единственная цель может породить множественные решения? Не буду долго ходить вокруг да около, существо проблемы заключается в вашей ценности.

— «Ценность личного состава определяется при выполнении поставленной задачи», кажется, так. Для нас выполнением задачи, на данный момент, является выживание в этой эпохе. Я говорю не о сегодня, не о завтра, и, конечно, я понимаю, что смерть таится за каждым кустом, а о выживании именно в данном контексте истории. А это значит, что от того, что мы совершим сегодня, будет зависеть восприятие нас вашим командованием в дальнейшем, а значит, и роль наша в этом мире.

Признаться, меня данная постановка вопроса несколько озадачила, чего тут больше, непонимания нюансов языка или?.. На вопрос о ценности наших молодых людей я получаю — о проблемах выживания в исторической эпохе как о главной задаче личного состава. А целью выполнения, то есть решения этой задачи, является восприятие их неким командованием. Ну, ладно, продолжим:

— В общем-то, я хотел с вами поговорить не о ценности личного состава, тем паче, что вы личным составом не являетесь. Но поговорить о ценности вас как некоторого Феномена. Ценности для нашей страны. Патетика, конечно, но куда деваться, это объективно. Давайте поступим следующим образом, коль скоро вы ушли от прямого ответа, я буду предельно точен. Я свою единственную цель вижу в том, чтобы организовать переход всей вашей группы через линию фронта. Подчеркиваю — всей. Полагаю, о цели перехода говорить смысла нет. Отсюда же вытекает требование вашей безопасности.

Чтобы дать Нике время собраться с мыслями, я задал вопрос:

— Кстати, Ника, а почему вы начали разговор о выживании? Разве это достойная цель?

— Выживание выживанию рознь. Есть выживание индивидуума как самоцель — жить, несмотря ни на что. Выживание личности как индивидуума, то есть сохранение своего сознания и своей личности в любой сложившейся ситуации, иногда вопреки физиологическим желаниям тела. Так шли на смерть христиане, а до них язычники и после них… много кто. А есть еще выживание как социума — то есть выживают только самые нужные, самые активные, те, которые приносят наибольшую пользу в данный момент, а всех остальных — в лагеря или куда подальше… Кажется, я несколько запутанно выражаюсь, — усмехнулась Ника, — слишком научно… а по-простому я даже не знаю, как это сказать.

— Ну почему же слишком научно? Все как раз понятно, более того, мы сегодня не должны ограничиться только голым прагматизмом, ситуация, несмотря на дефицит времени, не позволяет, — я на секунду замялся, — очень утилитарно мыслить. Да и проблема внутренней политики существует, и обходить ее вниманием было бы ошибкой, но это позже. Сейчас надо решить вопрос вашей безопасности и переправки вас в Москву.