Федор Вихрев - Третья сила. Сорвать Блицкриг!

— Вот вы где, Ника Алексеевна…

Поднимаю голову. Надо мной стоит мой ненаглядный майор. Вот, блин, и тут нашел, а я уж собралась покемарить пару минут, пока солдаты готовят новый огневой рубеж.

— Мне доложили, что вы с утра здесь. Вот я и подумал…

И протягивает мне… котелок. Мой живот радостно отозвался на это громким урчанием.

— Это вам.

Ну вот, а то — цветочки…

— Шпашибо… — произношу я уже с полным ртом.

После нашей второй встречи на болоте поговорили мы с Алексеем Владимировичем. Неплохо так поговорили — нормальным мужик оказался. Даже цветочки притащил… сдуру. Так и поехало… Понимала, конечно, что будут все наши разговоры мелким почерком лежать на бумаге, а бумага — в папке, а папка — в сейфе, а сейф — в… понимала, а потом плюнула и решила: раз уж в этом времени «аз есмь», то пусть уже так и будет.

Сегодня выдался удивительно ясный и безмятежный вечер, какие бывают только, когда лето начинает угасать, даже вездесущие комары стали милосерднее.

Я решил перед сном прогуляться и еще раз обдумать сложившуюся ситуацию.

В целом задача по организации отряда выполнена, кстати, и наименование утвердилось — Отряд. Просто «Отряд», и более ничего.

Созданы и успешно функционируют все необходимые службы — штаб, служба разведки и контрразведки, стрелковые роты, авторота и танковая рота, тыловое обеспечение. Налажено взаимодействие между подразделениями, какого трудно получить даже на учениях мирного времени.

Подготовлены и отрепетированы планы на случай возможных внезапных осложнений оперативной обстановки.

Подготовлены запасные базы, правда, толку от них много не будет, но иного выхода все равно нет.

Успешно проведены несколько операций, даже слишком успешно. А по соотношению потерь германцев и наших окруженцев результат более чем благоприятный. В принципе, если мерить масштабами войны, даже если бы мы все уже были уничтожены, потери, понесенные германцами, много выше, особенно с учетом нарушения стратегии.

Мысль перешла на привычную тему.

Как могло оказаться, что аналитики немецкого командования до сих пор не вычислили местоположения отряда? Как могло оказаться, что их командование не приняло надлежащих мер?

Откровенно говоря, загадка. Такого просто не должно быть. У германцев прекрасно налажена контрразведка, их аналитики умом и знаниями совсем не обижены.

Как же такое могло случиться? Что это? Мистика или счастливое стечение обстоятельств? Или?..

Нет, не верю я в мистику и в недальновидность германцев не верю, а в «или» даже верить не хочется, не хочу быть марионеткой, судьбой которой играет некий сумасшедший сверхчеловек.

Не верю и в то, что нашим друзьям из будущего удалось сбить немцев, когда они имитировали нападение на батарею мортир силами диверсионного отряда.

Первый вопрос, что задаст себе любой аналитик: зачем диверсионному отряду забирать с собой мортиру, транспортировать ее на запад и там подорвать? Что это, помешательство или нечто иное? Второй вопрос, естественно, будет: а может, это не мелкий отряд?

Ну, и третий вопрос: куда пропала почти тысяча пленных в районе подрыва второго «Карла»?

Не могли аналитики поверить, что пленные, разделившись, мелкими группами просочились или рассеялись неизвестно куда.

При этом ни один из ушедших не попал в сито немецких тыловых войск.

Конечно, нелепые поступки с перевозкой «Карла», как и наши меры, предпринятые с целью пустить противника по ложному следу, имеется в виду сорок вторая стрелковая дивизия РККА, на какое-то время ввели противника в заблуждение, но куда деться от показаний пленных из этой самой сорок второй дивизии?

Хорошо, что тогда массированные операции были свернуты, но последние дадут германцу прямой и недвусмысленный ответ.

Следовательно, вскоре надо ожидать активного противодействия.

Очень своевременно часть отряда перебазирована в район Пинских болот.

Моя мысль вновь вернулась к стратегии.

Решение о проведении прорыва на восток, имеющего целью соединение с частями РККА принято. Оперативные планы готовы и на штабных учениях многократно проверены и уточнены.

Прорыв надо осуществить до обнаружения базирования Отряда и связать со сроками операции РККА под Смоленском.

Прорыву будут предшествовать несколько отвлекающих операций, имеющих целью нанесение потерь Люфтваффе и отвлечение сил противника в южном от нас направлении, по сути, это будет начало основной операции с упреждением в полтора суток.

Непосредственно с выдвижением отрядов отвлекающих ударов выдвигаются диверсионные отряды вдоль направления движения основных сил Отряда, имея целью блокирование переправ и дорог, а также обеспечение разведданными.

Иными словами, нам надо добиться минимальных потерь времени подхода Отряда до линии фронта.

Решение о консервации части сил Отряда в районе Пинских болот для проведения действительно диверсионных операций уже реализуется. Вооружением, взрывчаткой и боекомплектом, средствами связи, обмундированием малый отряд обеспечен, но это сейчас не главное.

Так, что еще? Надо отдать должное нашим молодым людям из будущего.

Их тактические приемы по организации малых подразделений не то чтобы неизвестны, но всегда имеют место торможение и сложившаяся культура. Особенно это проявляется в таких консервативных системах, как армия, государственное управление и медицина.

Да, молодые люди. Я в который раз удивился, что внутренне не готов называть их иначе, чем молодые люди. Ну никак не ассоциировались попаданцы ни с категорией «бойцы», ни с красноармейцами, ни с гражданским лицами. Они были просто другими, и этим все сказано. «Да, любопытно, какую словесную формулу я себе нашел — молодые люди».

Их инаковость просто выпирала. Все в них было незнакомое и даже чужое. Все выдавало в них людей иной культуры. А ведь любопытно, прошло всего-то чуть больше полстолетия, и такие разительные перемены.

Речь изменилась настолько, что порою ускользает смысл сказанного. Сместились ударения, изменился темп речи, в ней появилась масса новых символов, под которыми часто прячется полностью противоположный смысл.

Вспомнился тот, первый разговор с Никой. Интересно, а ведь наши молодые люди, наверное, даже не представляют, как происходило эмоциональное признание их инаковременности. Они, мне кажется, до сих пор полагают, что решающим явилась демонстрация средств вычислительной техники. Попутно мелькнула мысль — почему «вычислительной техники»? Да ведь это также словесный символ их эпохи, своего рода их собственный анахронизм. А что касается иновременья… Как же, как же, да такое выражение лиц и словесных формул ни одна труппа актеров сыграть не сможет, не то что германская разведка. А вы говорите — уникальные технологии.