Евгений Щепетнов - Магия, детектив, принцесса. Возвращение грифона

Сколько проспал, не знаю. Проснулся от ощущения, что в комнате кто-то есть. Тут же напрягся, готовый вскочить, открыл глаза, и…мама.

– Проснулся? Сынок, неприятности. Одевайся скорее. Тебе нужно улетать. Там папа через дверь ведёт переговоры – какие-то люди хотят войти, тебя требуют. Похоже – началось.

Лицо матери было грустным, как будто она видела в будущем – чем всё это может закончиться. Скорее всего – видела. Хуже всего, когда видишь, знаешь, и не можешь предотвратить. Лучше тогда вообще не знать…

Я вскочил, натянул штаны, рубаху, кроссовки, и готовый к любым неожиданностям, бросился к входной двери.

– А по какому праву? Мало ли, что вы там скажете! А если я сейчас назовусь императором всея Руси – вы мне поверите?

– Так откройте – будет вам прокурорская бумага! Как вы её увидите, если дверь закрыта?

– Так и увижу! Вы к двери поднесите, я и посмотрю! – упорствовал отец, оттягивая время – так…и что? Не вижу – что здесь написано?

– Ну хватит уже. Даём вам пять минут, потом ломаем двери. Мы знаем, что ваш сын сейчас в квартире. Пусть выходит и сдаётся, иначе пострадают все.

За дверями настало молчание, и мне показалось, что в воздухе как будто раздалось тиканье огромных часов. Отец беспомощно оглянулся на меня, и шепнул:

– Вскроют. Двери не выдержат, само собой. Улетай, сынок. Мы всегда с тобой, и с нами ничего не случится, не бойся. Потом за нами прилетишь, если что.

– Я сдамся.

– Смысл? Какой смысл?! – нахмурился отец.

– Пусть эти твари мне предъявят обвинение. Доведу до суда. Сейчас по закону на подготовку материалов в суд даётся всего месяц. Они обязаны всё обстряпать за это время. Ну а на суде посмотрим, как и что…

– Они не дадут тебе дожить до суда – прозорливо ответил отец – ясно, что обвинение шито белыми нитками! Тебя убьют.

– Меня не так легко убить. Главное, чтобы не убили сейчас, при задержании. Звони в полицию, вызывай наряды, и как можно больше. Скажи – в дверь кто-то ломится, непонятно кто. Они в штатском?

– Не могу понять – там их куча целая. В штатском и в камуфляже. А сейчас непонятно, кто есть кто. Камуфляж и бандиты могут нацепить. Сейчас позвоню, вызову полицию… Эй, там, за дверью! Дайте нам ещё пятнадцать минут, мы обдумаем! Слушай, сынок, они что, не знают, что ты можешь перемещаться в другой мир? Чего они так ломятся? Ты бы уже свалил, и всё!

– Высота, пап. Мы на четвёртом этаже, перемещусь – брякнусь с высоты четвёртого этажа. Они это знают. Думают, что я побоюсь башку сломать. Потому и лезут. Типа – припёрли в ловушке. Звони, пап, время!

Ждать полицию пришлось недолго. Через несколько минут заорали сирены полицейских машин – штук десять сразу приехало, и в подъезд забежали полицейские наряды с автоматами – мать смотрела через окно кухни. На лестнице начался шум, крики, потом всё утихло, и у дверей появился участковый Самойлов. Он постоял у экрана, затем негромко сказал:

– Василий, сдавайся! Это из фээсбэ люди. Так что не бандиты, будь спокоен (Ни фига себе спокоен! Да лучше бы бандиты! С этими бы я знал как поступить) Сдавайся, тебе гарантируют жизнь.

– Вот теперь можно и выходить – шепнул я отцу. Он обнял меня, потом обняла мать, залив горячими слезами рубашку. Я похлопал её по спине, вырвался из объятий, и слегка хриплым голосом крикнул:

– Пусть отойдут от двери – я выхожу, сдаюсь! И пусть никакой стрельбы и маски-шоу, я безоружен! Всё записывается, так что и не надейтесь меня грохнуть!

Отец кивнул головой, ещё раз похлопал меня по плечу, и отодвинул здоровенный стальной засов. Электроника электроникой, магия магией, но лучше старого доброго стального запора ничто не может лучше запереть дверь. Отец никогда ничего не пускал на самотёк…

В камере хорошо думается. Ленин, вроде как, в камере чего-то там писал, заедая чернильницами? Ну я не Ленин, и слава богу. Терпеть не могу питаться чернильницами. Сейчас бы бутербродик с балычком из осетрины! Слюни аж потекли. А запить ледяным пивом. Может свалить отсюда? Неделю уже держат в одиночке. Никуда не вызывают, ничего не говорят – вероятно, это что-то вроде психологического давления. Да я монал ваши давления! Меня не так давили!

Ничего…отосплюсь, отлежусь…никто не мешает. Сокамерников ко мне в камеру не суют. И славно. Никто не мешает думать. Только вот на разум ничего не приходит – чего они тянут? Почему не вызывают? Так – успокоиться! Раз так делают, значит неспроста. Спроста они ничего не делают. Такой соблазн – взять, и улететь отсюда к чёртовой матери! И правда – какого чёрта я тут сижу? Не пора ли…

Лязгание запоров, грохот двери.

– Кольцов, на выход! Руки за спину! Пошёл!

Наконец-то. Пора и разобраться с нынешними делами. По крайней мере – узнаю. Кто так на меня ополчился. Узнаю ли? Узнаю. Хватит бегать. Пора показать им, кто такой Вася Кольцов. Только без трупов, Вася, только без трупов. Но это уж как придётся! Нечего было меня трогать…и мою жену.

Зря я что ли, сдавался? В любой момент мог ускользнуть, просто легко. Раз плюнуть. Но мне нужно было попасть к тем, кто так алчет моей гибели. Или ареста. Тогда я по цепочке дойду до верха. Вот теперь и начнём продвигаться. А если вызвал простой следователь? Вряд ли. Скорее всего – это ОНИ. Так что теперь и поговорим.