Александр Михайловский - Дорога в Царьград

Кстати, я узнал, что из-за обилия шитых золотом мундиров и орденов, тех, кто на пушечный выстрел никогда не подходил к передовым позициям наших войск, называют "Золотой ордой". - Метко и хлестко!

Одно меня обрадовало - что, как только Государь и Цесаревич увидели меня в толпе, так сразу же приветствовали пожатием руки, и стали расспрашивать о моем здоровье, и здоровье моей дражайшей супруги. Помнят, значит, мои дела, и считают, что агентура, которую я в течение долгих лет создавал на Балканах и в Турции, принесла, и еще принесет нашему войску немалую пользу. Сейчас этими делами занимается полковник Николай Дмитриевич Артамонов, "штаб-офицер над вожатыми". Хитрое название. Вроде, звучит нейтрально, а по сути - главный, над шпионами. Вот, что входит в его обязанности: "заведовать собиранием сведений о силах, расположении, передвижениях и намерениях неприятеля". А так же: "опросом пленных и лазутчиков и составление из показаний их общих сводов". Надо обязательно повидаться с Николаем Дмитриевичем, тем более, что пришлось с ним вместе работать в бытность мою послом в Турции.

А на завтра я назначен дежурным генералом при Его Величестве, что меня сразу вводит в колею военную, не имеющую отношения к Министерству иностранных дел. Авось мне повезет, и я буду дежурным при переправе, потому что иначе мне не будет трудно попасть в зону боевых действий. Главная квартира может и отстать от войск, но дежурному генералу обязательно доставят средства передвижения, чтобы я мог поспеть своевременно туда, где будет Государь. А он, как мне сказали, не только хочет присутствовать на переправе, но и собирается перейти Дунай вместе с армией.

Если так, то это хорошо. Мне с моими людьми лучше встречаться подальше от свитских шаркунов и болтунов. И не только болтунов. Сдается мне, что среди лиц, отирающихся вокруг Государя и его штаба немало тех, кто не делает секрета из того, что им удается узнать. Иностранные наблюдатели, присланные в нашу действующую армию, хорошо известны мне, как опытные и толковые разведчики.

Сегодня же я узнал о формируемом болгарами вспомогательном войске. В болгарской бригаде волонтеров уже 3 600 человек, и ими все довольны. Хотя, конечно, могло бы их быть и больше. Посмотрим, на что способны "братушки", когда наша армия форсирует Дунай и вступит на территорию Болгарии.

Уже поздним вечером, усталый и грязный, я приехал на отведенную мне квартиру - домик на окраине Плоешти, и приготовился поужинать и лечь отдохнуть. Но мне не дали это сделать.

А произошло вот что. Ближе к полуночи слуга сообщил мне, что пришел некий респектабельный господин, который очень хочет со мной встретиться. При этом, жаждущий встречи человек просил отметить, что он "пришел издалека". Тут я сразу понял, что это, по всей видимости, один из моих агентов, который узнал что-то очень важное, и желает мне это сообщить с глазу на глаз. Велев слуге привести ко мне позднего визитера, я сел за стол, положив на всякий случай под скатерть взведенный револьвер "Смит энд Вессон".

Как я и предполагал, ночным гостем оказался мой старый знакомый - резидент нашей разведки в Стамбуле майор Леонтьев. Вид у него был такой взволнованный, что я сразу же подумал, что произошло нечто очень важное и необычное. И я не ошибся.

Майор снял шляпу и сел за стол напротив меня. Я обратил внимание на то, что он с трудом скрывает нетерпение, - Ваше Сиятельство, у меня к вам чрезвычайное известие... - Начал было он, но я сразу же его перебил, - дорогой Евгений Максимович, давайте без титулов, так нам будет проще и быстрее разрешить все наши дела... - Не так ли?

- Так точно, Николай Павлович, действительно, так будет проще... - Он вздохнул, и вытащил из кармана большой платок, которым вытер вспотевший лоб. - Действительно, вечер был очень душный.

Тем временем майор продолжил. - Только я хочу сообщить вам о делах отнюдь не простых... Дело в том, что еще сегодня утром я пребывал в своей резиденции в Стамбуле, а сейчас, как видите, беседую с вами.

- Евгений Максимович, дорогой, вы часом не заболели? - Воскликнул я, - как можно в течение 10-12 часов добраться из Константинополя до Плоешти? - Уж не на ковре-самолете из волшебных сказок наших нянь вы сюда прилетели?

- Вот именно, что прилетел, только не из Стамбула, который с нынешнего утра снова зовется Константинополем, а из Варны, - майор еще раз промокнул платком вспотевший лоб. - Николай Павлович, я понимаю, вы можете мне не верить, мол, пришел чудак, и рассказывает вам сказки на ночь глядя. Но сегодня утром в Стамбуле действительно случилось экстраординарное, то, что не укладывается ни в какие рамки.

- Ну, ну, Евгений Максимович, продолжайте, не томите, - поторопил я его. Отчаянно желая хоть немного поспать. Я рассчитывал быстренько выслушать майора, и поскорее выпроводить его из дома. Похоже, что у бедняги, действительно наступило помутнение рассудка.

- Николай Павлович, - майор Леонтьев смотрел на меня внимательно и немного печально, я должен сообщить вам то, что пока не известно почти никому в мире. - Сегодня утром Стамбул и Проливы были захвачены внезапной атакой русской эскадры. - Русской эскадры из 2012 года. - По неведомой для нас причине Господь счел возможным перебросить оттуда это боевое соединение. Вы помните поручика Никитина? - я заворожено кивнул. - Он первый из нас встретился с потомками на Лемносе. Они в буквальном смысле стащили его с эшафота. Теперь он военный комендант Константинополя. - Да, да, по праву завоевателей, а точнее освободителей, пришельцы из будущего вернули городу его исконное имя. А вот теперь насчет полетов... - Майор отхлебнул из поставленного перед ним лакеем стакана крепкого чая, немного помолчал, видимо, подбирая слова, а потом продолжил. - Самые смелые мечты господина Жюля Верна воплотились в реальность. Летают наши потомки не на коврах-самолетах, а на других устройствах, построенных из металла, которые не только мчатся по воздуху быстрее любой птицы, но и могут перевозить больше дюжины солдат с полным вооружением. А еще они способны с огромной точностью сбрасывать на голову противника взрывчатые снаряды, и метать ракеты, вроде тех, что изобрел генерал Засядько.

Теперь уж и мне стало не до смеха. Я слышал и не верил. Если бы я не знал много лет майора Леонтьева, как умного, хладнокровного и трезвомыслящего разведчика, то подумал бы, что он сошел с ума, не выдержав напряженной работы в столице Османской империи.

- Майор, соблаговолите пояснить мне, что произошло лично с вами?! - Уже официально обратился я к нему.

Майор встал, - Ваше сиятельство, я уполномочен сообщить вам, что Стамбул, нет, уже Константинополь, захвачен победоносным флотом, вошедшим в Проливы под андреевским флагом. Султан Абдул-Гамид взят в плен, и над дворцом Долмабахче развевается флаг с крестом Святого апостола Андрея Первозванного. - Николай Павлович, наши потомки совершили то, о чем Россия мечтала на протяжении нескольких веков.