Александр Михайловский - Дорога в Царьград

Еще секунда, и как при классическом пиратском абордаже, на турецкий корабль полетели кошки, с привязанными к ним крепкими нейлоновыми шнурами. Лейтенант, зацепившись за планширь парусника, буквально взлетел на палубу вражеского корабля. Живых турецких моряков он уже не увидел. Все они полегли с оружием в руках.

Подойдя к брошенному штурвалу, старший лейтенант стал вращать его, разворачивая шхуну на обратный курс. Шорох, раздавшийся сзади, заставил его обернуться. С палубы поднимался перепачканный кровью человек в мундире турецкого морского офицера. Рыжие бакенбарды слиплись в кровавом колтуне, а тонкие губы искажала кривая усмешка. В правой руке турок сжимал револьвер Адамса, ствол которого был направлен на Синицина.

Сухо треснул одиночный выстрел из "ксюхи", и выбитое из руки турецкого офицера оружие рыбкой улетел за борт. А турок остался стоять с гримасой боли на лице, перехватив рукой вывихнутую кисть. Сержант Жданов лучший стрелок батальона укоризненно посмотрел на старшего лейтенанта, дескать, что же ты делаешь, старший лейтенант, куда же ты смотришь?

Тем временем подбежавшие морские пехотинцы скрутили англо-турка, и уложили его мордой на палубу. Когда они вязали его, он яростно ругался, употребляя выражения, принятые в среде лондонских докеров. Англичанин, млять - советник!

В трюме сухо щелкнуло еще несколько выстрелов, после чего засвистел пар, стравливаемый из котла через аварийный клапан. Потом на палубу подняли еще двух англичан - механика и его помощника. Впрочем, они сразу заявили, что они никакие не бритты, а чистокровные ирландцы, служащие на этом корабле по контракту. Они в категорической форме отказались находиться в одном помещении с английским офицером.

Пока Синицин выяснял у подданных формально нейтральной страны кто есть кто, морские пехотинцы сорвали замки с трюмных люков, и остолбенели от удивления. - Ну, ни фига себе! - Один трюм был завален старинной церковной утварью, представляющей несомненную художественную и историческую ценность. Причем лежало все навалом. Было ясно, что все грузилось в спешке.

Открыв второй трюм, морпехи опять удивились - из трюма на них смотрели девичьи глаза. Там были девушки на выданье, пригожие молодухи, и совсем дети. Должно быть абреки не один месяц занимались киднеппингом, чтобы набрать эту партию пленниц. Синицин связался с "Североморском", и коротко доложил обстановку.

- Жди, - ответил ему Перов, - высылаю греческую призовую партию. Русских подданных надо вернуть в Россию, церковную утварь тоже. Англичан давай сюда, мой особист жаждет с ними побеседовать, прежде чем передать дальше... - В это момент старшего лейтенанта кто-то дернули сзади за рукав. Синицин обернулся. Рядом с ним стояла девочка-подросток, лет тринадцати-четырнадцати, одетая в некогда нарядное, а сейчас помятое, рваное и грязное платье. - Господин поручик, вы что, меня не слышите? - Когда вы отправите меня к моему папе? - Слышите, отправьте меня немедленно!

- А кто твой папа? - Синицын посмотрел на девочку сверху вниз, в ее голубые как васильки глаза.

- Мой папа -- командир полка, - ударение в слове "папа" было сделано на второй слог, девочка топнула ногой, - Сейчас он воюет с турками, а мама у меня умерла. - Ну, пожалуйста, вы же русский офицер, отвезите меня к папа.

- А как зовут твоего папу? - Спросил Синицын.

- Пушкин, Александр...

- Александр Сергеевич? - Удивленно сказал Синицын.

- Нет, Александр Александрович... Александром Сергеевичем был мой дедушка... - и она неожиданно разрыдалась. Ее поддержал хор из еще двух десятков голосов, и Синицыну показалось, что он сейчас утонет в их слезах.

" Фигаро": "Великая битва в Проливах! Русский флот победил турецкий! Австрия скорбит, Англия негодует!"

" Пти Паризьен": "Империя Османов пала! Куда повернет Северный колосс?"

69-летний маршал срочно вызвал в резиденцию французских президентов 58-летнего главу внешней политики. Парадокс, но оба высших должностных лица республики с гордостью носили герцогские титулы, были отъявленными монархистами, и открыто презирали чернь, которая привела их к власти.

Президент с полупоклоном указал своему визави на глубокое мягкое кресло, стоящее у камина. Вечерело. Через приоткрытое высокое окно после дождя тянуло сыростью. - Итак, герцог, что вы скажите по поводу сообщений нашей прессы? - Президент бросил на журнальный столик кипу газет, и устроился поудобней в кресле по соседству, вытянув ноги к огню. - Учтите, что в газетах описана лишь часть того, что нам стало известно от наших тайных агентов. Я, старый боевой генерал, говорю вам, что в действительности на Босфоре, возможно, произошло то, что может полностью перевернуть все, что мы знаем о военном деле.

Министр иностранных дел Франции поморщился. - Да, господин маршал, ситуация в Европе складывается ужасная. Османская Империя повержена в прах, ее флот полностью уничтожен. Русские торжествуют на Черном и Средиземном море. Господин президент, вам напомнить, какое расстояние от Севастополя до Марселя?

- И какое же? - с интересом спросил Мак-Магон.

- Не дальше чем от Марселя до Севастополя. - Герцог Деказ рассмеялся сухим смехом. Если русский Император вспомнит что в Париже есть Крымский мост и Альмский бульвар... Как говорит мой германский оппонент и коллега Бисмарк: "Русские всегда приходят за своими деньгами". Я не уверен, господин президент, что мы сумеем рассчитаться по этому долгу.

Мак-Магон в растерянности махнул рукой. - Полноте, милейший герцог, ладно, турецкий флот уничтожен, но ведь есть еще и турецкая армия

- У меня, ваше превосходительство тоже имеются свои источники информации. - Герцог Деказ вытащил из-за красной атласной папки бланк телеграммы. Австрийцы получили кое-какую информацию из Плоешти, а у меня и в Вене есть свои люди. Читайте, читайте, прошу вас.

Мак-Магон взял телеграмму, прочел и судорожно сглотнул, Сейчас, он стал очень похож на удивленного моржа - турецкая армия, бывшая силой, с которой считалась вся Европа, частью уничтожена, а частью дезорганизована, и превратилась в банды мародеров. Один точечный удар таинственной русской эскадры, о которой до этого никто не знал, и "Больной человек на Босфоре" превратился в разлагающийся труп. Ничего нельзя понять, но факт налицо - Османской империи больше нет, султан находится в плену, Россия выиграла войну...