Георгий Лопатин - Уклонист

— Что там?

— Не твое дело, — тут же отреагировал старый старшина, руководивший работами. — Давай теперь сам туда.

— Нет проблем…

Следом, после того как солдаты буквально забросили тело "синяка" в кузов с кряканием все-таки возраст не маленький, за сорок, забрался сам старшина.

— Уф… Поехали!

— О, товарищ старшина, я смотрю у вас оружие! — указал Вадим на кобуру на поясе сопровождающего лица. — Боевое?

— Нет, блин, водяной…

— А так похож на настоящий. Прям не отличить.

— Послушай меня, умник, — улыбнулся старшина, приблизившись к Куликову, — у меня от капитана на твой счет особые инструкции. Он сказал следующее, я буквально цитирую: внимательно смотри за этим говнюком, только дернется, стреляй ему сначала в задницу, а если не поймет – в башку. Усек всю серьезность своего положения?

— Усек…

— Не понял.

— Так точно, товарищ старшина, усек! — отчеканил Куликов и дурашливо отдал честь, левую руку приложив к "пустой" голове.

Сопровождающий только ухмыльнулся.

От излишнего шума заворочался, устраиваясь поудобнее на мешках, и что-то забурчал пассажир, от которого несло перегаром на добрый километр.

— А кто мой сосед?

— Отпускник… мать его. Все деньги просадил в этих казино, чтоб им пусто было.

То, что его преследуют китайцы, Вадим увидел сразу по выезде за территорию вербовочного бункта.

— Товарищ старшина…

— Ну чего тебе еще, Куликов?

— Я хотел спросить, какое наказание вас ждет, если я все же сбегу?

— Ты не сбежишь, — усмехнулся старшина. — Ты уж мне поверь.

— И все же? Так, чисто гипотетически…

— Собираешься бежать?

— Чисто гипотетически.

— Ну, если чисто гипотетически, то разжалуют из старшины в старшего сержанта, если не в младшего, с соответствующей потерей всех надбавок и премий. А то и вовсе уволят, если командир будет не в духе, возраст у меня уже как видишь пенсионный, никто держать не станет… Так что не советую дергаться, малец, — похлопал сопровождающий по кобуре. — Увольняться я не хочу, даже чисто гипотетически.

Вадим кивнул и не стал задавать следующий вопрос, заключавшийся в предложении денег в обмен на свободу. Это вояка не пойдет на сделку, не станет рисковать послужным списком и выслугой лет, а значит размером пенсии, ради небольшой стопки зеленых бумажек, да и ради большой тоже… просто побоится.

— На кой черт ты вообще завербовался, если так хочешь теперь слинять?

Вадим невольно посмотрел наружу, там вдалеке виднелась точка идущего по следу синего фургона. Но рассказывать старшине свою историю не стал. Просто промолчал. Тот и не настаивал на ответе.

Через несколько часов, уже ближе к вечеру, машина китайцев пошла на сближение.

"Предупредить об опасности? — возникла первая мысль у Куликова. — Они ведь вполне могут учинить разбой прямо на дороге! Прострелят колеса, потом перестреляют всех к чертям собачьим!"

Но он этого не сделал, просто замерев на месте пока фургон не обогнал армейский грузовик, уйдя вперед. Вадим вскочил и посмотрел в небольшое окошко в брезенте как раз над кабиной. Нет, китайцы не стали устраивать на дороге засаду, а уехали дальше, скрывшись за поворотом.

"Неужто отвязались? — недоверчиво, но все же с искрой надежды подумал он. — Нет, на них это не похоже. Наверняка что-то придумали…"

И словно в подтверждение самых дурных предчувствий через несколько минут грузовик стал замедлять скорость. Вадим снова вскочил, ожидая самого худшего – китайцы все же решились на засаду. Но нет, пронесло.

— Чего ты дергаешься? — недовольно заворчал старшина. — Сядь и не мельтеши.

Куликов с облегчением сел на место. Засады нет, просто остановка у кемпинга. Куча машин, полно народу, кто-то у шиномонтажки проверяет колеса, кто в кафе, кто спешит в сортир. Детишки с шумом глазеют на грустно сидящего в тесной клетке грязного со скатавшейся шерстью бурого медведя, подбрасывая ему то огрызок яблока, то корку хлеба.

Хлопнула дверь грузовика, и ефрейтор прокричал:

— Товарищ старшина, остановка десять минут!

— Без тебя знаю. Пошли дела делать… кто не сделает сейчас будет терпеть до самого победного конца. Или на ходу производить бомбометание на позади идущие машины!

Старшина хрипло засмеялся своей шутке.

Вадим спрыгнул на асфальт и огляделся. Хорошо это или плохо, понять пока трудно, но фургона китайцев он нигде не видел.

— Не озирайся, бежать тебе некуда, — по-своему понял поведение подопечного сопровождающий.

— И не думаю…

— Тогда пошли.

Вадим зашагал за старшиной

— Товарищ старшина, может, прикупим чего? — кивнул Куликов в сторону магазинчика после посещения туалета. — А то эти сухпайки ваши… еще успеем наесться. А так хоть меню разнообразим газировочкой да печенюшками. У меня и деньги есть, я не жадный, всем достанется.

— Хорошо, время еще есть. Иди.

"Ну да, будто они без тебя уедут", — усмехнулся Вадим.

Не доходя до магазина пару шагов старшина разразился потоком брани:

— Вот слепошарые уроды! Сидят, ни черта не видят, а у нас груз!

Куликов обернулся и понял, отчего так нервничал старшина. Два бойца: водитель и ефрейтор действительно сидели в кабине слушая музыку кивая в такт мелодии, в то время как какая-то обнаглевшая шпана заглядывала в кузов, того и гляди действительно что-нибудь стащат.

— Ладно, воин недоделанный, покупай быстро чего-нибудь, а я пока этих любопытных отгоню и меломанов вздрючу!

Старый старшина убежал исполненный праведного гнева, а Вадим принялся делать заказ. Только успел расплатиться, как почувствовал, что его схватили за руки, в бок что-то больно кольнуло, не иначе нож, и голос с китайским акцентом произнес:

— Только пикни и я тебе кишки пошинкую… Идем.

Идти не пришлось. Пара сильных узкоглазых ребят его буквально подняли точно манекен и понесли за угол магазина. Вся бригада скрылась за кучей из использованной тары. Здесь стояла их машина.

— Думал сбежать от меня ублюдок, да еще с нашими деньгами! Воришка!

— С деньгами лучше, чем без…

Договорить он не успел, получив от пленителя профессиональный удар в печень. Согнувшись пополам, Вадим рухнул на колени, жадно хватая воздух. Его подняли и забросили в фургон, после чего вся бригада также забралась внутрь и закрыла за собой дверь. Только почему-то не спешила уезжать, видимо решив все сделать на месте.

— Я же тебя за это убью, гаденыша!

— Хр-р… Можно подумать… вы бы меня в живых оставили после ночных гонок с расстрелом полицейских… Вам ведь одним больше, одним меньше, все без разницы. Свидетель есть свидетель.

— Нет, не оставили бы, тут ты прав. — Не стал спорить китаец. — Но тогда я сделал бы это быстро и безболезненно, ты бы даже ничего не почувствовал, а сейчас я тебя помучаю. А уж мы китайцы знаем тысячи способов медленного и болезненного для жертвы убийства.