Федор Вихрев - «Эскадрон смерти» из космоса. Звездные каратели

«Это „дьяволы“, целая сотня „дьяволов“. Это конец», — мелькали мысли.

Он понимал, что промедление могло стоить жизни. Высокая температура в кабине, вызванная перегревом, уже не давала дышать. Пот заливал лицо. А что будет дальше? Рука потянулась к кнопке катапульты. Он чувствовал, что его дыхание стало таким же обжигающим, как воздух в пилотской кабине.

Ханс машинально взглянул на экран с изображением «Великана» и увидел, как тот бессильно закачался и упал. За секунду до взрыва его пилот катапультировался. Кресло моментально охватило пламя. Взрывная волна притушила пламя, лизавшее его «Слона».

— Великий Боже! — Ханс изо всей силы стиснул зубы и ударил по кнопке. — Твари! Еще немного, и мне конец!

Внезапно погас свет.

— Ничего не работает!

Со злобой ударил кулаком в переднюю панель. Пару раз мигнув, погасли экраны. Зажглось аварийное освещение. Вой тревожной сирены бил по голове, будто кувалдой. «Опасность, критический уровень перегрева», — бесстрастным шепотом предупреждал умирающий компьютер.

Его робот затрясся, когда огонь начал разрушать контрольные цепи. Практически неслышно вежливый синтезированный голос предупредил, что отключение реактора неминуемо. С трудом глотая обжигающий воздух, снова потянулся к кнопке катапульты, но не успел. «Слон» покачнулся, все его четыре ноги подломились, и он осел на землю. От удара голова пилота с силой откинулась на спинку кресла. Ханс этого уже не почувствовал, потеряв сознание от теплового удара. Вокруг робота стояло марево раскаленного воздуха. Корпус был изгрызен снарядами, местами из пробоин тянулся зеленоватый дымок. На дороге еще горели остатки «Великана», когда на место побоища прибыли разведывательные бронемашины местного ополчения.

Халид задумчиво смотрел на радар, но мысли его были далеко. Он тщательно просмотрел данные с орбиты и вынужден был согласиться с капитаном джампера — это действительно Терра, как бы бредово это ни звучало.

Налет полностью провалился. Все роботы и атмосферно-космические истребители, сброшенные на планету, уничтожены. Половина шаттлов — уничтожена. Остальные, в том числе и его, — повреждены и взлететь не могут. Все кончено.

Он кивнул своим мыслям и произнес, обращаясь к помощнику:

— Действуйте, а я пойду проверю реакторный отсек. Все ли там в порядке.

— В нашем положении сдаться — не самая плохая идея, а, капитан? — голос помощника звучал как-то безнадежно и заискивающе.

— Вот над этим-то я сейчас и думаю, — с кривой ухмылкой произнес капитан, стоя у дверей лифта.

Вокруг стоящего «Рассекателя» накапливались силы. Танки, бронемашины, советская и американская пехота стягивали кольцо вокруг поврежденного шаттла. Активно отстреливающийся вначале, сейчас он огрызался все реже и реже. Как оказалось, несколько ПТУР, попавших в турель, затыкают эту турель намертво. «ТОУ», «Драконы» и «Малютки» поработали на славу. Шла разработка плана по штурму, когда капитан «Рассекателя» сделал свой ход.

Стоящая туша шаттла задрожала и подпрыгнула. Из пробоин в корпусе ударили струи огня и дыма, несколько люков в корпусе вылетели наружу. Вокруг шаттла все превратилось в огненный ад. Капитан Халид предпочел смерть.

22 октября 1977 года произошло много разных событий. Но одно из них прошло почти незамеченным во всеобщей суматохе. Хотя последствия его были велики. В тот день пала Берлинская стена. Не буквально, нет. Бетонная стена продолжала стоять, почти целая. Просто она стала не нужна.

Сначала произошло событие, которое многим снилось в кошмарных снах, — советские танки и бронемашины на полном ходу влетели на территорию Западного Берлина, не встречая никакого сопротивления. Туда, где неведомый противник превращал жилые кварталы в руины. А потом было то, что не снилось никому: советские Т-72 и американские М60 «Паттон-четыре» вступили в бой против общего противника. Вместе дрались советские мотострелки и американская морская пехота. В небе над ФРГ и ГДР летали вперемешку «Фантомы» и МиГи. Вместе дрались, прикрывали друг друга, и вместе горели и погибали под огнем неведомого противника.

А затем через настежь открытые пропускные пункты в обе стороны потекли потоки машин и техники: БРЭМы, грузовики, кареты «Скорой помощи», тяжелая строительная техника, беспрепятственно в обе стороны шли люди — в форме и в штатском. Военные медицинские, саперные и инженерные части, гражданские врачи и строители. Русские, немцы и американцы работали плечом к плечу, растаскивая завалы, вытаскивая людей, оказывая помощь. Больницы и госпитали Западного Берлина и ГДР были забиты ранеными. На сортировке врачи руководствовались только критерием «доживет — не доживет», часто отправляя раненого русского солдата в ближайший госпиталь Западного Берлина, а обожженного достопочтенного бюргера — в медицинский центр Берлина Восточного. На несколько дней Берлин снова стал единым городом.

Через три часа, когда у автохтонов в зоне посадки остыли эмоции, вызванные гибелью закусочной, и они вспомнили о четвертом «железном яйце» — том, которое «взорвалось в воздухе» и рухнуло в Рейн, Владислав прошел около пятнадцати километров по дну реки. Пока растерзанный кокон вытащили на берег, пока пытались сообразить — вывернуло его наизнанку взрывом или как, успело стемнеть. К этому времени Кот выявил несколько каналов широковещательных программ, успел послушать радио (ничего не понял в его передачах, поскольку немецким не владел) и не мог сообразить, почему нет раскодирования видеоряда? Неужели местные параноики применяют какую-то изощренную систему шифрования в коммерческом вещании? Кот решил проверить лично, чем занят комп. Оказалось, что железяка упорно пыталась найти и раскодировать третью координату в стереовещании. Просмотрев минут пять на логи работы вычислителя, Владислав пришел к закономерному выводу — расшифрован весь объем полученной информации. Разведчик ругнулся про себя, задал компьютеру условие — «плоское изображение» и задумался вновь о своей судьбе. Не успел Кот прийти хоть к какому-то выводу, как комп пискнул и выдал на экран картинку. Как нарочно, это был видеоряд из разнесенного Карлосом Мюнхена. Котинский поймал новости канала Би-Би-Си на английском языке, поэтому смог кое-как разобраться в тексте.

— Да уж, на юг лучше не ходить, — сделал Владислав закономерный вывод. После чего лег поспать пару часиков — с наступлением темноты он собирался выйти на берег и пробежаться посуху.