Дмитрий Селин - Судьба наизнанку

– Чем? – успел вставить Фёдор.

– А, её ещё не делают. Ну, «ЗиСом» служебным. Квартирой в пять комнат? Есть такой профессор – Маслоу. Он вывел, что у человека есть пирамида потребностей – сначала безопасность, потом пожрать, потом бабу завалить. Только потом идёт самореализация, общественное признание, стремление увековечить себя в веках и тому подобное. То, что в коммунизме главным должно быть, – пояснил Олег.

– Непонятно, – Фёдор заложил руки за спину и начал задумчиво ходить от окна до печки и обратно, – как твоя, ладно Маслоу этого, пирамида связана с отменой у вас социализма и директором завода?

– А ты не путай! – Олег пресёк попытку сменить тему, – во-первых, социализм с советской властью никак не связан, во-вторых, СССР ведь не висит в вакууме, а находится в капиталистическом окружении. Те, кто могут сравнивать, директор этот, например, очень быстро сообразит, что западный коллега живёт на порядок богаче, чем он. Ездит ведь в загранкомандировки или информацию оттуда получает. Не то, что из репродукторов народу на уши вешают, а реальное положение дел. Иначе ведь Запад не догнать, без правдивой информации! Хотя бы для тех, кто решения в СССР принимает. Вот тут-то и начинает эта пирамида на мозг капать – ты работаешь, вкалываешь, а ТАМ, за бугром, за то же самое, лучше платят! У тебя ЗиС служебный, у него два Кадиллака личных, у тебя дача казённая, у него свой особняк с бассейном, ты на пенсию выйдешь, дачу и ЗиС отберут, а он всё детям оставит. Вот тут-то о приватизации и задумается товарищ директор, чтоб, значит, вместо общественного, откуда в любой момент могут выпнуть с голой жопой, стало всё его. Только тогда быстро особняк появится, Кадиллаки с Майбахами и личная яхта с вертолётом.

Олег выговорился и переводил дух, Фёдор всё так же шагал по горнице, наконец, остановился возле окна.

– То есть ты считаешь, что товарищ Сталин недосадил кого надо?

– А хрен его знает. То, что он не всех «тех» ликвидировал, это точно. Зато очень много народу ни за грош в Гулаге пропало. Сосед настучал или сболтнул где-то лишнее. Проще ведь с болтунами бороться, чем реальных врагов выявлять. Которые в основном с партбилетами и на ответственной работе. Только во время войны до Сталина дошло, что так жить нельзя. А потом опять понеслось, – Олег махнул рукой, – мы победили, значит всё дозволено. Ну и проиграли в итоге, через пятьдесят лет.

Фёдор молчал, обдумывая услышанное. Олег вспомнил прочитанную несколько лет назад книгу, устало добавил.

– Если ты хочешь человеческую природу обхитрить, ничего у тебя не получится. Если жизнь в СССР будет хуже, чем на Западе, то дело твоё гиблое. Да и вообще – не получится превзойти капиталистов во всём, у них банально ресурсов больше.

– Это как?

– А так! На «золотой миллиард», как у нас Запад называют, вся планета работает. Китайцы, арабы, индусы, негры и прочие. Кто товары делает, кто нефть поставляет, кто жратву выращивает. Глобализация, понимаешь? А Советский Союз делал ровно наоборот – от себя отрывал, помогал всяким борцам за независимость и прочим Лумумбам. Деревни в упадок приходят, зато продовольствие даром грузим, похрен, что полстраны на талонах сидит. Так карточки ваши у нас обозвали, – пояснил он Фёдору. – Помогали, помогали, а как помощь кончилась, все союзники СССР быстренько к Западу переметнулись. То же самое внутри страны произошло. Все республики быстренько от России рванули, сейчас у неё только один реальный союзник остался – Белоруссия.

– А Украина? – по лицу Фёдора было видно, что он очень хочет высказаться, но пока себя сдерживает.

– Украина, – Олег не стал скрывать своего скептического отношения к этому непонятному образованию на карте мира, – ей тоже в Европу хочется, но не берут! Слишком много проблем за собой притащит, решать которые Евросоюз не станет. Нет столько денег, и желания тоже. Вот так и висим, между Европой и Россией. Советской промышленности уже практически нет, по Харькову видно, новых заводов ещё нет и, скорее всего не будет. На жизнь торговлей зарабатываем. Ну, я ведь тебе рассказывал.

– Очень хорошо, что ты всё высказал, – Фёдор опёрся о подоконник, – я услышал, что тебе такая жизнь не по нраву. Так?

– Ну, – Олег не понял, откуда Фёдор это вывел, но в принципе, согласился с ним, – не нравится, да. Что делать? Эмигрировать не хочу, а жить-то надо.

– То есть, если бы у тебя появилась возможность всё изменить, ты бы не отказался? – Фёдор задал уточняющий вопрос.

– Не отказался, – Олег не смог удержаться от иронии. – «Только пожить в эту пору прекрасную. Уж не придётся ни мне ни тебе»

– Придётся пожить, – Фёдор шутки не принял, – чтобы не было на кого ответственность перекладывать. За всё надо отвечать самим.

«За такой базар в том числе» В голове Олега не укладывалась возможность каких-либо изменений в преддверии войны и после только что прошедших больших чисток. Тем более в результате действий какой-то подпольной организации, куда явно вербовал его будущий родственник.

– Я слушаю, – Олег откинулся на стену. Пора было переходить к конкретным предложениям.

– Ты знаешь о деле «Промпартии»? – слегка понизив голос, спросил его Фёдор.

– Что-то читал, – Олег не мог вспомнить подробностей, но то, что этим судом фактически открылся сезон Большого Террора тридцатых годов, мог сказать точно, – там очень много инженеров и других технических специалистов посадили?

– Да, – Фёдор ещё более понизил голос. Даже в собственном доме он не стал рисковать, – открыто говорить на данную тему. – Многих посадили, но тогда ещё законы были помягче, – он криво усмехнулся, – поэтому больших сроков не дали, а некоторых просто выслали подальше от крупных городов.

– К вам в том числе? – уточнил Олег.

– Нет, к нам нельзя, у нас стратегическая железнодорожная магистраль проходит, – Фёдор сделал небольшую паузу, – подальше в область. Но это неважно. Одного я вот с такого возраста знаю, его отец с моим на одном бронепоезде ездил. Он в Белгороде раньше жил, часто раньше виделись. То он к нам заедет, то я к нему. Много тогда говорили, спорили, как дальше Советская власть развиваться будет. Он мне всё Чаянова с Кондратьевым в пример ставил, считал, что их идеи для дела революции более полезны, чем те, что выдвинул Сталин с его группой.

– Ого, – удивился Олег, – так прямо и говорил?

– Да. Тогда, в конце двадцатых и начале тридцатых Сталин не был тем, кем он стал сейчас. Он был одним из руководителей партии, не самым видным, кстати. Сейчас про это все постарались забыть, а кто не захотел, тому помогли. Невзирая на должности и звания.

– Как Тухачевского? – хмыкнул Олег.

– Вот его-то я бы собственными руками придушил! – Фёдор неожиданно взъярился, – за то, что он в Тамбове сделал! Таких же мужиков, что за Лениным пошли, газами затравил!