Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 6

– Хорошо, господин майор. Обеспечивайте эвакуацию.

– Есть! Разрешите идти?!

– Идите…

Варфоломей Петрович неодобрительно посмотрел морпеху вслед, но так ничего и не сказал. В дверях стоял уже другой посетитель. Даже двое – командир охраны и фельдфебель.

– Павел Васильевич скоро придет, вам надо лежать. Не стоит принимать посетителей.

– Отлежимся… – попытался пошутить я – на том свете. Иди сюда, добрый молодец. Докладывай.

– Фельдфебель Горбец, Ваше Высокопревосходительство

– Какой полк?

– Павловский, Ваше Высокопревосходительство.

– Из гренадеров значит.

– Так точно, Ваше Высокопревосходительство

– Без превосходительств. Ты стрелял по шоферу?

Добрый молодец опустил глаза в пол

– Так точно, ваше…

– Не бойся. Ты правильно поступил, он расстрелял бы нас всех, и тебя в том числе.

– Так точно…

– Рассказывай, как было.

– Ну… так, вы подъехали на машине, капитан приказал мне и фельдфебелю Иващенко вас встретить, проводить до здания. Вы вышли, сказали, что помочь надо. Иващенко побежал дверь открывать, она тяжелая зараза. Вы из машины этого… раненого вытащили, которого похоронили потом. Я за машиной не следил, там же только шофер был, ваш шофер, я точно видел.

– Это он и был. Дальше.

– Потом… стрельба, вы упали, я развернулся и по машине… очередью. Потом Иващенко к вам подбежал, вы на ступенях лежали рядом с этим… Потом носилки… в посольство вас потащили. Мы думали….

– Шофер мой… Ты его насмерть?

– Так точно.

– Сразу насмерть? Говори честно.

– Ну… не сразу. Почти сразу умер, Ваше Высокопревосходительство.

– Ты что-то слышал? Ты был рядом, когда он умер?

– Так точно. Я в машину сунулся, чтобы пистолет у него забрать… змея, еще бы раз выстрелить мог. Или гранату взорвать.

– Он что-то говорил?

– … Так точно… одно и то же повторял.

– Что? Вспоминай.

– Он одно и то же твердил. Аллах акбар, Махди рахбар. А потом умер. Сразу…

За мной пришли через два часа, все эти два часа были наполнены опасным качанием люстры на потолке моего служебного кабинета да воем турбин вертолетов. Судя по всему – нам, как суверену этой страны пришлось взять на себя эвакуацию не только собственных граждан – но и граждан третьих стран, пожелавших эвакуироваться. Как я потом узнал – эвакуацию на этом этапе обеспечивали двенадцать вертолетов Сикорского, все тяжелые, авианосной авиации. Из них восемь работали "на коротком плече", вывозя людей из Тегерана в аэропорт Мехрабад, чтобы там пересадить их на самолеты военно-транспортной авиации, еще два – курсировали между Тегераном и авианосной группировкой, состоящей из атомного авианосца "Николай Первый", большого десантного корабля "Сибирь"*, среднего десантного корабля "Капитан Николай Щербаков", ракетного крейсера "Лютый" и четырех эсминцев. Последний рейс все вертолеты должны были сделать длинным, все десять, на десантное соединение, вывозя нас и морских пехотинцев, обеспечивающих эвакуацию.

Мне вдруг пришло в голову, что с нашей эвакуацией русских в обезумевшем городе не останется.

Пришла целая делегация – Павел Васильевич, посольский доктор, абсолютно чеховский персонаж, напяливший зачем-то камуфляж, но оставшийся при своем большом кожаном саквояже, майор Пескарев и еще двое морских пехотинцев с алюминиевыми раскладными носилками. У всех, даже у доктора – было оружие.

– Это кто вас так… – доктор безошибочно повернулся к Пескареву

– Павел Васильевич… я приказал.

– Приказывать будете, как выздоровеете. Пока что я приказываю – доктор привычно приложил руку ко лбу, потом начал считать пульс.

– Долго мне так лежать?

– Если глупить не будете – через пару недель встанете. Пока с палочкой походите, через месяц и ее бросите. Чудак-человек – доктор обращался со всеми без малейшего чинопочитания – вы ведь в рубашке родились. Еще немного правее – и до конца жизни в инвалидной коляске катались бы. А выше – остались бы без легкого. Нормально, перекладывайте! Осторожнее. И никаких!

О чем говорил доктор – я понял. Многие офицеры, даже раненые, считали ниже своего достоинства покидать поле боя лежа на носилках, пытались выходить сами, опираясь на своих солдат – иногда это плохо кончалось, но вот такие были русские офицеры…

В коридоре посольства было пыльно, дымно, шумно, свет не горел. Стекла выбиты, у цоколя второго этажа – наспех сооруженная баррикада и у нее пулеметный расчет, видимо до подхода морской пехоты готовились к штурму здания. Дым – оттого что жгут документы, шифровальную аппаратуру должно быть уже уничтожили. Что будет с посольством, когда мы покинем его – не знаю…

Лестница. Снова выбитые стекла, люди с оружием, кто-то тащит в охапку документы – сжигать. Света снова нет, только везде разбросанные ХИСы**. Жутковатые отблески в оконных проемах – уже ночь, но в городе идет бой, что-то горит. Все напоминает картину экстренной эвакуации при проигранной войне – и только Господь знает, вернемся ли мы вновь на эту землю.

– Осторожнее. Сюда!

Вот почему сваливали деревья – из них сделали баррикаду, их стволы, сваленные внутри разрушенного, исковерканного сада – это последний рубеж обороны, на случай если противник прорвется в периметр посольства. Лежа видно плохо – но понятно, что в городе что-то горит, трассы автоматных и пулеметных очередей огненным пунктиром рассекают небо, над городом на низкой высоте с воем проносятся истребители – бомбардировщики палубной авиации. То ли разведка, то ли запугивают, то ли что-то бомбят. То ли – уже началась большая война. Прямо по ходу, освещаемый пламенем костров стоит огромный Сикорский с закрытой аппарелью, около него – часовые в карауле, оружие наготове. Чуть в стороне несколько человек, военных и чинов из посольства разбирают папки, которые подносят им в охапку и бросают прямо на землю, разносят их по саду, бросают в костры. Гражданские есть, но их не так много, видимо – большую часть уже вывезли.

– В основном вывозили с другой площадки, господин контр-адмирал – словно угадывая мои мысли, сказал майор по адмиралтейству – с Зеленой зоны. Здесь – только посольские и еще наша группа.

– Почему вертолеты стоят без дела?

– Сейчас подойдет звено штурмовых вертолетов, оно обеспечит периметр при отходе. Потом подойдут еще две машины, на этих мы вывезем гражданских, на последних – уйдем сами, под прикрытием. В пустыне организовали пункт дозаправки – штурмовики сюда без дозаправки не дотягиваются, да и лишний пункт дозаправки в любом случае неплохо.

Спланировано грамотно. Штурмовики действительно нужны – когда группы, которые держат периметр, начнут отходить с занимаемых позиций – их могут просто перебить до последнего человека, потому что основные потери бывают как раз при наступлении и отступлении, когда ты снимаешься с укрепленных позиций, и вынужден передвигаться по местности, не имея защиты. А так – вертолеты нанесут удар и дадут возможность морским пехотинцам оторваться от преследования в тихих улочках посольского квартала. Нужно всего несколько минут – и потом вертолет унесет их отсюда.