Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 6

Женат, вторым браком. Первая супруга бросила его одиннадцать лет назад. Вторая супруга – Волынцева Вероника Владимировна, девичья фамилия Брагар, уроженка Киева, младше его на двадцать три года. В настоящее время учится в Санкт-Петербургском политехническом университете на специальности "промышленный дизайн". Брак заключен два года назад, в Киеве, живут в Санкт-Петербурге. Детей нет.

Компрометирующей информацией ни на Волынцева, ни на его супругу Секретная разведывательная служба не располагает. Наблюдение и оперативная разработка не велись.

Просматривающий фоторяд доктор (пятьдесят шесть лет, доктор психологии, профессор, более ста публикаций в профильной литературе, член Королевского медицинского общества) какое-то время сидел молча, потом поднял руку

– Стоп!

Фоторяд замер – впервые за время просмотра.

– Что вам показалось примечательным, доктор? – спросил сэр Джеффри сидевший рядом. От темноты и яркого свечения большого экрана слезились глаза, болели голова.

– Он нестабилен – сказал доктор

Сэр Джеффри потер пальцами виски

- Господа, включите свет. Дадим глазам отдых. Можете покурить, если кому надо.

Свет включили, лишние быстро вышли из комнаты, так что остались только сэр Джеффри и доктор

– Почему вы считаете его нестабильным, доктор?

Доктор немного помолчал.

– Как вы оцените человека, который женится на женщине вдвое моложе себя?

Сэр Джеффри задумался.

– Сложный вопрос. Обстоятельства разные бывают.

– Суть всегда одна. В данном случае – она как на ладони. Он потерял первую жену довольно давно – это, кстати, проблема во всех армиях, жены не хотят мириться с офицерским образом жизни, бросают семьи, забирают детей. И тут он находит себе новую любовь. Да еще по возрасту годящуюся в дочери. Скажите, что он будет испытывать при этом?

Сэр Джеффри знал, что доктора боятся все его студенты и аспиранты – без проблем сдать экзамен, защититься у него невозможно. Сейчас в роли экзаменуемого выступал он – глава Британской секретной службы.

– Ну… я бы испытывал этакое… мужское самодовольство, гордость от того что у меня такая молодая жена. Что-то в этом роде.

– Нет! – отрезал доктор – прежде всего он будет испытывать, и испытывает страх!

– Страх? – недоуменно переспросил сэр Джеффри

– Именно, сэр, старый добрый страх. На чем бы я зарабатывал, если бы в палитре чувств человека не было страха.

– Какого рода страх?

– Страх его многолик. Это и страх оказаться несостоятельным, в том числе в постели. Это и страх потерять ее, причем страх очень сильный, для него она наполовину женщина и наполовину ребенок. И страх перед тем, что он сделает что-то не так и она бросит его – как бросила первая жена. И страх по поводу детей – вы заметили, что их у этой пары до сих пор нет? О, сэр, его терзает целая стая страхов, и я дождаться не могу момента, когда мне представится возможность поработать с этим человеком поплотнее.

– Вам представится такая возможность, доктор. Это я вам могу пообещать.

Сэр Джеффри достал рабочий блокнот – его он носил во внутреннем кармане пиджака на тонкой золотой цепочке, чтобы не лишиться его ненароком – и написал "Волынцев Андрей Борисович, личный пилот АV – в активную разработку".

Нет, он не пил. Он был летчиком до мозга костей даже сейчас, и даже сейчас он не позволил себе ни капли спиртного. Да и в том месте, где он сидел, в "Клубе воздухоплавателей" на Крестовоздвиженской, никто бы не поднес ему, зная, кто он, и где работает. Здесь он был одним из столпов, корифеев. На него равнялись.

Тяжело встав со своего места, полковник Волынцев (служба в Особой ЕИВ авиаэскадрилии считалась военной, здесь шли и звания и выслуга лет, добавляя к пенсии) прошел к едва заметной двери, за ней был коридор. Последняя дверь слева – мужской туалет.

Полковник сунул голову под струю ледяной воды, стоически перенес эту пытку. Через две минуты закрутил кран, выпрямился над зеркалом. Его глаза смотрели на него с чужого, серого лица. Чтобы не упасть, он схватился за раковину.

– Что с вами, сударь? Вам плохо?

Сильная рука поддержала его, помогла сохранить равновесие.

– Да нет, нет, ничего… Все в норме, браток, спасибо…

Полковник посмотрел на своего спасителя. Где-то он его раньше видел, только не мог понять где. Лет сорок, среднего роста, с проседью в волосах.

– Э, да вам совсем нехорошо. Может, вам нужен врач, сударь?

– Нет, все хорошо.

Серые глаза незнакомца смотрели словно сквозь него.

– Беда никогда не приходит одна – сказал незнакомец, четко и чуть напевно выговаривая каждое слово – у вас проблемы с сердцем. Вот, примите. Станет легче…

Заболело сердце. Оно раньше не болело, и минуту назад не болело – а вот сейчас заболело. До этого он даже не знал, что у него есть сердце. Хотя нет, знал, просто – забывал.

– Что это?

– Хороший препарат, в основном из трав. Из Швейцарии.

На протянутую руку упала белая, квадратная таблетка, он проглотил ее, едва протолкнув в пересохшее горло. Как ни странно – отпустило почти сразу. Даже думать больше ни о чем не хотелось.

– Помогло?

– Помогло…

– Хорошее лекарство. Давайте, я дам вам еще пару таблеток. У вас есть носовой платок?

В авиации, что военной, что гражданской, существовали строгие правила, перед каждым полетом летчики сдавали кровь, мочу и проходили полный медосмотр. Особенно опасались наркотиков – даже следа наркотиков, даже намека на них (потом часто выяснялось, что это лекарство от кашля или обезболивающее) было достаточно, чтобы отстранить летчика от полета и начать служебное расследование по этому факту. В комнатах подготовки летного состава вывешивались списки медицинских препаратов, запрещенных к приему перед полетами, и препаратов, о приеме которых нужно предупредить медицинскую комиссию. В Особой авиаэскадрилии, учитывая кого она возит, эти правила соблюдались беспрекословно, не то, что у гражданских, которые то и дело норовили "срезать концы".

Но препарат, который принял полковник, прошел бы любую медицинскую комиссию. По своему следу в крови он маскировался под антисалициловую кислоту, обычный аспирин, который периодически принимают почти все. На самом же деле действие этого препарата было куда обширнее, чем действие аспирина и воздействовал он в основном на мозг. Он был разработан одной британской компанией и его состав хранился в секрете, а распознать его в лабораторных условиях, не зная точно, что именно ты ищешь и, не имея реактивов именно на этот препарат –было невозможно.

Домой он не пошел. Он пошел ночевать в гостиницу для летчиков, которая существовала в Пулково, откуда они и летали. Дома была пустота…