Александр Афанасьев - Сожженные мосты часть 6

Чтобы не рисковать понапрасну – они выбрались на автостраду – широкое, в три полосы в каждом направлении бетонное сооружение, которое проходило на уровне вторых – третьих этажей домов. У шахиншаха было достаточно энергии и достаточно мела для того, чтобы производить море бетона. Из бетона в этой стране строилось очень многое, из бетона были все дома новой постройки, водоводы системы ирригации, наконец, дороги. В Бендер-Аббасе, портовом городе сразу несколько дорог были сквозными, проходящими через весь город и без единого светофора. Что бы ни говорили про шахиншаха – его преемники ничего подобного возвести не смогли, они пока только ломали.

И убивали.

На мосту было тихо, впереди, в паре сотен метров от эвакуационной лестницы, по которой они взобрались наверх – догорала мобильная зенитная установка. Обычный автомобиль с тентованным кузовом – и в кузове ЗУ, калибра 23 или 14,5. Они перемещаются, прикрытые брезентовым тентом, а, заняв позицию – сбрасывают тент и открывают огонь. Для транспортных вертолетов – чертовки опасная штука, тем более что транспортники стараются к земле прижиматься. Но эту кто-то выследил и вовремя обезвредил: автомобиль лежал на боку, переломленный почти что пополам управляемой ракетой. Еще дальше – мертво стоял танк без башни – башня лежала в нескольких метрах от него, и ствол ее проломил ограждение дороги.

Все они спрятались за перевернутым грузовиком, заняли позиции фронтом на юг, залегли. Один из морских пехотинцев развернул мобильный терминал управления – новая штука, ее дают на роту, это что-то типа гибрида игровой приставки и мобильного компьютера – ноутбука. Терминал управления позволяет получать данные с самолета ДРЛО, с вертолета управления, с беспилотника, при наличии допуска даже со спутника – а так же самому управлять беспилотником ротного звена и передавать данные вышестоящему командованию, в виде обычной картинки, и в виде карты с обозначенными целями. Прошли времена пристрелочных залпов, мата по рации, плохой связи – современная война предполагает, прежде всего, мгновенный свободный обмен достоверной информацией и принятие решений на основе информации, часто самостоятельно добытой, а не спущенной сверху…

Один из морпехов, севший за терминал быстро проверил связь – антенну бросили на остов грузовика, чтобы повыше, запросил список доступных источников разведывательной информации по квадрату, в котором они находились. Таких источников было два – вертолет управления боем, висящий над районом и дающий не слишком-то информативную картинку – хотя бы потому, что без инфракрасного режима, и второй – беспилотный летательный аппарат, висящий на восьми с небольшим тысячах метров, и дающий такую картинку как надо.

Картинка была и впрямь как надо – обычно для того, чтобы сканировать конкретный район нужно отправлять запрос, но тут либо запрос отправил кто-то до них, либо беспилотник ориентировался по наведению из штаба – картинка сразу была именно такой, как надо. С первого взгляда они поняли, почему штаб испытывает сомнения, и отправил их уточнить обстановку. На каждой машине маяком вспыхивал инфракрасный маяк – сигнал "я свой", который используют и наши части. А по размерам – колонна была немаленькой.

– Остаетесь здесь – ты, ты и ты. Управляете боем, даете информацию – решил командир морпехов в звании капитана, имени которого поручик не знал – остальные – выходим на рубеж соприкосновения, занимаем позиции. Огонь – красная ракета или три одиночных. Или если они просто начнут в нас стрелять… Всем ясно?

– Так точно… – пронеслось многоголосо

– Тогда вперед!

Пошли вперед – перебежками, двумя колоннами, залегая, и прикрывая друг друга. Прошли метров триста – когда верхние окна домов разом, как по команде ощерились колючими искрами вспышек.

– Вперед!

Группа, которая должна была залечь – залегать не стала, рванулась вперед, стремясь как можно быстрее войти в мертвую зону, стреляя на ходу. Кто-то упал и уже сам не встал, кто-то – перекатился и залег, посылая в сверкающие искрами черные провалы окон короткие, злые очереди. Кто-то выстрелил из гранатомета – и один из оконных провалов вспух желтым облаком разрыва…

– Прорываемся! Группа два – на левый фланг, приступить к зачистке!

– Всем переключится на ночное видение!

Они прорвались как раз к стене дома, когда над головой с воем пронесся полыхающий кулак Шмеля, вдарил – и пламя рванулось сразу из нескольких окон. Кто-то шарахнул ногой по двери, просунул внутрь гранату….

– Пошел!

Поручик заскочил в комнату, перекрестил автоматной очередью – чисто! Кто-то на полу, но этот кто-то уже мертвый, выбитая дверь в коридор – и в эту дверь он отправил еще одну гранату, не дожидаясь, пока закинут в комнату с коридора. Следом заскочил еще кто-то потом еще. Один из бойцов сунул в коридор зеркальце, сварганенное наскоро из палки и отломанного зеркальца с машины – самое то при городских боях.

– Чисто!

– Пошел!

Здоровенный бандит, обросший бородой, сунулся вниз, когда они подошли к лестнице – и попал под огонь сразу из нескольких стволов, повалился разом на лестницу, на ступени. Упал как раз к ногам Татицкого, он был еще жив, оскал рта булькал кровью – Татицкий выстрелил в него, подхватил его пулемет. Опять таки опыт – если нашел пулемет, бери без вариантов, чем больше огневой мощи у группы, тем лучше. Это снова был старый РП-46 с огромным мешком для ленты. Выстроившись штурмовым порядком – пулеметчик в центре и двое автоматчиков на флангах, они начали подниматься по лестнице.

На втором этаже – суета, грохот, визг рикошетов, крики "Аллах Акбар" – сразу несколько пулеметчиков лупят по улице, по нашим – они похоже даже не поняли, что штурмовая группа уже проникла в здание, отправили одного обеспечить фланг и все. И вот по этой черной массе – Татицкий не воспринимал их как людей, полный мороз в голове, иначе потом жить не сможешь – он и ударил из пулемета длинной очередью. Пулемет задрожал в руках, посыпались звенья ленты и гильзы, свинцовая струя стеганула по затянутым в черное телам, валя их на усыпанный гильзами пол. Так втроем они двинулись вперед, защищаясь стеной огня от боевиков и переправляя муджахеддинов без очереди в рай. С улицы продолжали стрелять, они рисковали попасть под огонь своих – но стрелять не прекращали…

Огонь прекратился только тогда, когда была израсходована вся лента. Длинный коридор был затянут серым муаром порохового дыма, пахло кровью. Стукнул одиночный – кто-то добил раненого, скорее всего пытающегося подорваться боевика, Татицкий его не заметил.

– Отсигнальте им! Они по нам бьют!

Кто-то высунул в окно фонарик, начал отбивать азбукой Морзе…