Александр Афанасьев - Сожженные мосты Часть 5

– Волк? Ну-ка повыше…

– Стоп!

Вертолетик завис

– Господин полковник, это не волк! Он бы кости оставил, а тут просто кишки! Кто-то выпотрошил корову и мясо утащил с собой! Или увез!

– Господин майор, можно чуть ниже и левее…

Вертолет опустился ниже, повинуясь командам оператора – и все увидели следы автомобильных покрышек…

– Ниже! Сюда наведи! Увеличение!

А это было еще интереснее. Рядом со следом автомобильной покрышки, в примятой траве поблескивала гильза…

– Патрон от снайперской винтовки или пулемета. Штатный – сказал кто-то

– Да, господа, и след от покрышек знакомый – это армейская машина…

– Военная часть на подножном корме, похоже…

– Вожатый, мы можем пройти по следу машины?

Офицер щелкнул пальцем по левой верхней части экрана, где были какие-то ничего не значащие для непосвященных цифры

– Господин полковник еще пять километров и все. Дальше аппарат потеряет управляемость и упадет.

– Действуй. Пять – так пять.

– Есть!

Вертолетик споро полетел по следу, трава еще не успела выправиться, и видно все было отчетливо. Получалось так, что кто-то подъехал на машине, выстрелом из винтовки завалил корову, спустил кровь, выпустил кишки, а мясо увез с собой…

– Господин полковник, выходит на дорогу…

– Замри!

Вертолетик замер – все отчетливо увидели, что машина поднялась на насыпь и повернула налево…

– Похоже, ушли к Варшаве…

– Там голодают, наверное…

– Господин полковник! – крикнул один из офицеров – дали картинку с вертолета! По фронту от нас в населенном пункте – воинская часть!

– Переключай на меня! Разведчика возвращаем!

– Есть!

Картинка на терминале снова сменилась – разведчик мог вернуться и так, без управления – он помнил начальную точку маршрута и летел к ней кратчайшим путем.

А на терминал командира с одного из висящих над ними вертолетов – пока колонна стояла они сделали разведывательный рейд – дали картинку. Небольшой городок… улицы… автомобили… костел – и боевая техника. Много…

– Пушечный БТР… грузовик, два… еще БМП, грузовик… БТР…

– Стоп! У костела! Отмотай назад!

Как и в любом польском населенном пункте центром его была городская площадь с ратушей – городским собранием – и костелом. И вот на этой площади, малолюдной – стояли несколько человек, явно в форме, смотрели вверх и махали флагом…

– Что это за флаг?

– Господин полковник, это похоже на простыню с кровати – сказал кто-то

– Белый флаг! Они сдаются!

– Хафиз, рацию на прием! Выходи на рабочую частоту!

Для сохранения секретности, каждая из бронеколонн, вошедших сегодня на территорию Польши принуждена была соблюдать радиомолчание. Все необходимые данные колонна получала с вертолетов и собственных разведчиков, при необходимости отдать или получить срочные приказания связь держали только через спутник, по выделенному на каждое подразделение отдельному каналу. Не включали даже рации на прием – современные средства разведки позволяли их засечь.

– Господин полковник, они сдаются! Они хотят нам сдаться.

Нарушая приказ – полковник протянул руку к микрофону

– Полковник Голеватый, русская армия! С кем имею честь!?

– Я генерал бригады Руммель, мы видели ваш вертолет. Мы хотим, чтобы вы прислали парламентеров для принятия капитуляции.

О как!

- Генерал – вы имеете честь представлять всю Армию Людову?

– Нет, я представляю только вторую бригаду территориальных войск армии Людовой. Мы не желаем воевать с вами, и хотим сдаться! Давайте не будем проливать кровь.

– Тогда выдвигайтесь вместе с боевой техникой на окраину города, я лично прибуду принимать вашу капитуляцию.

– Так точно, выдвигаемся. Конец связи.

Полковник посмотрел на окружавших его офицеров – а они посмотрели на него. Потом полковник сплюнул на пол – хотя в КШМ делать этого было нельзя…

До предместий Варшавы было ровно тридцать один километр. И четыре часа, чтобы их достигнуть…

Принимать капитуляцию поляков пошли на нескольких машинах – две гаубицы, две установки огневой поддержки, три бронетранспортера с личным составом – чтобы принять оружие и технику. В головной машине, прямо на броне поехал полковник Голеватый, оставив вместо себя за старшего начальника штаба бронебригады, турка по имени Гуль. Еще одна группа в составе четырех машин, форсировав дорогу и разогнав коров, одной из которых сегодня сильно не повезло – зашла с левого фланга, чтобы в случае обмана ударить по противнику из всех стволов, в том числе – из двух стамиллметровок. Координаты известны, поставить снаряды на воздушный взрыв над дорогой – ах, как хорошо прилетит.

Но поляки и в самом деле собирались сдаваться.

Их было много, но вооружены они были плохо – три пушечных БТР, две БМП и один тяжелый скорострельный миномет поддержки. Все остальное воинство – на грузовиках, частично армейского образца, частично гражданских реквизированных. Некоторые – бронированы, кустарно оснащены пулеметами и АГС. Всей этой силы против вертолетов и бронетехники бригады хватило бы ровно на десять минут скоротечного боя.

Как это и полагается при сдаче – поляки вышли из населенного пункта, выстроились у машин. Среди грузовиков было несколько дорогих внедорожников и даже один роскошный представительский Даймлер, тоже вероятно из конфискованного.

Ну, как же. Польский пан генерал и не на Даймлере…сдаваться едет. Это как то даже… не комильфо.

Пан генерал оказался молодым еще крепким, с роскошными кавалерийскими усами. Форма на нем была русской армии, парадной, с генеральскими погонами, что придавало ситуации некий сюр. Полковник русской армии в полевой форме принимает капитуляцию генерала русской армии в форме парадной.

Да, бред…

Едва полковник подошел к группе польских офицеров – пан генерал шагнул вперед, протянул свой роскошный палаш, который полковник не взял и начал толкать, очевидно, заранее заготовленную речь.

– Пан полковник. От своего имени и от имени второй бригады армии Людовой я заявляю о том, что мы не намерены оказывать сопротивления русской армии и прошу принять мое оружие в знак капитуляции нашей бригады. Для нас война закончена!

Голеватый криво улыбнулся

– А что так, пан генерал бригады? Может, повоюем немого? Хоть для приличия…

Пан генерал недоуменно огляделся, словно ища поддержки у своих подчиненных – но его офицеры были не лучше его самого и сочли за лучшее помолчать.

– Но мы сдаемся! – наконец сказал генерал

– Это я вижу… А остальные так же хотят сдаваться?

Опережая друг друга, "офицеры" закивали.

Увы, такова была польская шляхта – сложно найти дворянство мерзее ее. При Екатерине за Польшу и влияние в Польше боролись две страны, Россия и Пруссия, дипломаты каждой из них потратили немалые деньги на подкуп шляхты – шляхта взяла деньги и выбрала двух королей, в результате чего в Польше началась гражданская война. Во время польского мятежа при Государе Александре Втором польские и малороссийские крестьяне сбивались в группы, чтобы убивать… рыскающих по округе шляхтичей-революционеров. После мятежа 1863-64 годов количество шляхтичей в стране начало возрастать в геометрической прогрессии. Наверное, все же было ошибкой приравнивать польское дворянство к русскому с предоставлением всех прав и привилегий – в Польше началась настоящая мания перехода в шляхетство, самые разные люди заявляли о своем шляхетстве, либо не предоставляя никаких подтверждающих документов, мол во время рокоша все сгорело, либо – предоставляя поддельные документы, на изготовлении которых специализировалось сразу несколько еврейских контор в Малороссии, там же изготавливали поддельные паспорта и фальшивые ассигнации. В результате, по переписи двадцатого года – к шляхте относилась пятая часть (!!!) польского населения, при том что в Российской Империи в то время потомственное дворянство имели примерно 0,3 процента населения, а личное – от полутора до двух. Ненормальна эта ситуация была еще и тем, что по Польской конституции высшим органом власти являлся сейм, а сейм собирался с участием всей (!!!) шляхты, и получалось что для принятия какого либо решения нужно было привлечь каждого пятого жителя страны, а право "вольного вето" блокировало принятие решений, если против выступит хотя бы один (!!!) шляхтич.