Федор Вихрев - Третий фронт. Партизаны из будущего

Олег не вернулся. Ни через два-три часа, как ожидалось, ни позже. Километрах в двадцати от базы нашли сожженный «двадцать шестой» с оторванной башней. Судьба Олега осталась для нас загадкой. Сначала была надежда, что повторится история Змея, но и она угасла. На Аню было страшно посмотреть, и если бы не генерал, не знаю, что она бы натворила. Дмитрий Михайлович пообещал ей, что их экипаж на прорыв не пойдет, а останется на базе дожидаться Олега. А нам генерал запретил выход с базы и даже приставили двух охранников из особого отдела к каждому. Уж не знаю, зачем. И под конец, ко всем радостям, сообщил, что принято решение вывозить нас самолетами и не рисковать драгоценными шкурами попаданцев в прорыве. Сколько мы с Саней ни убеждали генерала, что в прорыве от нас пользы больше будет, но все напрасно. За нами придут ТБ-3, группа пойдет на прорыв, но уже без нас…

Первым рейсом улетели Степан с Никой, вторым и Змей с Тэнгу. Третьим, уже под утро, полетели мы с Саней. И как же не хотелось, братцы! Лететь к тому же пришлось днем практически. Сначала собирали какие-то бумаги, потом на взлете забарахлил один мотор. Опять задержка. Но в самом самолете мне было интересно. Ну, еще бы, покажите мне моделиста, который, попав на борт ТБ-3, не облазит его весь… Хотя авиация и не моя тема, я как-то больше по корабликам и космосу… В конце концов, экипажу надоели мои рысканья и вопросы типа: «А это что такое? А зачем эта хрень?» — и подобные, и меня вежливо, но настойчиво попросили не мешать. Ладно, не мешать так не мешать, но заняться было решительно нечем. Меня спас старый армейский рефлекс: даже пять минут — это куча времени, можно отлично выспаться. Я закутался поплотнее в выданный на земле тулуп, попросил Саню разбудить при посадке или если придется прыгать и провалился в сон. Долго ли я спал — не знаю, проснулся я от тычка в бок, которым меня наградил Сашка.

— «Мессеры»! — крикнул он мне и куда-то исчез. Ну вот, закон Мерфи еще никто не отменил, что называется. Сейчас-то я уже экипажу не мешал. По обшивке барабанили пули, один из стрелков повис на ремнях. Его место занял, громко матерясь, Саня, а я занимался раненым. Сколько это продолжалось и что творилось снаружи, я не знаю, это мне Санек уже потом рассказал, но постепенно бой затих, и ТБ пошел на посадку. Сели на аэродром истребителей, которые нас прикрывали, часа через два за нами прилетел Ли-2 и доставил нас в Москву… А часа через три после посадки мы уже были на тихой лесной «даче» — все шестеро. И Тэнгу…

В гофрированном дрожащем фюзеляже было холодно до жути. Я зарылся в чехлы от моторов, но это помогало мало. Наш борт выбивался из графика сначала из-за того, что долго собирали какие-то бумаги, потом при взлете зачихал мотор, пришлось тормозить, осматривать и что-то крутить в нем и снова взлетать. Рассвет встретил нас еще до линии фронта. Экипажу было явно не по себе лететь днем. Показалась пара одномоторных истребителей. Беспокойство усилилось, но, к счастью, это оказались «ЛаГГи». Потом вдруг они куда-то пропали. Я безрезультатно вертел головой, высунувшись рядом с одной из верхних турелей, пока стрелок не показал мне в сторону вверх назад, где восемь самолетов сплелись в клубок Смерти.

«Шесть к двум, шансов чуть больше нуля», — прикинул я исход боя. И словно в подтверждение моих слов, из клубка вывалились два самолета и пошли к земле, выбрасывая столбы дыма. Бой, однако, продолжался, а вдали показалась еще четверка. Я не настолько хорошо знаю силуэты самолетов, чтоб различить с более чем километра «мессер» с «ЛаГГом», но продолжение боя после выпадения из него еще одного сбитого несколько озадачило. Я, конечно, помнил, что у «ЛаГГа» вооружение немногим уступало ранним Ил-2, но о том, что это гроб, тоже читал. Тем временем клубок распался, и самолеты разлетелись более чем странным составом — три на запад, пара к нам. Подходящая четверка бросилась на догоняющую ТБ пару. Вновь завертелась карусель. Взрыв вспух среди бешено маневрирующих самолетов. Столкнулись двое. Причем, судя по едва различимой разнице в окраске — все-таки еще не совсем рассвело — врезались наш и немец. Оставшийся «ЛаГГ» крутился с тремя остальными, а один из ранее отступивших немцев вернулся к нам.

Я спустился в фюзеляж, чтобы не мешать работе стрелков. По обшивке забарабанили пули. Образовалось несколько отверстий от пушечных попаданий. Ближний стрелок повис на ремнях. Самолет ощутимо потянуло влево. Я бросился к стрелку, он был еще жив. Выпутав его из ремней и забрав летные очки, я взобрался за пулемет и огляделся. Парил левый внутренний мотор, стрелок в соседней кабине вытирал кровь с лица. А «мессершмитт» снова заходил на нас со стороны хвоста. Патроны в ШКАСе еще были, и не стрелять было бы пассивным самоубийством. Второй стрелок тоже открыл огонь. Над головой прошла еще очередь — кто-то с носа присоединился к нам. Все три трассы пошли, как мне показалось, мимо, но «мессер» вдруг споткнулся и пошел к земле. Я проследил за ним до самого падения — так никто и не выпрыгнул. А «ЛаГГ» тем временем разошелся с парой оставшихся, куда пропал еще один немец, я в суматохе не видел.

Мы сели на вынужденную на аэродром истребителей. Наш ангел-хранитель с трудом выбрался из своего самолета и подошел, поздоровавшись, он представился:

— Майор Шестаков, Лев Львович. Кажется, поставленную задачу выполнил. Что ж они нам раньше не сказали, что лететь будете, мы б хоть шестерку поднять смогли.

— Товарищ майор, сколько вы их свалили?

— Четверых я, одного вы, с одним столкнулся ведомый. Только все равно это. Подтверждений не будет. Ну, вашим стрелкам я написать могу, да только кто поверит? С земли не видели. Плюнь, капитан, и разотри, — сказал Шестаков нашему командиру корабля.

— Через час прибудет Ли-2 и отвезет пассажиров дальше до места, а к вам сюда техников с мотором прислать обещали, — сказал подошедший со звездами политработника на рукавах.

Долетели нормально. Да, решение об эвакуации «гостей из будущего» самолетами было верным, не подкопаешься — дальнейшие события это лучше всего показали. Немцы, видимо, сильно были обижены на действия русских у себя в тылу и страшно не хотели выпускать наших живыми. Как итог — весь выход превратился в серию мелких и не очень стычек. Несмотря на то, что действия арьергардов не позволили немцам точно определить численность группы и ее маршрут, несмотря на удивительно слаженные действия диверсантов НКВД, обеспечивших захват большинства переправ, несмотря на сковывающие и встречный удары армии, потери были тяжелые. Хотя следует признать, они же были и минимальными, особенно учитывая реалии сорок первого. Молодцы ребята, ничего не скажешь. Реально молодцы.