Сергей Садов - Князь Владимир Старинов. Книга вторая. Чужая война.

— А ты придумал сделать их разборными…

— Это не моя идея и разборные тоже делали, насколько я понял, только гать не выдерживала отдачи. Тут пришлось повозиться с основанием тех островков. Ладно, я ушел.

Основная подготовка началась в тот момент, как поставили последний требуше на болоте. Строго соблюдая очередность, они сделали пристрелочные выстрелы и как только камни легли примерно на одной высоте на стене у ее основание, как те перешли уже на постоынный обстрел. Тут важно было, что бы камни с достаточной точностью совпадали по размеру и массе, только тогда они будут падать в одно и то же место на стене, иначе все бесполезно. И тут необходимо обеспечить подвоз таких камней. Не зря Володя отправил гонцов из инженерного полка с образцами в ближайший город, где камнетесы и занялись изготовлением снарядов, которые потом и доставлялись к осаждающей армии.

А в этот момент с другой стороны «скорпионы» усилили обстрел самого замка, катапульты стали перебрасывать через стену уже менее элегантные, зато более тяжелые камни, лучники тоже усилили обстрел. Солдаты приступили к рытью окопов, которые под углом приближались к стенам. Этот способ осады, разработанный в свое время еще Вобаном, доказал свою эффективность, правда только для пехоты, вооруженной мушкетами — вести стрельбу из окопов из луков очень сложно, а арбалетчиков не так много, чтобы это имело какое-то значение. Зато эти окопы в решающий момент позволят перебросить почти под стены большое число солдат, защищенный от вражеского обстрела со стен. Именно на это Володя и рассчитывал, предлагая такой вариант. Инженеры в свою очередь идею обтесали и приспособили под местное вооружение.

А сейчас Володя наблюдал как возводят две осадные башни. Как раз закончили собирать основание на колесах — самая трудоемкая часть и требующая особого внимания. Теперь дело пойдет быстрее и к сроку обе башни будут готовы.

Ночью несколько сотен лучников начали обстрел замка зажигательными стрелами. Запас их наделали такой, что об их экономии никто не думал. Сами стрелы были просто как кирпичи — нанятые крестьяне делали грубые заготовки, которые потом более умелые мастера доводили до готового изделия. Следующие прикрепляли к ним оперенья — за перьями посылали целые подводы в соседние деревни. Сложнее было с наконечниками и первое время их даже пытались делать, но быстро поняли, что даже на плохенькие не хватит железа, а время на изготовление стрел стало недопустимо велико. Подумав, от наконечников избавились совсем, точнее ставили по мере того, как кузнецы изготовляли партию, а так просто привязывали упаковку с горючим материалом и все — сено, пропитанное маслом и смолой с серой, еще какие-то смеси, доставленные из города, что-то придумали сами инженеры. А дальше на стрелы стали крепить «авось зацепится». Название появилось с легкой руки Володи, который однажды наткнулся на колючие кусты, росшие недалеко от лагеря. Задумчиво оглядев ветку, он отломил несколько шипов вместе со стеблем, собрал их пучком, получив «кошку» и привязал к стреле. На скептический взгляд лучника, при котором он проделал эту операцию Володя пожал плечами:

— Авось зацепится.

С тех пор такие наконечники никто иначе и не называл. Точность таких стрела была плюс-минус пятьдесят метров, но по мишени никто и не собирался ими стрелять, а промахнуться по такой цели как замок довольно проблематично.

Красивое зрелище, когда сотни горящих стрел взлетают в ночное небо, а потом устремляются вниз… и так раз за разом, раз за разом почти всю ночь. Следом летели горшки с маслом, добавляя пламени. Утром к стенами выдвинулись колонный пехоты со штурмовыми лестницами… постояли немного и вернулись в лагерь.

С другой стороны методично и верно долбили в основании стены требуше. Граф Танзани пропадал у них постоянно, полнимая, что для осаждающих именно эти машины представляют наибольшую опасность, а значит именно на них должен быть направлен их удар. А потом он устроил засады на лодках за всеми кустами, которые только нашлись, гонял часовых, самолично проверяя по ночам как они несут службы, выдвинул вперед дозоры на лодках, каждую ночь патрулирующих реку, в тылу установил кучу ловушек, а гать, по которой шло снабжение, освещали десятки костров.

И так продолжалось каждый день — непрекращающийся долбеж стен из требуше, ночью массовый обстрел зажигательными стрелами, утром выдвижение пехоты будто на штурм, потом возвращение в лагерь. От перебежчиков было известно, что все это выматывало обороняющихся страшно, им приходилось постоянно быть на ногах, то туша пожары, то готовясь к отражению атаки. Штурмовые башни тоже росли день ото дня, а солдаты уже разровняли для них дорогу, ров тоже был засыпан, несмотря на противодействие. Впрочем под таким обстрелом, что устраивали лучники не очень-то и попротиводействуешь.

А еще каждое утро стены замка украшали трупы повешенных — так граф боролся с дезертирами и с теми, кто хотел сдаться.

— Решительный человек, — буркнул Володя, разглядывая в бинокль как вешают очередного бедолагу. — Этот не сдастся.

Это было понятно и так, поскольку граф Иртинский отказался даже вступать переговоры, когда Володя пробовал посылать парламентера.

На шестой день беспрерывных обстрелов в стене появилась трещина, все чаще с нее сыпались камни — все стало ясно, что теперь ее разрушение всего лишь вопрос одного или двух дней. Да и штурмовые башни были уже готовы и их как раз обшивали шкурами, а из деревень гнали быков, чтобы впрячь в них. Еще соорудили что-то типа русских гуляй-городов. Без ружей и пушек не очень полезно, зато поможет избежать потерь при начале штурма. Их тоже выдвинули на позиции, чтобы быть готовыми в любой момент. Беспрерывно шли тренировки, солдаты репетировали выдвижение на позиции ежедневно — и себя тренируют и противника изматывают — те ведь не знают настоящий это штурм или опять обман. Один раз Володя велел всем отдыхать и вражеские солдаты простояли на стенах почти весь день, подозревая что раз нет таких репетиций, то значит солдаты отдыхают перед штурмом. Когда колонны снова двинулись к стене шум в замке поднялся такой, что слышали наверное во всех окружающих городов, но постояв немного, солдаты снова вернулись в лагерь. Число дезертиров, несмотря на суровые меры, возрастало.

От них Володя прекрасно знал о настроении обороняющихся, а потом большое количество дезертиров его не обманывало — бежали солдаты мелких баронов и тиров, но солдаты самого графа оставались верны своему сеньору, хотя именно на них и легла основанная тяжесть осады. Жертв, из-за слишком большого количества солдат в не рассчитанном на такую массу народа замке тоже оказалось велико. А вот нужды в припасах они не испытывали, а потому заморить голодом гарнизон вряд ли удастся.