Валерия Новодворская в Метро 2033

Когда избирательный скандал достиг апогея, Немцов заявил, что если люди отвергают демократические ценности, то он обратится к мутантам и будет завоевывать их голоса. Тогда два сталкера как-то поутру вытащили его сонного на поверхность и оставили там в обществе мутантов. Потом Немцова видели в окружении четырех стайных хищников, которым он читал лекцию о необходимости свободного волеизъявления на выборах и недопустимости фальсификации результатов. Стайные хищники кивали головами, видимо, полностью разделяя его политические взгляды, а потом съели его.

Новодворская стоит перед большим микрофоном. Сейчас она будет вещать на весь метрополитен. Везде уже проведены линии, установлены репродукторы, люди собрались поблизости и с замиранием сердца ждут ее выступления. Она начинает речь, и голос льется во все тоннели, на все станции, проникает к комунякам на Сокольническую, к нацикам на Пушкинскую — Смоленскую — Чеховскую, к животноводам Динамо, кавказцам солнечной Киевской, даже на отдаленных бандитских станциях братки временно прекращают разборки, чтобы внимать ей. И она ровным четким голосом изрекает вечные истины либерализма, западничества и цивилизованности, она легко и умело разоблачает ложь коммунизма, нацизма и путинизма — весь этот дикий маразм, принесенный в демократическо-скандинавские края татаро-монголами. Рядом с нею стоит татаро-монгол, но он не обижается на нее, а наоборот весь преисполнен восхищением. И никто не возражает ей, все с нею согласны — ведь спорить с нею противоестественно, как противоестественно отрицать, что дважды три — шесть. И вот уже засияли светом либерализма станции метро. Демократические ценности воспринимают все больше и больше людей. Станцию Тверская переименовали в Сахаровскую, станцию Ясенево — в Политковскую, станцию Чистые Пруды — в Боннэровскую, а станцию Красные Ворота — в Пентагоно-Ястребовскую. И эти переименования тут же способствуют росту производительности труда и закреплению демократических норм. Повсюду такой экономический либерализм, что даже глазам больно. Темные туннели перестают кошмарить бизнес. Пенсионеры сами требуют монетизации льгот, проведены демократические выборы, на которых повсеместно победили демократы, предоставлена полная независимость кавказцам Арбатской конфедерации, демократическая интеллигенция говорит свое веское слово, приватизируются мотодрезины и водоочистные аппараты, бойкие коммерсанты приватизировали поверхность перронов, и теперь каждый должен платить за то, чтобы установить палатку на их территории, из американских и британских метрополитенов прибывают инвесторы…

Это был сон. А сейчас пробудившуюся Новодворскую срочно требуют к руководству Полиса. Оказывается, мутант Медвежатник покинул СИЗО «Матросская Тишина» и теперь ломится в гермоворота станции Боровицкая. Надо что-то предпринимать. Если Медвежатник и есть мутировавшие Ходорковский и Лебедев, не лучше ли Новодворской по-хорошему с ним договориться? Демократ ведь демократу глаз не выклюет. И Новодворская отправляется к гермоворотам. За ними слышится жуткий рев, вой и царапающие звуки. Новодворской становится не по себе. Конечно, тюрьма может до неузнаваемости изменить человека, но ведь не до такой же степени. Саму Новодворскую арестовывали 17 раз, а с июня 1970 по февраль 1972 она находилась на принудительном лечении в спецбольницах с диагнозом «шизофрения, параноидальное развитие личности», но ясного видения либерального будущего России не потеряла. Новодворская интеллигентно осведомляется через гермоворота: «Михаил Борисович, это вы?» В ответ — опять жуткий утробный вой, будто воют, именно воют два десятка коров, и щелканье когтей по металлу. Молодой сталкер рассказывает: «Я от Медвежатника улепетывал с Волхонки. Он со стороны Кремля шел. А я бегу и стреляю через плечо назад…» «Зачем ты стрелял!?» — упрекает сталкера Новодворская. — «Ты же стрелял в будущее России!» В конце концов, Новодворская говорит, что через гермоворота она не может установить полноценный контакт с мутантом. Надо открыть ворота, и тогда все станет ясным. «Ага! Сейчас!» — отвечает начальник дежурной группы. — «Вот мы тебя тут выпустим через канализационный люк. И будешь там развивать диалог либеральных сил, ёксель-моксель!» Но выходить наружу Новодворской чего-то не хочется. Может это и не Ходорковский с Лебедевым. А может это комуняка какой. Точно! Комуняка! Он и сюда лезет, чтобы все отнять и поделить. И Новодворская отвечает: «Это не Михаил Борисович Ходорковский. Я его знаю. Это какой-то комуняка. Тогда это вам надо к товарищу Москвину обращаться».

Можно подумать, что все эти неудачи (особенно последняя) ослабят волю Новодворской к борьбе за либеральную идею. Не тут-то было! Тем более, что проблем меньше не становилось. После неудачных для демократических сил выборов 2022 года Полис начал быстро превращаться в кастовую систему с мистической подоплекой. Мистика вообще пронизала все пространство метро, и Новодворская однажды с ужасом обнаружила, что единственными здравомыслящими людьми остаются ее идеологические враги — разъезжающие на дрезине активисты Первой Интернациональной Красной Боевой Бригады Московского Метрополитена имени товарища Эрнесто Че Гевары, но объединяться с ними было как промедление — смерти подобно! Правда, Немцов незадолго до своей трагической гибели заявлял, что если и есть надежда у демократических сил России, то она в мутантах. Однако, история с Медвежатником, который оказался вовсе не Ходорковским и Лебедевым, а каким-то комунякой, долго не могла изгладиться из ее памяти. Оставался, правда, еще Главный Редактор, который в районе Арбатской продолжал настойчиво бороться против культа личности Сталина. Существо явно усовершенствовало свои методы: список вопросов все время расширялся, и к 2024 году Главный Редактор уже интересовался, признает ли пойманный сталкер ответственность Сталина за катынский расстрел, авиакатастрофу 2010 года над той же Катынью и ашхабадское землетрясение 1946 года. Попробуй тут не стать мистиком!