Евгений Красницкий - Отрок. Ближний круг (Часть 7-8)

Мишка очнулся от ощущения приближающегося оргазма. Финал был мощным, как в молодости, сидящая на нем в позе «Маленькая Вера» женщина, тихонько застонала. В комнате было темно, но белеющий силуэт женского тела достаточно ясно давал понять, что партнерша была отнюдь не модельных статей, да и не первой молодости.

«Где ж я ее снял? Можно подумать, что на вокзале. Тогда, куда я ездил? Ни хрена не помню, надо ж было так нажраться! С каких это пор, сэр, вы прошмандовок на вокзалах снимать начали? М-да, докатились…»

Мишка протянул руку, чтобы включить свет, но не нащупал не только лампы, но даже и тумбочки, на которой ей полагалось быть.

«Так, еще и не дома. И куда же вас, сэр, занесло, позвольте поинтересоваться? Запах какой-то… вроде бы сеном пахнет. За город уехал? Нет, это уже ни в какие ворота — усвистать из Питера на дачу к этой корове… Как ее зовут-то хоть?»

Мишка еще пошарил вокруг себя, не обнаружил ни одежды, ни сигарет и спросил:

— У тебя закурить нет?

Женщина тихонько хихикнула, соскочила с постели и скрылась в темноте. Мишка поднялся следом, его повело в сторону и затошнило, пришлось сесть на постель и опереться спиной о стену.

«Понятно: водка паленая, завтра печень отваливаться будет».

Какое-то непонятное ощущение в спине заставило протянуть руку назад. Стена была бревенчатой, проконопаченной мхом! Под босыми ногами ощущались доски пола, кажется, даже и некрашеные!

«Та-ак, явно не дача — деревенский дом. На пейзанок потянуло, сэр? Возвращение к корням, так сказать? Давненько у нас таких приключений не было».

Рука сама собой потянулась почесать в затылке и наткнулась на охватывающую голову повязку. Дальнейшее ощупывание локализовало два больных места — левое ухо и левую бровь. Вроде бы, начала выстраиваться какая-то логика: ДТП на загородной дороге, сотрясение мозга, амнезия, убогий сельский медпункт, любвеобильная медсестра бальзаковского возраста.

Из темноты донесся звук открываемой двери и пахнуло летней ночной прохладой.

«Ага, „удобства“ во дворе. Что ж, следовало ожидать. Куда же меня занесло? Впрочем, не обязательно так уж и далеко от Питера — живем так, что сотня, другая километров от крупного города и ты уже в другом мире».

— Послушайте! — Обратился Мишка в темноту. — Телефона у вас тут, скорее всего нет, но у меня с собой мобильник был. Это радиотелефон такой. — Счел он необходимым объяснить на всякий случай. — Без проводов работает. Правда, батарейки могли сесть, но электричество-то у вас есть, наверно? Да включите вы свет, в конце концов!

В темноте, совсем не в той стороне, куда обращался Мишка, раздался какой-то шорох, а потом звуки, породившие воспоминание о раздувании углей, и, действительно, слабое красное свечение начало периодически «проявлять» силуэт склоненной женской фигуры. Вспыхнула щепка, Мишка прищурился от показавшегося нестерпимо ярким света.

— Ага! Сельская медицина функционирует при свете лучины. Пламенный привет от Анатолия Борисовича Чубайса! Дерьмокра…

Мишка застыл с открытым ртом — перед ним, с горящей лучиной в руке стояла лекарка Настена!

— Опамятовал, Мишаня? Смотри-ка, и глаз открылся! Совсем ты молодец.

— Вот тебе и ДТП с амнезией, ГАИшникам и не снилось…

— Что? Ты на каком языке говоришь? Мишаня, узнаешь меня, себя помнишь?

— Узнаю, матушка Настена, узнаю, и себя помню — Мишка я, сотника Корнея внук. Приснилась просто дурь какая-то… Можно я лягу, а то, что-то мне….

— Ложись, ложись, Что, мутит? На-ка выпей.

Мишка глотнул травяного настоя и откинулся на подушку.

— Где это я? У тебя, матушка Настена? А почему, мне что, хуже стало?

— А вот это, ты мне скажи: хуже или лучше?

— Да, вроде бы… — Мишка прислушался к собственному телу. — Знаешь, вроде бы, лучше. Правда, лучше. А что это за женщина была?

— Ну, Мишаня… Лечение разное бывает. Можно травами, можно наговорами, а можно и так. Для тебя лучше оказалось так. Сейчас, тебе главное…

— А кто она? — Прервал Настену Мишка. — Я лица не разглядел.

— Неважно, ты сейчас о другом подумай…

— Почему неважно? Она же мне помогла, ты сама сказала…

— Ну, что ты за упрямец такой! Помогла, помогла… неизвестно еще: кто кому больше помог. И лечение еще не закончилось.

— Она еще придет?

Сказать, что Мишка был пленен своей недавней партнершей, было бы очень и очень большим преувеличением, но подросток, по его мнению, должен был реагировать именно так.

— Спи! — Сердито приказала Настена и отошла к печке. До Мишки донеслось негромкое ворчание: — Все вы кобели, только одно на уме…

Мишка не видел лица Настены, но, почему-то, ему казалось, что лекарка улыбается.

На следующий день Мишку забирали домой. Юлька, явившаяся раньше всех, в очередной раз полаялась с матерью на тему: «Что ей уже пора знать, а что еще рано», в очередной же раз потерпела сокрушительное поражение в словесной дуэли, подкрепленное звучным подзатыльником и получила команду отправляться за водой. Ухватив, видимо в знак протеста, «взрослые» ведра, она огребла еще один подзатыльник и, хотелось бы думать нечаянно, уронила одно из ведер матери на ногу. После этого к Настене без защитных очков и диэлектрических галош лучше было не подходить, но явившийся вскоре после Юльки дед, об этом не знал. Результат воспоследовать не замедлил: в ответ на непонятную для Мишки дедову фразу: «Нашлась-таки умелица!» — Настена отозвалась почти звериным рыком на тему «кобеля облезлого».

Впрочем, дальнейшего развития конфликт не получил — в отличие от отца Михаила, Настена воинскую субординацию понимала и в присутствии парней из «спецназа» которых привел с собой дед, лаяться на сотника себе не позволила. Дед тоже от комментариев воздержался, оба, вместо ругани, принялись поторапливать «спецназовцев», чтобы те побыстрее выносили своего старшину из дома.

Снаружи дед выступил в совершенно непривычном для себя амплуа няньки. С заботливой суетливостью, он то командовал парнями, укладывавшими Мишку в телегу, то лез оправлять подстилку или подбивать под голову внука побольше сена, толкался, ругался, больше мешал, чем помогал и, наконец, устроив Мишку, как ему казалось, с удобством, отправил «спецназ» в село, а сам взял в руки вожжи и пошел рядом с телегой.

— Деда, что со мной было-то? — Осторожно поинтересовался Мишка. — Как я у Настены оказался?

— Понимаешь, какое дело. Кхе… — дед явно затруднялся с формулировкой. — Устал ты, Михайла. Не телом устал, не умом, а духом. Я так понимаю, что слишком много забот на тебя навалилось, а ты старался со всеми справиться, да еще, чтобы все в самом лучшем виде, ну и надорвался.

— И что?