Леон Стоувер - Стоунхендж

– Выходи, – приказал один из стражей и подтолкнул Эсона мечом в спину.

Не оборачиваясь, Эсон коротко ударил кулаком, угодив стражнику прямо в живот. Охнув, тот перегнулся, меч звякнул о камни. И прежде чем прочие успели пошевелиться, Эсон шагнул вперед – на арену.

Двор оказался огромным; с трех сторон его окружал дворец, четвертая была огорожена низкой стенкой, за ней начинался обрыв. В центральной части двора располагалась широкая лестница, по бокам которой шли два ряда ярко-красных колонн, сужавшихся книзу. Такие же колонны шли сверху вдоль балконов, кое-где над ними золотом блестел двойной топор Атлантиды. У балконов и окон стояла нарядная публика – мужчины и женщины, но Эсон не замечал их. Он видел только топоры и мечи в руках воинов, стоявших возле стены дворца, около каждой двери. И мужа, что в одиночестве стоял на песке.

Темис. В таком же одеянии, как и сам Эсон. Умащенное благовониями, тело его блестело, обмотанные ремнями кулаки походили на дубинки. Он неторопливо направился навстречу Эсону, тоже двинувшемуся к противнику.

– Я с тобой говорить не буду, – начал Темис, замахиваясь кулаком, – я убью тебя.

Эсон отпрыгнул назад, смягчая силу удара, угодившего в плечо. И ответил могучим ударом, способным уложить насмерть быка, угоди он в нужное место. Но рука его лишь мелькнула в воздухе – Темис легко уклонился.

Острая боль вдруг пронзила Эсона, и он беспомощно повалился спиной на песок. Вдали взревели голоса.

– Вставай, – сказал Темис. – Это было только начало.

Эсон, шатаясь, поднялся, и избиение началось. На его тело обрушивался удар за ударом, оставляя синяки и ссадины. Сам же он не мог дотянуться до Темиса, попасть в расплывающийся в глазах силуэт. Только однажды, повалившись вперед, он ухитрился достать противника и нанести ему чувствительный удар в бок, но Темис отбросил его в сторону, продолжая молотить по голове, груди, плечам и рукам. Эсон не знал, сколько прошло времени, оно тянулось и тянулось, микенец напрасно размахивал руками, получая в ответ тяжеленные удары. Кровь текла по его лицу, заливала глаза, он ощущал соленый привкус во рту. Кровь покрывала и тело, желтый песок налипал на раны каждый раз, когда он падал. А потом он получил удар в солнечное сплетение, самый сильный. Эсон лишился способности двигаться и корчился, подобно рыбе на берегу, тщетно пытаясь вдохнуть воздух. Темис обернулся к царю и наблюдавшей сверху толпе.

– Все честно, – выкрикнул он. – Каждый удар, который он получил, должным образом угодил в назначенное место. Но забава окончена. Настало время ломать кости. Я перебью ему ребра и кости, я ослеплю его, искалечу его лицо, и, только когда он осознает все это, я убью его!

Последние слова утонули в хоре хриплых криков. Да, все хотели видеть это, все желали видеть мастерство Темиса, запомнить гибель микенца и смаковать ее, вспоминая в последующие годы. Это был добрый день… для всех.

Кроме одного. Эсон с трудом перекатился на живот, стараясь одолеть боль, подтянул под себя колени; он пытался смахнуть кровь с лица, протереть предплечьем глаза, чтобы хоть что-то видеть. Выхода не было. Этого мужа ему не повалить. Он не хотел себе такой бесславной смерти, и мысль о ней угнетала его сильнее, чем боль от полученных ударов.

Земля под ним затряслась, и Эсон упал на четвереньки, упираясь в землю руками. Рев в ушах его сделался громче. Неужели он настолько ослаб?

Но когда прямо на его глазах часть огромного здания осела, Эсон понял, что жуткий рев ему не примерещился и что сама земля сотрясается под ними.

Это было не просто легкое колебание почвы. Подобные землетрясения разрушали города и сравнивали их с землей.

Все еще не вполне понимая, что происходит, Эсон глядел, моргая, на сотрясающиеся стены и обрушивающиеся колонны. Люди вопили в ужасе, падали вниз, выбрасывались из верхних окон. Лопнули медные скрепы, посыпались белые камни карниза. Длинный камень рухнул в песок рядом с Эсоном, каменная крошка ожгла кожу.

Случилось. И без колебаний он метнулся вперед, подцепив неуклюжими кулаками плиту из резного камня длиной в локоть. Изо всех сил замахнулся ею Эсон – мышцы его сейчас не уступали по твердости камню, который сжимали его руки. Темис приближался с занесенной рукою, готовый нанести микенцу убийственный Удар.

Но первым ударил Эсон. Поднятые кулаки Темиса не могли остановить падающий камень. Прямо в голову Темиса ударил он, на месте уложив царевича недвижным и бездыханным… только грубый обломок камня торчал из его черепа. Повернувшись, чтобы бежать, Эсон над грохотом и воплями услыхал собственное имя, подняв вверх глаза, он увидел склонившегося с балкона царя Атласа.

– Убейте его немедленно! Убейте микенца! – кричал царь. С балкона спрыгнул вниз молодой атлант в бронзовой броне, вес доспехов заставил его упасть на колени. Поднявшись, он извлек меч и огляделся, ища Эсона. Еще два воина уже бежали по арене к микенцу, остальные затерялись в толпе. Эсон сделал единственное, что ему еще оставалось: он повернулся и бросился наутек.

Перед ним открылся темный дверной проем, и Эсон нырнул в него. Клубы пыли мешали видеть, он споткнулся о наваленные на полу обломки. Вокруг словно живой стонал и корчился дворец. С треском гнулись и ломались вделанные в камень деревянные балки. Лестница впереди оказалась заваленной, Эсон повернулся и, касаясь обмотанной ремнями рукой стены, побрел вдоль нее. Он попал в просторную комнату с обрушившимся потолком, где, по крайней мере, было светло, обогнул груду обломков в поисках выхода и убедился, что пути дальше нет. Первый из его преследователей с хриплым воплем появился в дверях, закрывая дорогу к спасению.

Бронзовый шлем с высоким синим плюмажем из конского волоса. Бронзовые оплечья, нагрудник поверх толстой кожаной куртки, плотная кожаная юбка, бронзовые поножи на ногах. И тяжелый, острый, блестящий смертоносный бронзовый меч.

Окровавленный, почти нагой Эсон рванулся в атаку. Воин спокойно поджидал его, а потом ударил мечом, метя в основание шеи. Подобный удар если бы не обезглавил, то наверняка сразил бы Эсона.

Безоружной левой рукой Эсон попытался защититься от неотразимого удара, в который противник вложил весь свой вес.

И меч ударил в кулак – в свинцовую пластинку.

В тот же миг правая рука Эсона молотом обрушилась сбоку на голову воина, тот рухнул, как оглушенный бык, потом попытался подняться, но Эсон молотил и молотил его в одну и ту же точку на шлеме, проминая прочную бронзу. Наконец воин застыл в неподвижности.

Эсон потянулся к мечу, но не мог его ухватить затянутой в кожу рукой. Он уже рвал ремни и шнурки зубами, когда у входа появились еще двое преследователей. Они медленно приближались, Эсон отступил. На этот раз спасения не будет. С мечом он мог бы еще попробовать отбиться от них, но что такое кулаки против двух мечей… Враги приближались, один впереди другого.