Алекс Шу - Ответный удар [СИ]

– Ты плохо учил историю, Виктор, – обворожительно улыбнулась «мамаша». – Людовик 17-ый жил за сто с лишним лет до открытия этого отеля, по Германиям не ездил, сидел в заключении, и умер в возрасте десяти лет. Пожалуй, нужно нанять тебе репетитора по истории. Не хочется, чтобы своим невежеством, ты позорил фамилию Барлоу перед нашими друзьями и партнерам.

– Я пошутил просто, – пробурчал покрасневший Вася.

– Господа, мы уже приехали, – объявил таксист. – Рассчитайтесь, пожалуйста.

Сергей Иванович бросил короткий взгляд на счётчик, на котором показывалась цифра шесть марок с пфеннигами, недоверчиво хмыкнул, но промолчал. Затем вальяжно достал бумажник из кармана пиджака, покопался в нем и протянул ему сиреневую десятку.

– Сдачи не надо, – выдавил он с кислым видом.

– Спасибо, мистер, – обрадовался таксист и засуетился. – Давайте я вам помогу вещи выгрузить.

Мы начали вытаскивать из багажника чемоданы, и перед нами чудесным образом материализовался молодой человек в круглой шапочке, двубортной курточке на меху с позолоченными пуговицами и небольшой тележкой в руках.

Он что-то спросил на немецком у капитана, тот ответил, молодой человек отработанным движением подхватил чемоданы и сумки, погрузил их на тележку, и покатил её ко входу в отель.

– Это беллбой, – тихо пояснил Василий, заметив мой удивленный взгляд, – специальный сотрудник отеля, помогающий постояльцам довезти багаж до стойки с администратором, а потом и в номер.

– Понятно, – кивнул я. В прошлой жизни до тридцати с лишним лет дожил, а о таком даже не подозревал. Видел пару голливудских фильмов, когда швейцары в ярких ливреях тащили вещи постояльцев от ресепшна до номера, но о том, что отель специально нанимает носильщиков, не знал.

– Такое только в дорогих гостиницах, рассчитанных на богатых клиентов, встречается, – добавил «старший брат», как будто угадав мои мысли.

Мы подошли к большой и широкой стойке из коричневого дерева, где нас встретила эффектная девушка в деловом костюме с роскошной каштановой гривой и ослепительной улыбкой. Она была немного похожа на Аню, и я чуть загрустил, вспомнив подругу.

«Надеюсь, у неё всё в порядке, а мой сон оказался просто сном, а не предостережением».

Тем временем «папаша» получил ключик от номера люкс на третьем этаже и беллбой снова подхватил чемоданы. Лифт оказался просторным и стильным. Консервативный коричневый дуб соседствовал с огромными, сияющими в цвете ламп зеркалами. На полу темная паркетная доска. Мы неторопливо доехали до третьего этажа, и через минуту уже были в номере. Беллбой выгрузил наши вещи, и задержался, многозначительно глянув на «папашу». Мистер Барлоу опять раскрыл свой бумажник. Секунд тридцать копался в нём, выбирая купюру поменьше. Наконец двумя пальцами выудил розовую бумажку с надписью «цвей дойч марк» и с таким лицом, как будто делал большое одолжение, протянул её беллбою.

Служащий отеля едва заметно поморщился, но бумажку взял. А затем с гордо выпрямленной спиной, выражая всем своим видом возмущение, покинул номер, толкая перед собой тележку. Я ожидал громкий хлопок дверью, но её аккуратно прикрыли. Персонал оказался вышколенным и до такого выражения недовольства не опустился.

– Значит так, семья, – «папаша» озабоченно глянул на золотой циферблат «Ролекса», – Распаковывайте вещи, отдыхайте. Я сейчас закажу такси, и уеду на деловую встречу. Буду часа через два-три. Можете посидеть в номере и посмотреть телевизор, пообедать в ресторане отеля или пройтись по городу. Энн, никуда не отпускай мальчиков одних. Ты должна быть с ними постоянно.

– Я поняла, – улыбнулась «мамаша». – Не волнуйся, Уолтер, не отпущу.

– Отлично, – сухо кивнул «папаша». – До шести вы свободны. В восемнадцать ноль-ноль быть в номере. Обсудим, как будем проводить время в Гамбурге.

– Слушаюсь, сэр, – Василий, уже скинувший куртку, вытянулся в струнку, отдал честь и упал спиной на мягкую перину. – Выполним ваш приказ в точности, как в армии Её Величества.

– Виктор, свинья такая, – рассвирепела «мамаша», – быстро встань с кровати. Ты даже не разделся толком, а уже валяешься на чистом одеяле. Бери пример с Артура. Он младше тебя, но судя по манерам, намного старше.

– Простите, мамми, – Вася вскочил и скорчил покаянную рожицу. – Готов искупить свою вину и некоторое время побыть вашим пажом. Где-то здесь должен быть бар. Налить вам бренди, королева? Оно поможет вам расслабиться и забыть о моем досадном проступке. Скажите мне да, и я сразу же займусь его поисками.

– Ты неисправим, – фыркнула миссис Барлоу. – Как был шутом, так и остался.

– Ладно, вы тут устраивайтесь, а мне уже пора, – капитан ещё раз глянул на часы, и вышел из номера.

6 января. 1979 года. Город Шахты. Межевой переулок. Дом 26

– Дяденька, вы обещали жвачку дать. Импортную, – девятилетняя девочка, в запорошенном снегом сером пальто и вязаной шапочке вопросительно глянула на худощавого мужчину лет сорока с лишним, похожего на школьного учителя.

– Да, да, конечно, – лихорадочно забормотал мужчина, бросая на пол потертый кожаный портфель и закрывая дверь. – Сейчас найду, а ты пока пальтишко скидывай, проходи в комнату, не стой на пороге.

Руки маньяка дрожали от предвкушения, в глазах появился масляный блеск, лицо стало хищным, на губах с капельками слюны играла злобная торжествующая улыбка. Ещё пару секунд назад перед ребенком стоял благообразный пожилой мужчина, а сейчас торжествующе скалилось животное, в котором не было ничего человеческого.

Девочка повесила пальто на крючок вешалки у входа, повернулась, увидела похотливую физиономию маньяка, побледнела и отшатнулась.

– Я… я, наверно, пойду. Не надо никакой жвачки, дяденька, отпустите меня, пожалуйста, – еле слышно попросила она дрожащим голосом.

Куда же ты пойдешь, пигалица? – ухмыльнулся маньяк. – Всё уже. Пришла.

Потная ладонь запечатала рот ребенка, крепкие пальцы обхватили горло, маньяк, хрипло дыша, повалился на девочку, опрокидывая её на дощатый пол.

Девчонка мычала, тщедушное маленькое тельце билось и пыталось вывернуться, но выбраться из-под насевшего сверху сорокалетнего мужика было невозможно.

Чикатило, зажимая одной рукой рот девочки, второй подтянул к себе портфель. Щелкнули замки, и ладонь маньяка, откинув крышку, устремилась вовнутрь. Убийца радостно оскалился, нащупав искомое. Его рука вылезла из портфеля. В тусклом свете лампы блеснуло широкое лезвие кухонного ножа. Ребенок замычал, округлил глаза от ужаса, и неистово забился, пытаясь освободиться от навалившегося нелюдя.

Пушечный удар обрушился на дверь неожиданно. Деревянное полотно треснуло, брызнув щепками у замочной скважины, и с грохотом влепилось в стену.