Иван Васильев - Еще один шанс [СИ]

— Меня зовут Вариар… — цыган поправил незнакомца. — И я много чего знаю. — Минуту или две он тщательно осматривал пришедшего. Оценивал его. Чего-то решал. — Деньги-то у тебя есть?

— Наши деньги всегда при себе, — искатель сокровищ похлопал себя по карману.

— Покажи, — цыган промолвил недоверчиво.

— Да, этого на мякине не проведешь… — Алексей охарактеризовал старца. — Хитрый жук. Стреляный. — Пришлось предъявить кошелек с деньгами.

— Ну, что же пойдем, поглядим, — старик направился в шатер. — Есть у меня на продажу старинная карта. — Цыган начал рассказывать чуть ли не шепотом. — В десяти днях пути отсюда стоит заброшенный женский монастырь. Там возле него, на старом кладбище есть склеп. Каждое полнолуние над склепом появляется зеленое зарево. Когда луна полностью откроется на небе, двери усыпальницы раскрываются и внутри захоронения виден зачарованный сундук. — «Будулай» взял небольшую паузу для создания должного эффекта. — Вот, в это время и нужно идти — забирать клад. — Он закончил свой зловещий рассказ и оглянулся по сторонам. — Я прошу двадцать серебреных гривен за карту. — Дед закончил своё повествование и уставился на Рязанцева, ожидая ответа.

— Ну, ни чего себе! Расценки у них! — внутренний голос вояжера возмущенно «затрындел». — В переводе на современный курс… За такие деньги… Я половину Румынии из Евросоюза выкупить могу! Или две Молдавии, вместе с Приднестровской республикой не пустить туда ещё лет двадцать.

— Видишь ли, Вариатор, — странник зашел издалека — где-то со стороны Румынских Карпат.

— Меня зовут Вариар, — старик вновь поправил собеседника.

— Ну да… — путник начал сопротивляться цыганскому гипнозу. — Я так и сказал. Я вот, что думаю… — Махинатор. А ну его этот монастырь! Там наверно зомби из усопших монашек вылезают по ночам. Они без мужиков за столько лет, поди, совсем озверели. А ну как не отобьюсь при полной луне и они запытают меня всей толпой… Да и ехать далеко… Давай, что-нибудь поближе и поспокойнее.

Вариар обиженно вздохнул и полез в другой угол шатра. Из-под цветных тряпок он достал потрепанный колчан и вытащил оттуда кусок ткани.

— Ладно… — цыган почесал нос, после чего чихнул от пыли. — Могу предложить священную тряпицу написанную кровью шамана. На ней указано место большого захоронения. — Старик зашепелявил загадочным голосом похожим на предсказание экстрасенса. — Есть заброшенный остров посреди безымянной реки. Там насыпан высокий курган. В этом кургане, под безымянным крестом есть могила старого вождя.

— Послушай Леха, похоже, нас опять разводят, — тревожные мысли проникли в голову путника. — Какие могилы? Какие курганы? На носу семнадцатый век заканчивается. Ни сегодня завтра… пылесос изобретут! А он мне лапшу на уши вешает.

— Знаешь, что, Вариар! — Рязанцев перебил старца на половине рассказа. — Меня снова гложут сомнения… Вдруг там на острове живет племя людоедов или диких амазонов? А у меня на них аллергия. Или окажется, что река не в ту сторону течет. А я на спине плавать не умею… — могу утонуть. Одним словом… Давай что-нибудь другое и попроще.

Пожилой продавец задумался. Долго что-то бурчал про себя. Затем посмотрел на скупого гостя, вздохнул и окончательно расстроился. Походил по шатру туда — обратно и полез в какой-то узел. Вытащил из него три берестяных грамоты. Выбрал самую облезлую и передал страннику… — Вот, последний вариант. — Он произнес отрешенно. — Стоит одну серебреную гривну — без торга… Либо бери, либо иди к другому!

— Ну, раз больше ничего нет, — искатель сокровищ показательно расстроился, а затем полез за пазуху и вытащил «последние» деньги оставленные на «черный день».

— Это старинное кочевое завещание, — старый пройдоха начал рассказывать о неизвестном предмете. — Тут на древнем цыганском написано… Ма… Мэ-рэ-дэ… Рисунок неразборчивый.

Дедок поднял свиток над головой и стал внимательно его рассматривать. — Ага, вот! Слухай!

Сейчас пойдешь отцедова — вон туда. Оттедова — вот сюда. Тама — вот такой вот сверток, и прямком по нему — на кручёную дорогу. Пройдешь по ней не далече десяти — пятнадцати верст от Москвы… Во поле, вокурат у елового лесочку стоит сухая береза. Отсчитай от березушки двадцать шагов в сторону восхода солнца. Дождись когда спрячется последний луч и копай до утра. На утренней зарнице произнеси заколдованное слово… Барш-марш-браж-бардих-марадж… И ты увидишь свое злато!

Рязанцев взял в руки старинный документ. Посмотрел на него. Покрутил. Подражая деду, поднял пергамент и попытался посмотреть сквозь него на солнце.

— А почему я ничего не могу прочитать? — у странника появилось устойчивое чувство, что его водят за нос. — Ничего не понятно? Где, тут про всякие… маржи-шмаржи написано?

— Прочитать пергамент может только истину знающий. Ибо это письмена древних кэлдэраров. А они, как известно, сгинули давным-давно, — дедок прошепелявил и важно поднял указательный палец к верху.

— А вдруг — там уже нет клада? — Алексей в последний раз попытался узнать что-нибудь толковое. — Времени-то прошло… сколько?

— Главное при поиске сокровищ это вера и усердие. Если они есть у тебя — тогда клад откроется. И чем больше у тебя вера — тем больше будет клад. Больше мне добавить нечего, — цыган важно произнес последние слова, после чего вышел из шатра.

Через сорок семь минут после выхода из шатра цыгана путник снова стоял на проселочной дороге. В том самом поле, где впервые появился в этом мире. За обозначенное время он успел добраться до нелюдимого переулка, открыть портал и переместиться домой. Дома пообедал, переоделся и подготовился к экспедиции. Алексей твердо решил найти ту самую приметную березу, про которую было указанно в цыганской грамоте. По крайней мере, это должно было быть «величественное», «выдающиеся» дерево, посмотрев на которое становилось понятно сразу, что именно оно является кладоуказательницей.

— Деньги за карту плачены немалые, — странник был настроен решительно. — Так, что надо искать!

Алексей взял с собой полевой бинокль — это чтобы лучше видеть березоньку кучерявую. Одел наушники от сотового телефона — чтобы слушать приятную музыку в дальней дороге. Экипировался в любимую камуфлированную форму — для единения с природой. И конечно прихватил лопату — чтобы было чем заняться на досуге. Надо же было отдохнуть, от дел праведных, покопавшись в земле. Настроение у странника после приема пищи было бодрое. Он весело шел по дороге и самозабвенно рассуждал сам с собой.

— Место для поиска клада нужно занять заранее. А то знаем мы этих поисковиков — кладоискателей. Никакой мороз или жара им не помеха. Караулят тебя с самого утра. Оглянуться не успеешь со всех сторон, лунками окопают, палатки наголову поставят. Сесть негде будет, не то, что клад спокойно в прикормленной ямке покопать. [4] Примечание автора. В данный момент Рязанцев сравнил себя с удачливым рыболовам-спортсменом, идущим на зимнюю рыбалку