Ивар Рави - Император

— Герман, Уильям, вы никогда не думали, сколько еще людей могли попасть в этот мир? — Оба моих друга поставили глиняные пиалки с чаем на стол, удивившись вопросу. Первым отреагировал кузнец, отрицательно помотав головой:

— Никогда об этом не думал, потому что все, кто сюда попал, нам уже известны.

Тиландер ответил не сразу, а молча смотрел на меня, что-то мысленно взвешивая.

— Я думал об этом, особенно после того, как мы встретили тех двоих подонков, — он сознательно не назвал их по национальной принадлежности, не желая отождествлять себя с ними. — И наступил момент, когда я спросил себя, как бы я поступил, окажись они нормальными людьми, смог ли уйти к ним? — Тиландер замолчал, отхлебнул чай и продолжил:

— Не смог бы, годы, прожитые здесь с тобой, Макс, как три жизни в моем прежнем мире. Я уже не считаю себя американцем, для меня комфортнее знать, что я Рус, и вместе с тобой создаю новую великую цивилизацию.

— И я Рус, — немного обиженно произнес Лайтфут недовольный тем, что Тиландлер не упомянул о нем.

— Мы все Русы, — поспешил я успокоить американца, не хватало еще обид друг на друга.

Словно не заметив слов Лайтфута, Тиландер продолжил: — Находясь в плену, я думал, почему я не смог распознать Мендосу, ведь это вылитый мексиканец. Еще мне в голову пришла мысль, сколько еще таких людей с прежнего мира попали сюда и могут быть для нас угрозой? И не получится ли так, что где-то у нас под боком живут враги, готовые нанести нам удар в спину.

Я посмотрел на Тиландера другими глазами: он практически озвучивал мои мысли. Или это самогон добавил ему ясности, или после ледяной воды он стал ясновидящим. Поймав мой взгляд, американец улыбнулся:

— Когда мы плыли от Урха в Максель, я ждал, что ты это предложишь. Но ты молчал, и я подумал, что слишком много внимания придаю мелочам, стараясь найти черную кошку в темной комнате. Теперь вижу, что просто взял паузу на размышление, чтобы основательно взвесить все аргументы и прийти к решению. И я рад, что ты пришел к этому решению, Макс. Мы должны обезопасить империю Русов и обеспечить спокойную жизнь своим потомкам.

— Какое решение, о чем вы говорите, я ничего не понимаю? — уставился на нас Лайтфут, явно растерянный странными словами Тиландера.

— Герман говорит о том, и я с ним согласен, — я выпил остывший чай, — что нужно найти и уничтожить возможную угрозу.

— Какую угрозу? — На Лайтфута нельзя было смотреть без смеха, настолько детским выглядело обиженное лицо американца.

— Мы должны обследовать весь бассейн Средиземного моря, чтобы обнаружить остальных людей из нашего времени старого мира и заранее устранить угрозу, если таковая имеется, — четко по-военному ответил Тиландер.

— Или сделать их своими союзниками. Не дожидаясь, пока они станут сильнее нас или равны нам по силе, — дополнил я.

После памятного разговора с американцами в бане прошло около двух месяцев. Зима в этом году выдалась практически бесснежной, хотя, по моим ощущениям, температура пару раз опускалась ниже нуля. Экспедицию по полному обследованию средиземноморского бассейна единогласно решили отложить на год, пока не достроим новый клиппер. Такое длительное путешествие не следовало начинать без корабля, приспособленного для длительного автономного плавания. Кроме этого факта оставались нерешенными две задачи: открыть нормальный доступ к месторождению каменного угля, и постройка фортов от Макселя до Портбоу.

С каждым днем солнце прогревало все сильнее, зазеленела трава, а почки деревьев набухли, предвещая буйство красок зелени. Со дня на день можно плыть в Максимен, чтобы раз и навсегда решить вопрос с углем.

Всю зиму пойманные гуси провели в срочно построенном закрытом птичнике. Сегодня, предварительно подрезав маховые перья почти у самых корней, гусей впервые выпустили на волю. Вариант с переломом лучевой кости мне показался слишком жестоким, в отличие от подрезки. Гуси, неожиданно получив свободу, расгоготались, пытаясь взлететь. Но лишенные перьев крылья оказались не способны поднять их тела в воздух. Напрасно они удлиняли разбег, пытаясь оторваться от земли.

Зеб из племени Амонахес свою работу птичницы любила. За прошедшие зимние месяцы она занималась гусями, подкармливая их отрубями, что в изобилии оставались на мельнице после помола ячменя и пшеницы. Гуси полюбили отруби, присутствие Зеб их нисколько не напрягало, но при виде других людей, они пугались. Пощипывая травку, что едва показалась из земли, птицы вальяжно прошествовали к озеру. Первый шаг в разведении и одомашнивании птицы сделан. Если своевременно подрезать крылья, гуси не смогут улететь, а через несколько поколений инстинкты немного померкнут, и разжиревшие птицы все реже станут подниматься в воздух.

Я мало что знал о разведении птиц, но постарался донести до Зеб те крохи, которыми обладал. Наступила весна, гуси начнут нести яйца, высиживая потомство. Задачей Зеб — организовать им удобные места и подкармливать птиц-наседок. Вечером, когда солнце начало клониться к горизонту, я стал свидетелем, как гуси чинно прошествовали в птичник, услышав призывы Зеб.

Выезд в Максимен с бригадой шахтеров назначили на середину марта: Уильям заканчивал отливать металлические формы для взрывчатой смеси. За время зимних экспериментов опытным путем удалось доказать, что сила взрыва в металлическом сосуде превышала показатели взрыва глиняного сосуда. Добавленный в порох алюминиевый порошок немного усилил взрывчатость. Оставалось надеяться, что скальные породы над углем не из гранита или базальта.

Мал и Гор провели очередной воинский призыв, забирая на военную службу юношей достигших пятнадцатилетнего возраста. Численность профессиональной армии составляла триста человек, на призыв откликнулось еще около четырех сотен, увеличив мою армию до семисот. Будущую структуру армии мы обсуждали долго и сошлись, что оптимальная численность в районе пятисот человек. После полугодичной службы, призывники подлежали демобилизации, оставаясь в резерве до сорокалетнего возраста. Двести призывников показавших лучшее умение должны были пополнить ряды профессионалов.

Пятнадцатого марта, за месяц до того как исполнилось двадцать лет с момента моего приземления на планету, «Стрела» и «Варяг» вышли из порта Макселя. Кроме ста сорока воинов и тридцати шахтеров на корабле плыли четырнадцать семей пожелавших переселиться в племя Урха. Мы долго ломали голову, как назвать поселение Урха, пока мне не пришла в голову интересная ассоциация с Древним Римом, который по легенде бы основан мальчиками, вскормленными волчицей. У меня есть такой, мой приемный сын Бер. Недолго думая я назвал поселение Урха Берлином, чем вызвал у Бера слезы на глазах. Было у этого и еще одно предназначение: понимая, что Мал и Миха плохо ладят друг с другом, планировал в дальнейшем переселить Мала и Бера в Берлин, забрав Пабло в Максель.