Роман Гриб - АлкХимик 2

— А там не долго? — уточнил я и, получив ответ, что не более часа, включая затраты на дорогу, продолжил. — Давай тогда сразу все закончим, да я пойду отдыхать.

На том и порешили. Также со мной отправились Уммур, Ррапра и Фё. Блеезеер, само собой, тоже, куда ему деваться. Остальным было пофиг, и они разбрелись по своим делам. Центральный храм, в котором должен был проводиться ритуал, как ни странно, находился в центре города, и шли мы туда минут сорок. Это внушало надежду на то, что процедура реально быстрая.

Сам храм своей формой напоминал миниатюрный стадион. Такой мини-колизей, пятьдесят на сто метров, только с крышей. Причем внутри тоже — множество восходящих чуть ли не до потолка трибун-скамеек вдоль стен на два этажа высотой, и небольшой овал свободного пространства в центре. Посреди этого пустого места стоял здоровенный, трехметровый каменный обелиск, а по периметру площадка была окружена каменными валунами метрового диаметра, плюс-минус. На этих валунах лежали разные предметы. Можно предположить, что камни — алтари, и тогда вещи обозначали определенных богов. Например, секира наверняка принадлежит Древнему Богу Войны, а мутная зеленая бутыль с сырной нарезкой — по любому — атрибуты Веселителя.

Окон в помещении не было, и все освещение исходило от небольших каменных чаш с огнем, что были выдолблены на некотором отдалении от камней прямо в каменном полу, внутри огороженной каменными глыбами территории. Правда, горело пламя далеко не у каждого камня, но на тех валунах и предметов никаких не было. Бородатый седой священник, или по-местному — первожрец, облаченный в простой серый балахон с капюшоном, медленно и с небольшим прищуром осмотрел всю нашу компанию, молча кивнул Блеезееру, и лишь после этого поприветствовал нас.

— Чем могу вам помочь? — деловым тоном, больше подходящим профессиональному продавцу, нежели священнослужителю, начал он диалог. — Благословить перед боем, или отпеть павших товарищей?

— Вступить в право наследства. — также обыденно ответила ему Парианна, словно каждый день этим занималась. — Освященный богами брак расторгнут смертью, и я желаю получить положенное мне.

— Ожидайте тут. — буднично кивнул жрец и ушел куда-то за камень.

Выглянув из-за алтарной конструкции, я увидел, что с другой стороны зала есть вторая дверь, а через нее было видно, что под скамейками есть тускло освещенное помещение. Ну, правильно — рациональное использование пространства. Через пару минут жрец вернулся с толстой и большой книгой в кожаной обложке в руках, и с внушительной кожаной сумкой на ремне, перекинутом через плечо. Вернувшись на место, священник достал из сумки деревянный раздвижной штатив с квадратной «столешницей». Разложив подставку, зажав свой талмуд подмышкой, жрец положил книгу на штатив.

— Кому из богов вы приносили клятву? — поинтересовался священник.

— Всем. — ответила Парианна. — Ритуал всеобщей верности.

— В таком случае, я боюсь, что бессилен что-либо сделать. — как-то сразу погрустнел жрец и развел руками. — Дело в том, что недавно угас алтарь Икола, и все клятвы, принесенные с его именем, не имеют силы. Единственный выход — заменить Икола его убийцей, ибо на нем должен быть отпечаток его божественных сил.

— Я тут. — поднял я правую руку и погладил капюшон. — Если че, то этот рисунок оригинальный, а не копия.

— О, это многое меняет! — радостно взмахнул руками жрец. — В таком случае, если все готовы, то начнем!

С этими словами священник раскрыл книжку одним ловким движением сразу на нужной странице и, достав из сумки глубокую каменную миску, поставил ее возле треноги с фолиантом. Ничего не говоря, Парианна достала откуда-то из складок платья увесистый кожаный мешочек и высыпала его содержимое в миску. Золотые монеты, штук пятьдесят. Жрец так же молча протянул ей что-то типа скальпеля, и вдова так же молча взяла инструмент, после чего подошла к книге, а священнослужитель ткнул пальцем в текст.

— Перед очами всех богов, я, Парианна Далажал, на жертву кровь свою пролью, дабы воспылало пламя. — начала читать слова вдова, параллельно снимая с левой руки перчатку. — Над тем огнем свершится суд богов.

После чего Парианна протянула перчатку одному из своих рыцарей и сделала небольшой надрез на запястье, держа руку прямо над монетами. Тоненькая струйка крови смочила золото и через несколько секунд в миске с деньгами вспыхнул красный огонь. Как только пламя появилось, вдова приложила скальпель к ранке плашмя, и кровь остановилась.

Кивнув с довольным лицом, жрец взмахнул рукой над миской, и огонь взлетел двухметровым столбом. Что самое примечательное — жара от него не исходило от слова совсем. А жрец тем временем жестом подозвал меня.

— У тебя пара брачной серьги? — поинтересовался жрец и, получив от меня подтверждающий жест, подозвал меня к книжке. — Читай вот этот текст, после чего нацепи на вдову брачный артефакт.

— Судьба послала мне роль «Несущего наследство», и выполняю я предначертанное. — с трудом погасив скептическую ухмылку, приступил я к чтению. — Так станьте же свидетелями, о Боги! Все, кто видел свадьбу Парианны Далажал и Икола Далажала, придите и подтвердите, что она имеет право на все, чем он владел!

На этих словах все огни напротив всех алтарей ярко вспыхнули, словно в каждую чашу плеснули хорошего бензина, да так в двухметровом состоянии и застыли. Я же достал ту самую лапку-сережку, а Парианна сняла шлем. Жрец же шарахнулся от нас в тот же миг, когда я сказал, что покойным супругом вдовы был сам бог обмана. Неужели он думал, что она просто однофамилица? Хотя, с другой стороны, почему он не может быть тупым… Ну да и похрен. Нацепив на второе, свободное от аналогичного украшения, ухо брачную лапку, я перевел вопросительный взгляд на жреца. Тот кивнул и позвал меня за собой.

Звал он меня, как выяснилось, к одному из алтарей, возле которого огня не было, но зато это был один из немногих камней, на котором при отсутствии пламени, лежал предмет. Обычные примитивные весы — рычаг, две тарелки на цепочках. Символ бога обмана и коварства — торгашеский атрибут? Тонко, тонко…

Вежливо попросив меня встать в пустую чашу, вместо пламени, жрец до противного вежливо поклонился и убежал обратно к Парианне. А я остался у алтаря, символизируя, видимо, покойного мужа вдовы.

— Все сказаны слова, все сделаны дела. — раздался голос священника. — Властью, данной мне советом всех богов, объявляю Парианну Далажал наследной вдовой! Вручите же ей то, что ей по праву принадлежит!

После чего жрец отскочил, а вдова, успевшая уже нацепить обратно и шлем, и латную перчатку, приподнялась над полом, и засветилась. Даже, наверное, правильней сказать — засияла. Одновременно с этим огни в чашах перед камнями колыхнулись и приняли очертания человекообразных фигур. Не человеческих — это была бы неправильная формулировка. Были там и бородатые коренастые гномы, и какие-то оркообразные, с огромными не то, что клыками — прям с целыми бивнями, торчащими изо рта. И с рыбьими хвостами были существа, типа русалок. Еще миниатюрные драконы, целых три заметил. Зверолюды тоже имелись — антропоморфные кабан, волк, лев, мини-слон. Но человекоподобных все же было больше. А в некоторых чашах огонь и вовсе погас, сменившись на вполне себе материальные тела. Видать, часть богов решила самолично поприсутствовать.