Владимир Чекмарев - Бастардъ

За нами двинулись егеря во главе с Селеной и примкнувший к ним капитан дворцовой стражи, которому единственному не повезло, ибо невидимым пинком, он был сброшен с моста в воду, а его конь, с испуганным ржанием помчался назад. Остальной отряд, возглавляемый Бирком и Вилсом перешел мост без каких бы то ни было препон.

На той стороне перед мостом, была такая же площадка из древних плит, размером где-то тысячу, на тысячу шагов, окруженная дугой абсолютно дремучего леса, называемого Пограничным, который прорезало три широких просеки. Не хватало только камня с пояснениями типа, направо пойдешь, коня потеряешь. Не множа частности, я выбрал среднюю просеку и скомандовал егерям выдвигаться на разведку, а командирам приказал готовить колонну к маршу. К тому времени, как вернулся патруль все было готово. Селена доложила, что впереди все спокойно, не считая периодически попадающихся на обочинах человеческих и не очень, костяков. И тогда я скомандовал — «В поход!».

Уже шесть часов мы двигались по широкой просеке без каких бы то ни было событий, кроме того, что среди могучих стволовЮ, все чаще стали попадаться Апельсиновые сосны. Егеря стабильно уходили в поиск и возвращались, и наконец радостная Селена доложила, что патруль наконец вышел на «Лошадиное поле», то есть кончился Пограничный лес, и начиналось большое травянистое поле, буквально усыпанное конными статуями с всадниками и без, тут по рассказам вернувшихся, все путешественники, вошедшие в Черное урочище, останавливались на первый привал, причем это часть пути после любого из четырех мостов, была аналогичной. То есть было три концентрических кольца: река Кольцо, Пограничный лес и Лошадине поле, а вот дальше, в центре этого псевдо-острова и начиналось само Урочище и информация от вернувшихся оттуда смельчаков, очень часто не совпадала.

Когда наш отряд выехал на поле, я объявил привал, тем более что надо было поразмыслить и осмотреться. Лес, из которого мы выехал не изменился, но на дальней стороне Лошадиного поля, клубилось разноцветное марево, нечто вроде стелющегося тумана, над которым торчали деревья. Такое явление упоминалось всего пару раз, так что Урочище явно готовило какие-то сюрпризы. Еще новостей добавили Григ и Алекс, которые устроили себе экскурсию по осмотру местных кавалерийских достопримечательностей. Они на полном серьезе утверждали, что некоторые статуи, это не скульптуры, а окаменевшие кони и их всадники, уж больно филигранны мелкие детали.

Время дня тут не совпадало со временем за рекой, и судя по быстро наступавшим сумеркам, сейчас был вечер. Я приказал разбить бивак, и приготовится к ночлегу. К амуниции своих драгун, я сделал римско-советский подход… Вспомнив, что римские легионеры, несли в походах в своей выкладке, некоторые детали знаменитого полевого римского лагеря, а советская плащ-палатка, была одновременно элементом армейской палатки, я по своим эскизам заказал штатные плащ-палатки РККА образца 1938 года,4х4 локтя, с люверсами, шпеньками и тесьмой, плюс каждый драгун имел в переметных сумах набор металлических клиньев, как для устройства палатки, так и устройства мини-коновязи, и по парочке четырехлоктевых жердей (сумы можно было носить и в пешем строю, это позволяла сделать система ремней). Не забыл я и о котелках РККА образца 1936 года. В каждой але, у восьми самых здоровых драгун, вместо палашей, были топоры типа французских саперных (бороды я кстати велел им отпустить), это были саперные взводы по типу Наполеоновских, и даже шевроны у них ввел те же, в виде скрещенных топориков, от чего по городу пошли слухи, что у меня в дружине, есть даже специальный отряд палачей, после чего в районе моего дома, криминальные сводки обнулились напрочь.

По утру туман рассеялся и оказалось, что за ночь, конные статуи построились в колонну по четыре, которая протянулась через поле, не доходя до опушки урочища, прямо в сторону широкой просеки, мощеной красными грубыми плитами. — «По-моему, это явное приглашение» — сказал дон Григ, «Или явная ловушка» — добавил виконт Алекс. Я приказал баронету и капитану собрать лагерь и выдвигаться в сторону просеки, а Селену с ее егерями отправил на разведку, наказав не отрываться от колонны, больше чем на две тысячи шагов, и идти цепочкой патрулей, находящимися в прямой видимости друг друга.

Но Селена сразу вернулась и доложила следующее… Как только егеря приблизились к началу просеки, в воздухе вспыхнула большая зеленая цифра десять, и по мере выхода на просеку всадников, цифра уменьшалась на количество людей въехавших в Урочище, именно людей кони в счет не шли. И как только Селена, ее сержант и восемь егерей въехали на просеку, в воздухе запульсировал красный жужжащий ноль и дорогу отсекла непроходимая снаружи матовая пелена, причем, как только кто-то пытался выехать назад, пелена его свободно пропускала и ноль сменяла зеленая единица.

Намек был более, чем прозрачный и я приступил к назначению добровольцев… Помимо любимого себя, я включил в группу, Алекса, Грига, Баронета, пятерых егерей и Селену (попробовал бы я ее не включить). Остальному отряду во главе с капитаном Бирком, было приказано возвращаться, разбить лагерь по ту сторону моста, ждать свежих указаний, сохраняя при этом бдительность.

План у меня был простой. Найти поляну с кедром, оставить там шкатулку Буремира и параллельно найти пару артефактов, хотя мои спутники, по любому четко нацелились на артефакты для себя ибо вернуться из Урочища без добычи, урон Чести…

Зеленое табло отсчитало десять цифр, мигнуло красным нулем, и мы оказались в «Черном урочище». Лесная дорога прямой не была, она причудливо извивалась и сворачивала под разными углами, а буреломная чащоба, абсолютно не давала возможности сойти с трассы.

А за очередным поворотом показалась наконец поляна с кедром и на этой поляне шел бой. Прижавшись спиной к кедру, рыжая девица (как я уже сразу догадался с зелеными глазами) в костюме наемницы, ловко отмахивалась двумя катанами, от каких-то коренастых мохнатых существ с черно-пегой шерстью, окруживших ее полумесяцем и пытавшихся достать ее короткими дубинками.

«Арбалеты» — скомандовал я и через несколько секунд противники рыжей незнакомки как-то сразу закончились. А она, не обращая на своих спасителей никакого внимания, стала метаться между их телами, и что-то срывать с то ли портупей, то ли лямок (из одежды на этих существах были только кожаные шорты).

А девица, наконец, снизойдя до нас, воскликнула, достаточно мелодичным голосом: «Помогайте снимать бляхи перехода со Шварников, а то пара десятков миллерсов, и они начнут исчезать».