Сергей Соколов - Вуаль. Крыло третье

— Я буду вынужден доложить об этом….

— Иеромонах Яков, не доводи до греха, прошу. Подумай, что твоё слово значит против моего? Может оказаться, что ты потворствуешь в поганых ведьмовских делах. — Многозначительно заявил инквизитор Стефан, но видя, что решимость никуда не исчезла с лица Якова, отставив напускное дружелюбие, схватил парня за грудки, поднял как пушинку от пола, хорошенько тряхнув. — Приди наконец в себя, иеромонах! Мы не только должны бороться с ведьмами! Сейчас на весах лежит само существование нашего ордена! Не будь глупцом и открой глаза наконец!

Аккуратно поставив Якова на пол, старейшина утёр проступившую слюну в уголке рта, поднимая с пола рассыпавшиеся бумаги, которые он бросил в порыве гнева. Быстро выбрав нужные, приложив к ним пакет, что достал из кармана, он протянул их иеромонаху.

— Предстоит работа. Вот всё необходимое… Сейчас расскажу о деталях. — Начал быстро говорить инквизитор, полностью успокоившись.

— Фальшивые документы? — удивился Яков, заглянув в пакет. — Но откуда?

— А как ты думаешь мне удалось в одиночку разобраться с тремя ведьмами? — Подчеркнув последнее слово спросил старый инквизитор не ожидая ответа. — Мир не без добрых людей. Остались ещё благородные, которые верны праведным слугам матери церкви….

Романовский лицей

— Эй, Валькирия, кто обидел? Пошли его побьём… — Подошёл я к Насте, которая прикрывая лицо, повернулась ко мне, поспешно стирая слёзы, но это не помогало.

— Если ты по поводу нашего уговора, то в ближайшее время не получится, мне сейчас не до этого. — Шмыгая носом сказала Ермакова, стараясь спрятать заплаканные глаза. — Я не отказываюсь, не подумай….

— Оставь пока это. Вот. — Коротко сказав это, я протянул один из протеиновых батончиков, что остался у меня с последних закупок. — Пожуй сладенького, и расскажи, что случилось.

— Вера, она… — Подтвердила мои опасения Настя указав на фото, а я вспомнил, что видел эту девушку два раза.

Первый раз, я видел её рядом с Ермаковой, когда она приходила бросать мне вызов. Второй раз был на самом поединке, она крутилась рядом с Настей, исполняя роль её секунданта. Запомнил потому, что покойная девушка была и вправду красива, ещё и лицо доброе с мягкими чертами.

— Она была твоей подругой? — Ответ на вопрос был вполне очевидным, но задан он был лишь для отвлечения.

— Да, благ… Стас… Наши отцы хорошие друзья, и мы с детства дружи-и-или, а теперь…. — Запричитала Валькирия, пустив новую порцию слёз.

— Ну всё…Всё… Не реви только, Насть. Моя психика страдает от женских слёз. Иди сюда…

Раздвинув полы пальто, которое не успел снять, я обнял девушку, прикрыв ими со всех сторон, создавая чувство защищенности.

— Настя, послушай… Если вы были с Верой хорошими подругами, то она бы расстроилась, увидев как ты плачешь… Ей бы было грустно… — Взяв из рук девушки листок, я вновь прикрыл её полами своего пальто. — Пореви немного, и давай завязывай с этим мокрым делом.

Видимо из меня хреновая «жилетка», или Настя долго сдерживалась, а тут её прорвало. Даже те глупости, что я нёс, не помогали её успокоить.

— Мрази… Самих их сжечь. — Всхлипнула девушка, не поднимая головы. — Надеюсь люди отца найдут этих извергов, что сделали такое с Верой и девочками.

— Непременно. — Коротко согласился я, изображая уверенность, быстро прикинув, что если объявления появились в лицее, значит следствие в полной большой огновой заднице. — Так и будет, не сомневайся.

Пока пытался успокоить «грозную» ревущую Валькирию, моя бдительность ослабла, за что сейчас, кажется, наступит расплата. В боковом зрение появилась Мила в своём привычном виде, с пучком на голове и очках в чёрной оправе. Картина была явно двусмысленная. Если отбросить все детали, обстоятельства, понимание и здравый смысл, то сейчас Мила видела, как я обнимаюсь с другой девушкой.

По воле судьбы или её величества Удачи, Мила оказалась «не Жанной». Ревнивая Лисичка увидев такое устроила бы разнос, не ища правых и виноватых. Вместо этого, голубоглазая милашка подошла, и несколько секунд молча разглядывала нас, после чего слегка нахмурилась, недоумённо уставившись на меня своими большими голубыми глазами.

— Здравствуй, Стас. — Со свойственной ей лёгкой стеснительностью тихо поздоровалась Мила, поглядывая на Настю. — Что происходит? Это ты её чем-то обидел?

— «Спасибо мудрости атминтиса, что пролилась в этот уголок» — Поблагодарил я единственную высшую силу, в существование которой был наверняка уверен, и прежде чем давать объяснения, протянул Миле лист с объявлением. — Её лучшая подруга погибла. Пытаюсь успокоить. Как видишь, получается не очень.

— Я… Я в порядке. Извини, что со своими соплями к тебе кинулась. — Отстранилась от меня Настя, поспешно вытирая лицо, поглядывая на Милу.

— Как тебя зовут?

— Н-Настя. — Всхлипывая произнесла Валькирия, принимая от меня платок, кивнув в знак благодарности.

— А я Мила. — Стесняясь сказала племянница ректора. — Настя, разреши мне кое-что сделать?

— Валяй… — Апатично сказала Валькирия, после чего девушка шагнула к ней, несмело коснувшись указательным и средним пальцами лба Ермаковой, а в месте прикосновения, едва заметно блеснул эфир своим фиолетом.

— Так лучше? — Убрав руку поинтересовалась Мила, слегка улыбнувшись, с пониманием глядя на Настю.

— Лучше… — Растерянно сказала Ермакова, широко открыв глаза от удивления, перестав всхлипывать. — Что это было? Спокойно на душе стало…. Ты какая-то крутая магичка?

— Нет… — Стесняясь опустила голову Мила, отводя глаза, теребя левой рукой, локоть правой. — Наоборот… У меня не получается одна техника, которая должна моментально усыплять. Вместо снотворного эффекта она оказывает лёгкое успокаивающее действие, но длительное. — поспешила добавить Мила. — Я её на себя использую, когда сильно нервничаю… Вот, как-то так.

— Спасибо, недотрога… И тебе, Стас. — Ермакова утёрла остатки влаги с раскрасневшегося лица, легонько шлёпнув нас по плечам. — Пойду себя в порядок приведу, сейчас уже звонок будет, а вы тут со мной нянчитесь. Я сильная, я справлюсь….

— Мила, ты супер. Спасибо за помощь. Без тебя, даже не знаю, что и делал. — Поспешил поблагодарить я девушку, когда Настя отдалилась от нас на достаточное расстояние. — Как ты? Я интересовался твоим самочувствием у… дяди. Он сказал, что с тобой всё хорошо.

— Д-Да… Так и есть. Голова только на следующий день болела. — Запнувшись ответила Мила, а на её щеках появился румянец. — Приятно, что ты интересуешься мной. Очень… Сам как? Я мало что помню после того, как пошла в уборную. Всё как в тумане было. О случившемся потом, и о стрельбе, знаю только из рассказов телохранителей и дяди. Ещё это похищение… Я за тебя переживала.