Владислав Савин - Вперед, Команданте! [litres]

Ну, эта часть операции на товарищах от ВМФ (включая Отца-Адмирала). Нам же надлежит сейчас продумать иное. Ох, и сильно же достал Батиста свой народ, если всего двенадцати человек, ушедших в горы Сьерра-Маэстра, хватило, чтоб вся Куба вспыхнула как стог сена, политый бензином! При том что на «Гранме» было, я напомню, восемьдесят два – из которых семьдесят погибли почти сразу. А если выживших будет больше и первый успех гораздо громче – что тогда начнется на Острове свободы?

Ведь два года назад, 26 июля 1953-го, объект атаки был выбран идеально. Город Сантьяго-де-Куба, центр восточной провинции, отдаленный от столицы, – и в нем казармы Монкада, место дислокации самой значимой тут военной силы, и в то же время арсенал и склад. Захватить их, уничтожив гарнизон, – и батистовцам потребуется время на переброску войск с запада острова (а это можно и еще усугубить диверсиями на дорогах). Удачно выбрано время – карнавал, когда многих офицеров и сержантов нет в казармах, да и настроение, соответствующее празднику. Но исполнение было бездарнейшим – хотя чего можно было ждать, когда необученные и необстрелянные пацаны пытаются сработать за штурмовую роту?

В ином будущем английский писатель Фредерик Форсайт (бывший кадровый разведчик) напишет роман «Псы войны». По сюжету там корпорация ради выгодного контракта подряжает отряд наемников для свержения правителя некоей африканской страны (оный диктатор изображен откровенной мразью и «просоветским», но что еще ожидать от автора-британца?). И эти «псы войны», профессионалы, высаживаются ночью, штурмуют дворец правителя и убивают всех, кто там был, – а утром исчезают, и глазам жителей предстает черный «президент» с армией (прибывшие в обозе и не сделавшие ни одного выстрела). При свете дня никто не должен видеть белых наемников – и газеты завтра напишут: «Возмущенный народ сверг диктатора, приведя к власти прогрессивные силы».

Что будет, если в ночь на 26 июля очередного года на штурм казарм Монкада пойдут уже не необученные мальчишки, а советский спецназ? Не проблема достать сотню комплектов аутентичной кубинской военной формы – чтобы после Фиделю и его людям (ждущим снаружи) открыли ворота «патриотичные кубинские военнослужащие, перешедшие на сторону народа». Принимайте имущество – и готовьтесь утром выступить с воззванием к нации, чтобы вся Куба узнала, как «те, кто против Батисты» захватили город Сантьяго-де-Куба, уничтожив правительственный гарнизон, эффект будет намного больше, чем от двенадцати голодных и усталых бойцов, прорвавшихся в горы Сьерра-Маэстра! И это будет ваша победа – а мы тихо уйдем по-английски, при свете дня никто не должен видеть белых наемников (зачеркнуто) советский спецназ.

Хотя можем и поучаствовать – например, подготовить взрывные сюрпризы спешащим из столицы батистовцам на дорогах и мостах (по опыту Вьетнама и нашей «рельсовой войны»).

Красивый выходит план. Пока еще очень «сырой» – не указано в нем, как будем высаживаться. Как еще до того организовать взаимодействие с группой братьев Кастро (которую тоже надо скрытно доставить и высадить). Как обеспечить секретность? Какие пути отхода? И там ведь еще база Гуантанамо рядом – какая будет реакция американцев, причем не только на суше, но и на море?

Но ведь время еще есть. Год до 26 июля следующего 1956 года, и два или три – если решим начинать позже. И (когда план будет утвержден), осуществлять его станет уже не только я, Юрка, еще несколько пока посвященных – а множество людей, используя все гигантские ресурсы СССР и соцлагеря.

И мне бы – в командиры ударной группы! Форму еще не потерял – управлюсь. А после до конца своих дней буду вспоминать – как привел к победе и власти братьев Кастро и товарища Че!

Израиль, лето 1955-го

Райская земля Палестины – обильно политая кровью.

Здесь еще живут «потомки тех, кто распяли Христа» – как они сами считают. Обитатели Еврейского квартала в Старом Иерусалиме – раввины, богословы, ученые книжники (и в меньшей степени обслуживающие их торговцы и ремесленники) – ортодоксы, живущие строго по Талмуду: молитвы, песнопения, множество ограничений и характерный внешний вид (черный сюртук, шляпа, пейсы). Привыкшие находить общий язык с фараонами, халифами, султанами – а вот сионисты, подлинные отцы-основатели Израильского государства, для этих святых людей были не друзьями, а опасными экстремистами. Даже когда в сорок третьем сюда вторгся Еврорейх – ортодоксов почти не тронули. Поскольку для них (искренне считающих себя лучшей частью еврейского народа) спасение своих бесценных жизней ценой тысяч каких-то плебеев, пусть и соотечественников, сгинувших в газенвагенах, в расстрельных рвах и в застенках гестапо – это вполне естественный и высоко моральный поступок. Правда, в немецких планах было включить этих холуев в ту же очередь, последними, – но русские пришли сюда так быстро, что привести этот тайный приговор в исполнение просто не успели. И святым людям повезло еще раз, когда после Победы встал вопрос о наказании фашистских пособников – но, как ни странно, этому воспротивились сами израильтяне, «ради сохранения традиции, две тысячи лет Палестина наш дом». И, по легенде, сказал тогда Сталин:

– Раз ни одного советского гражданина на совести этих… нет – то у СССР нет и претензий. Если народ Израиля их простил – значит, народу виднее.

Первой волной эмигрантов были «идейные», приехавшие сюда в конце девятнадцатого и начале двадцатого века. Сионизм в самом начале своего существования был в значительной мере профанацией: когда вожаки, собрав с толпы взносы «на возвращение в Святую Землю», поднимали тост «в следующем году уже в Иерусалиме» – и так десятилетия подряд! Приводя обманутым очень убедительные доводы, отчего сегодня не получилось, но завтра обязательно – если заплатите еще. Пока не нашлась группа фанатиков-идеалистов, решившая осуществить обещанное, чего бы им ни стоило. Парадокс был в том, что многие из этих героев-пассионариев были беженцами из Российской империи, ненавидевшими эту страну как оплот погромщиков и полицейского произвола, – но в своем мышлении и мировоззрении они впитали в себя идеи русского народничества: коллективизм, стремление к справедливости, желание самим трудиться на своей земле, не гнушаясь самого тяжелого физического труда. Что для ортодоксальных евреев (о которых рассказано выше) было не просто ересью, но и прямым бунтом: ведь идеалом должно считаться «будь как раввин» – а в Талмуде вписано, что «раввин лишается сана, если займется физическим трудом». Но для тех, кто выбрал местом своей эмиграции не манящие Соединенные Штаты и даже не германский Кайзеррайх, «единственную страну в Европе, где к нам относятся как к людям», а Палестину, тогда очень далекую от благ цивилизации, на мнение каких-то замшелых старцев с пейсами было плевать с революционной колокольни!