Юрий Корчевский - По местам стоять! [litres]

Рыбаков, подпадающих по возрасту и здоровью, зачислили в Черноморский флот. И рыба, как продукт питания, почти исчезла с прилавков и столов. А если была селёдка, то тихоокеанская, где боевых действий ещё не было.

До берега недалеко, два-три кабельтова, дело к вечеру, но ещё светло. Боковым зрением заметил Андрей движение на берегу. Повернул голову – никого. Но не почудилось же? Есть! Не показалось. Боец в маскировочном костюме перебежал от камня к камню. Странным показалось. Зачем бойцу вести себя скрытно на своей территории? Да и наш ли боец? Такая мысль сразу в голову пришла. Надо разобраться. Тревогу поднимать преждевременно, за паникёрство можно и под трибунал угодить. В сорок первом сколько бойцов расстреляли за трусость и паникёрство? Загудел недалеко от позиции мотор, кто-то в крик – танки! И вот уже бегут с позиций, ибо танкобоязнь была великая. Да и как не бояться, если с танками бороться нечем? Гранат нет, противотанковые ружья появились только осенью, артиллерии катастрофически не хватает, как и снарядов.

Развернул катер, подошёл к берегу поближе. Вроде никого не видно. Поблизости населённых пунктов нет. Учения? Вызвал боцмана. После Андрея он второй по старшинству. Боцман – это должность, а по званию он старшина второй статьи, о чём свидетельствуют звёздочки с золотой окантовкой над узкой полоской на левом рукаве.

– Зинченко, бери пятерых моряков, обязательно с личным оружием. Осторожно осмотри берег. То ли показалось, но вроде видел я бойца в маскировочном костюме. Чего бы ему здесь прятаться? Сам возьми автомат.

Для бойцов на катере карабины, автомат ППД для командира. Боцману он сейчас нужнее. Зинченко отобрал людей, вооружил. Катер подошёл к берегу, группа десантировалась. На всякий случай за носовой ДШК Андрей пулемётчика поставил.

Моряки на берегу цепью рассыпались, полосой метров в сто от уреза воды пошли вглубь. И почти сразу очередь. Не Зинченко стрелял, у ППД звук другой. Чужой!

– Помазков! Видишь кого-нибудь, кроме наших?

– Было шевеление какое-то.

– Прочеши очередью! Только в наших не попади.

Выстрелы у ДШК мощные, а очередь и вовсе оглушает. Пулемётчик дал одну очередь, другую. На берегу хлопнул взрыв гранаты. Плохо, что у моряков гранат не было. Берег вверх поднимается, камни, ситуация непонятная. Ясно, что немцы там, но сколько? Впрочем, могли быть и дезертиры. И могли отстреливаться, чтобы не захватили. Тогда военная контрразведка или НКВД, а конец один – трибунал и расстрел.

Нет, не дезертир, потому как автомат немецкий. Наш ППД или ППШ частит, а немецкий МР 38/40 имеет темп стрельбы меньше. О, да там не один человек, сразу два автомата стали бить. На вспышки выстрелов стал стрелять пулемётчик с катера. Андрей поставил катер к берегу бортом. В таком положении могут вести огонь обе пушки и оба пулемёта. К пушкам встали комендоры, за пулемёт сам Андрей. Почти половина экипажа на берегу и он как командир несёт за них ответственность. И лучше расстрелять часть боезапаса, чем кого-то из моряков ранят или убьют. Из пушек стреляли осколочными. По камням получалось неплохо. Камень – известняк довольно непрочный, при попадании пули или снаряда разлетается на отломки, которые поражают не хуже осколков. А пулемётные очереди не давали немцам головы поднять. Малейшее движение – и туда очередь или снаряд. Натуральный бой вышел. Немцы не выдержали, один встал, поднял руки, за ним ещё двое. Моряки подошли, держа оружие наготове. Оказалось – группа немецкая имела пять человек. Командира группы и рядового убило. Группа оказалась разведывательной, имела рацию, собирали сведения о наших тылах в преддверии наступления.

Собрали оружие, рацию. Пленных связали, загнали на катер. После сомнений Андрей распорядился погрузить и трупы. Уже на подходе к порту сообщил шифром о задержании. По прибытию в порт к причалу подъехала крытая полуторка. Из кузова выбрались два бойца с «папашами», так звали бойцы автомат ППШ. А из кабины – подтянутый лейтенант. Андрей доложил о происшествии.

– Пиши рапорт и поподробнее. Вечером я подъеду, заберу. А этих в машину.

Солдаты НКВД забрали пленных, моряки – по приказу лейтенанта перегрузили убитых. Лейтенант пояснил Андрею:

– Надо тщательно осмотреть форму. Бывает – в подкладку зашивают важные сообщения, причём на шёлке. Не шелестит, как бумага, нащупать невозможно, шёлк тонкий. Ладно, тебе оно ни к чему. Я своему руководству доложу, пусть они твоего комдива подтолкнут поощрить. Ладно, бывай!

Полуторка уехала. Хорошо, что обошлось лёгкими ранениями у моряков. Одному осколком гранаты мочку уха оторвало, другому пулей по касательной зацепило плечо. Сами наложили повязки, никто к врачу не обращался.

Не знал тогда Андрей, что знакомство с лейтенантом НКВД окажется долгим.

Работы по очистке фарватера от мин Андрей не любил. Тратится топливо, моторесурс, глубинные бомбы, а иной раз всё впустую. Да и не профильное это дело. Заниматься обезвреживанием мин на фарватерах – это дело тральщиков. У них для этого есть параваны или понтонные тралы, а в середине войны появились тралы акустические и электромагнитные. «Охотник» таких средств не имеет, сбрасывает глубинные бомбы, от их взрывов детонируют донные. Кроме того, тральщики сами часто подрывались на минах. Например – подрезал тральщик параваном минреп, мина всплыла и задела контактным взрывателем корпус тральщика. Неизбежный взрыв! За годы Второй мировой войны потери тральщиков были велики. Германия из 624 тральщиков потеряла 300, СССР из 359 тральщиков потерял 74. Англия, морская держава, из 1765 потеряла 300. Англия и Германия имели более совершенное оборудование для траления, чем СССР, а потери сравнимые.

Сводки Совинформбюро не радовали. На первое августа сорок второго года линия фронта на южном направлении проходила от станиц Кущёвской и Белой Глины и до станицы Тбилисской. А уже 14 августа немцы захватили Краснодар. Наступление немцев продолжалось до 20 декабря, и линия фронта шла параллельно берегу от Новороссийска через Горячий Ключ к Белореченскому перевалу. В сентябре Ставка передала командование вооружёнными силами на Кавказе командующему Закавказским фронтом генералу И. В. Тюленеву, ему же в оперативное подчинение передан Черноморский флот. В состав Черноморского флота входила и Азовская флотилия, но она к началу войны имела всего 26 небольших кораблей катерного типа.

Поскольку все базы Азовской флотилии – в Ейске, Азове и Приморско-Ахтарске были в оккупации, как и земли вокруг Азовского моря, приказом от восьмого сентября 1942 года флотилия была расформирована, а личный состав и корабли переданы Новороссийской военно-морской базе. По иронии судьбы в этот же день Новороссийск был захвачен немцами.