Юрий Корчевский - Контрразведчик [litres]

– Ага, прямо разбежался! Жди!

Пекарни по ночам работали, чтобы утром уже готовый хлеб в магазины доставить. Пахнет, даже за оградой, восхитительно-аппетитно, горячим хлебом.

Булавин появился вскоре, пяти минут не прошло. Выглянул из двери проходной, исчез. Почти сразу охранник открыл ворота, и Булавин махнул рукой. Мол – заезжай!

Матвей ворота проехал, встал. Булавин на ступеньку вскочил.

– Прямо давай и направо, к складу.

Матвей подъехал к складу, развернул грузовик задним бортом к складским воротам. Из склада вышли два грузчика. На головах надеты мешки углом, сам мешок спину прикрывает, чтобы одежда не пачкалась мукой. Если мукой пропылилась, стирать нельзя, пока не выбьешь. Такая своеобразная спецодежда только у них, кто с мукой работает – мельники, грузчики на складах, весовщики. Машину шустро разгружать стали. Один грузчик подавал мешки из кузова на плечи второму, тот уносил на склад. Мужики здоровые, мышцы так и играют, заметны под рубахой.

Матвею уже понятна цепочка: склад – пекарня. Неясно только, кто со склада муку отпускает. Похоже, грузчики не в теме, их дело погрузка-разгрузка.

Кузов освободился, грузчики сняли мешки, выбили их об угол склада, подняв облако мучной пыли. Затем зашли внутрь. И Матвей за ними. На бетонном полу лежал штабель мешков. В углу дощатая конторка, в небольшом окошке тусклый свет от керосиновой лампы, мелькают тени. Матвей не успел дойти до конторки, из нее вышел Булавин, за ним оба грузчика. И вид у них был вовсе не дружелюбный. Матвей сунул руку в карман, взялся за рукоять нагана, положил палец на спуск. Но оружие из кармана не достал. Откуда у простого шофера револьвер? А Булавин осклабился.

– Ты что же думал, ментовская твоя морда, что я в темноте тебя не отличу от Соловьева? Вынюхивать явился? Бей его, парни!

Грузчики побежали к Матвею. У одного в руке железная цепь. Ударит такой по руке – гарантирован перелом. Матвей ждать не стал, выхватил револьвер, выстрелил в набегавшего амбала. Стрелял навскидку, в грудь. Амбал рухнул, а Матвей выстрелил во второго. И этот упал, звякнуло железо. В слабом свете от лампы Матвей увидел нож. О, да грузчики тоже в деле, не простые работяги. За стрельбой упустил из вида Булавина, все внимание к себе приковали грузчики. А кладовщик в полутьме подобрался сбоку и ударил длинной палкой по руке. Матвей вскрикнул от боли, выронил револьвер. А Булавин снова палку для удара занес. Револьвер Матвею не успеть поднять, прыгнул в сторону кладовщика. Давно не применял, а довелось, и сразу вспомнились занятия по джиу-джитсу на жандармских курсах. Упал на бок, опершись на руку, ногой сделал подсечку. Кладовщик упал на спину, хекнул от удара, дыхание перехватило. А Матвей вскочил и ногой мощный удар под дых нанес. Булавин от болевого шока отключился. Матвей дошел до места, где выронил револьвер, подобрал левой рукой. Правая болела в предплечье. Похоже, перелом. Навидался он таких травм во Франции, в экспедиционном корпусе, когда противники врукопашную сходились, били друг друга прикладами, кололи штыками, даже кусались, когда и руки заняты, удерживая противника.

Револьвер в карман определил, расстегнул брючный ремень на Булавине, перевернул его на живот, стянул ремнем руки сзади. Теперь он не сбежит и не ударит. В дверях склада возник охранник, которого Матвей видел на проходной.

– Что случилось-то?

– Городской телефон есть?

– У Булавина в конторке и в кабинете главного артельщика. А чегой-то он лежит?

– Отдохнуть прилег, – пошутил Матвей.

Охранник почувствовал неладное, даже угрозу для себя. Убежал к проходной, судя по топоту. И оттуда стал свистком подавать сигналы, как дворники до Октябрьского переворота, когда требовалась помощь полиции. Матвей в комнату прошел, снял трубку, покрутил ручку.

– Девушка, дайте ПетроЧК, дежурную часть.

Телефонная связь через коммутатор. В трубке шорохи, щелчки, потом голос.

– Петровский у аппарата.

Обтекаемо, ни должности не назвал, ни организации.

– Митрофанов телефонирует. Нужна тревожная группа к пекарне «Красный коммунар». Тут двое холодных, один арестован, имею ранение.

– Понял, высылаю.

Однако на свистки охранника быстрее среагировали милиционеры, их отделение не так далеко оказалось. Прибежали двое, охранник их к складу повел, на ходу говоря о стрельбе. В склад охранник не зашел, а милиционеры вошли, держа револьверы в руках.

– Спокойно, товарищи! – крикнул Матвей. – Я сотрудник ПетроЧК! Один ко мне!

Для милиции ЧК – старший брат, они обязаны подчиниться. Когда милиционер подошел, Матвей представился:

– Митрофанов, начальник отдела по борьбе с контрреволюцией.

– Слушаю, товарищ Митрофанов!

Милиционер вытянулся, убрал оружие в кобуру.

– У меня травма руки, думаю – перелом. Осмотрите этого – жив ли?

Милиционер наклонился, прислушался.

– Дышит.

– Сейчас подъедут сотрудники ЧК, помогите перенести этого в машину. Будете охранять место происшествия.

– А те двое?

Милиционер показал на грузчиков.

– Они свое получили, отработанный материал. Если родня заберет для похорон – их дело.

Рука болела все сильнее. Хорошо, что тревожная группа быстро подкатила. Матвей коротко доложил о произошедших событиях.

– Мне в больницу надо, как и ему. Один пусть здесь останется, все же улики охранять надо – тридцать два мешка. Пустят их в дело пекари, даже без злого умысла, никаких улик не будет.

– Сделаем.

Милиционеры отнесли постанывавшего кладовщика в машину, уложили на заднее сиденье. Рядом с шофером устроился Матвей.

– В больницу.

– В какую?

– В Обуховскую.

Матвей прикинул, что она недалеко, на Обуховском проспекте. А еще – одна из старейших и, главное – является клинической, то есть базовой для медицинских институтов города, где работает профессура, высокий уровень медицинской помощи.

Пока ехал, припомнил свежие стихи поэта Маяковского, виденные вчера в газете.

И он тоже, как ассенизатор, борется со всяким… Доехали быстро, улицы пустынные. Сначала в приемном покое занялись Булавиным. Он без сознания, состояние тяжелое.

– Что с ним?

– Удар в живот.

Дежурный хирург осмотрел.

– Нужна операция.

– Оперируйте.

– Вы ему родственник?

– Я из ПетроЧК.

В подтверждение Матвей показал свои документы. Санитары увезли каталку с Булавиным. Что он сбежит, Матвей не опасался, состояние не позволит. Самого Матвея санитар провел в травматологическое отделение. Осмотр, потом репозиция обломков, гипсование. Гипс получился от запястья и немного выше локтя. И руку подвесили на косынку за шею. Вот уж не ожидал Матвей. Врач справку написал о полученной травме. Это уже для службы. На служебной машине вернулся в ЧК на Гороховую, два.