Александр Дорнбург - Борьба на юге

Но дело это стало опасным. Я в темноте выслеживал "жирных котов", разжиревших на войне подрядчиков из числа земгусар. В одиночку, без транспорта под рукой, в основном все было бесполезно, мимо кассы. Возможно, я был уже чересчур стар для такого экстрима. Тем не менее, пару реализаций мне удалось провести по подворотням. Револьвер тихо тявкал через узелок с подушкой, тела фраеров падали в зимнюю грязь, а потом я торопливо шарил у них по карманам, вытаскивая толстые лопатники и часы с цепочками, снимал золотые перстни, стараясь не испачкаться кровью.

Конечно, данная картина весьма неприглядная, но я утешал себя, что граблю богатых и обеспеченных, словно новоявленный Робин Гуд. А заодно вырабатываю необходимые навыки стрельбы и жестокосердия. Они сейчас так же будут на вес золота. К тому же все мои жертвы были как на подбор отъявленные негодяи и мерзавцы (видно предки Чикатило) без которых мир сразу становился чище и краше. Так что «собаке – собачья смерть». К тому же все это было не более чем игра, "каприз художника", или "джентльмен в поисках десятки".

Тревожный Киев жил только сегодняшним днем, не зная, что будет завтра. Бардак только усиливался. Напряженность томительного ожидания углублялась фантастическими слухами, обычно появлявшимися к вечеру. Чувствовалась общая тревога в ожидании грядущего – неопределенного, неясного, но жуткого, все были в напряженно-нервном состоянии, но ночь проходила, опять наступал день и ночные страхи рассеивались. Однако, тревожное чувство за будущее уже не исчезало, становясь еще более сильным и мучительным.

Атмосфера была донельзя сгущенная, напоминавшая ту, которая обычно предшествует сильной грозе: когда небо еще не совсем покрыто тучами, временам показывается даже солнце, но, тем не менее, воздух уже тяжел, дышится трудно, чувствуются еще невидимые, но уже осязаемые признаки, бесспорно говорящие, что будет гроза и люди, боясь непогоды, спешат домой, а все животные инстинктивно ищут укрытия.

Вот пробегает по булыжной мостовой мальчишка газетчик и кричит своим дискантом:

– Разгром большевиков под Ростовом!

Лед тронулся, скоро в путь.

Просто удивительно, что белым удалось отбить Ростов. Как я уже говорил, задолго до Октябрьской революции вся военная верхушка Временного правительства, во главе с двуличным военным министром Верховцевым и близкими ему генералами, сделавшая резкую, но сверхуспешную карьеру при февральском перевороте, уже принялись подготавливать дальнейшую смуту. Большевикам выжигали путь, чтобы они могли поднять упавшую в грязь власть.

Поскольку все эти персонажи – "революционные генералы" вместе с самим Верховцевым, после октябрьского переворота оказались в рядах большевиков, то понятно, что делали они это не по недомыслию.

Так как всем было понятно, что грядущий большевистский переворот Донской атаман Каледин на юге никогда не признает, то огромные военные силы карателей и душителей готовились задолго до Октября. В первую очередь, для борьбы с казаками была необходима кавалерия. В условиях маневренной партизанской войны стрелковые части не могли заменить конницу. Так задолго до Октябрьского переворота с фронта "на отдых" под Псков, под крылышко пробольшевисткого генерала Черемисина, отвели 4-ю кавалерийскую дивизию. Дивизию заранее сагитировали поддержать заговорщиков.

Параллельно спешно готовились национальные части "латышских стрелков". На фронт эту опору будущей власти никто не посылал. Так что, когда Октябрьский переворот в Петрограде свершился, и власть захватили большевики, то у них под рукой уже была огромная свежая армия для похода на Каледина. Понятно, что разнообразная шантрапа, типа Ленина или Троцкого, такие финты провернуть никак не могла. Запад постарался. Войска погрузились в эшелоны и двинулись на юг. Противостояло им движение Сопротивления – жалкие группки белых партизан и школьников-гимназистов, отстаивающих идеалы свободы.

Уже 8-го декабря 4-я кавалерийская дивизия, латышские полки, совместно с отрядами кровавого маньяка Сиверса и матерого предателя Саблина захватили столицу юга России. Но дальше все пошло не по плану. Свежеиспеченные революционные власти вынуждены были спешно отозвать кавалеристов в Москву, для собственной защиты. В Москве припекало, и верные войска понадобились там. Старая 4-я кавалерийская дивизия была быстро преобразована в 1-ю Московскую кавалерийскую дивизию. Латыши большей частью так же были отозваны. И тогда генерал Алексеев, объединив разрозненные группы партизан в Добровольческую армию, сумел выбить красных из Ростова.

За большие деньги, далеко от центра, мне удалось найти маленькую конуру в отвратительной и подозрительной на вид, гостинице. Карман бекеши мне уже давно перешили. Теперь он был просторный, не мешал при стрельбе, был подшит для крепости плотной тканью, и изнутри в нем была пришита пуговица, на которой на кожаном ремешке подвешивался револьвер. Но это все был детский лепет. Нужно было, озаботится чем-то более эффективным.

Пользуясь тем, что пока еще не наступила эпоха тотального дефицита, я приобретенные деньги старался потратить с толком. Пока что, в Киеве еще можно было достать все, что душе угодно. К примеру, в аптеках до сих пор продавался южноамериканский кокаин. Но мне он был не нужен.

А нужна была сера, селитра, сахарная пудра, магний и прочие вещи, из разряда игрушек для трудного ребенка. От таких игрушек у детей отрываются руки и ноги. Но надо же внушить любителям-энтузиастам, что выходить в патрули и расстреливать пассажиров – это очень плохое занятие, а главное опасное. К тому же Господь учит нас: "поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой". Так что все эти патрули буквально внутренне умоляют меня пристрелить их, просто стесняются об этом сказать.

Так мне удалось купить несколько килограмм бертолетовой соли и серу – вещества дешевые, которые можно легко достать. Уже что-то! То, что нужно юному хулигану! А я любил в розовом детстве читать популярные журналы о науке и техники вроде Юный техник и Техники молодежи, где предпочитал обзорные статьи о науке и технике, а также экскурсы в историю развития техники.

Я осторожно смешал ингредиенты и насыпал смесь в стеклянные бутыли с тонкими стенками. Теперь нужно подумать о безопасности, а то еще рванет ненароком. Приобрел старый, но крепкий чемодан, внутрь дворник моей гостиницы (член Союза дворников), за деньгу малую, установил мне решетку от ящика с вином. Подсыпали опилок, натолкали старых тряпок, уложил ваты, теперь можно все эти бутылки спокойно перевозить. Для одной бутыли я сделал узелок с тряпками – так скоро превращусь в настоящего мешочника, обвешенного узлами. Теперь, если действовать осторожно, то на пару патрулей меня хватит.