Александр Афанасьев - Спасти СССР

– Мы не должны быть к этому причастны.

– И не будем. Есть очень интересный тип, сын саудовского шейха, но не такой как все. Их там двое – один врач из Египта, а другой – саудовец. Он получил хорошее образование, но вместо того чтобы работать в корпорации своего отца, отправился сюда чтобы идти по пути Аллаха. По мышлению он, скорее инженер, но искренне верующий. Сейчас встречает добровольцев, помогает размещать, снабжает деньгами и оружием. Но он хочет большего и говорит об этом.

…

– Он даже готов лично отправляться в Афганистан, сражаться с русскими. Настоящий фанатик, говорит, что ищет шахады [50] Гибели при джихаде, гарантирующей попадание в рай. . Но ненавидит и американцев. Говорит, что мусульмане не должны принимать от них помощь, что помощь, принятая от неверных, оскверняет джихад и оставляет всю умму под гневом Аллаха.

– Интересно. Как его зовут.

– Фамилию не запомнил. Он всегда просит называть себя по имени. Имя странное, редкое. Осама…

Где-то в Москве

11–12 марта 1985 года

– Осторожно, двери закрываются. Следующая станция…

– Извините!

Пожилой, средних лет человек – с неожиданной силой ломанулся к дверям, в последний момент подставил ногу – и каким-то чудом протиснулся на платформу, когда поезд уже почти тронулся. За спиной заругались

Плевать!

Рысью, по скользкому мрамору в переход, расталкивая людей. За спиной послышалось возмущенное

– Хам!

И – вот оно, его счастье – отходящий от платформы синий экспресс. В него он втиснулся в самый последний момент, уже под шипение закрывающихся дверей.

Есть. Ушел.

Слежку за собой – он обнаружил еще позавчера. Отрываться не стал – до поры. Следили не свои – дети и внуки Дзержинского, мать их.

Комсомольская!

В поезде – он перевернул куртку, она была двухсторонняя, сменил кепку на темную, слишком уже жаркую зимнюю шапку. Вместе с толпой, спешащих к поездам – вывалился из вагона, толпа увлекла его вверх, к долго идущим эскалаторам. Он шел, повинуясь толпе и не поднимая глаз- опыт заставлял его вести себя именно так. Запоминают того с кем встречаются глазами.

Хрен им.

Нырнул в переход, подстроился под толпу. Вышел вместе с ней к Ярославскому. Рядом – транспортное управление МВД – когда то он тут начинал…

Подошел к расписанию…

– Извините… вижу плохо. На Александров когда ближайшая…

Если за тобой продолжают следить – ты должен максимально запутать след, вступая в максимальное количество контактов с незнакомыми людьми. Просто спроси время, спроси о погоде, спроси, как зовут ребенка.

Пусть отрабатывают…

В поезде было шумно, душно, людно, то и дело хлябали двери, народ входил и выходил. Суббота, все за город, а в обратную сторону тоже толпа – по магазинам.

Опытный мент, он уже знал, сколько человек сидит в вагоне, он распределил их по категориям и выделил опасных. Вон те – явно посидевшие, но ведут себя тихо. Едут с Москвы, может, отработались там. Сообщить в линейный отдел? Нельзя – нельзя себя раскрывать.

Как Штирлицы, е-моё… на своей же земле.

А остальные… из просто граждан за время его работы в органах они превратились в терпил… он зачерствел душой от людского горя, потому что иначе нельзя, сопьешься или свихнешься, если все будешь близко к сердцу принимать. Но он научился и жалеть их по своему – он относился к "честным", когда работал на земле, нелегально принимал заявления от потерпевших, не уничтожал как многие, пытался как то помочь…

Его контактер сел на электричку уже ближе к сто первому километру. Александров – известная столица всякого хулиганья, потому что он был аккурат за сто первым километром. Кого сюда только не выселяли…

В том числе и их. Все они – волки розыска, первыми поняли происходящее – как вынудили уволить генерала Крылова, как застрелился Папутин, как убрали и довели до самоубийства самого Щелокова, как в министерстве воцарился муж Гали Брежневой, Юра Чурбанов. А они ушли… чтобы выжить, они научились перемещаться по системе… кто ушел в провинцию, кто за штат, кто в ГУИН. Но связи они сохранили…

– Здесь свободно

– Садитесь. Доедем…

У подошедшего были удочки в чехле и тяжелый ватник, характерный для рыбаков на льду. На ногах финские желтые сапоги…

– Времени сколько, не подскажете?

– Без семи.

Уточнений не надо было, Без семи – готов к диалогу…

Прошли Струнино. Дальше Александров – конечная остановка московских электричек на этом направлении. Конец пути.

Московскую электричку подали на первую, высокую платформу. Ее не убирали с утра – затоптанный снег, окурки. Народ толкаясь – валил валом к вокзалу, на площадь, где был и автовокзал. На мрачной, серой пятиэтажке – на крыше громоздился лозунг "решения двадцать шестого съезда – в жизнь". Интересно, хоть один человек на площади – знает хоть одно решение двадцать шестого съезда? Вряд ли.

Двое, приехавших с электричкой – неспешно отправились в город, вглубь засыпанных снегом и неубранных улиц, черных обшитых тесом домов, кошек и синиц…

– Ну, как ты?

– Жив как видишь.

– Все там же?

– Ну.

– Что начальство?

– А что, начальство? У нас там, мил друг, как у Христа за пазухой. Козу украли. Мотоцикл со двора свели. Работяги после получки подрались. Как пятница – всем отделом в баньку. Летом овощи свои. Красота…

– Не скучаешь?

– По чему?

– Ну… нас е. т а мы мужаем.

– Чего? Я что, извращенец по такому скучать?

Из-под ног – с недовольным криком брызнула кошка

– Да, Миш. Обуржуазился ты. Огруз.

– Да иди ты! Я второй раз через это все проходить не собираюсь. С..а.

Тогда все действительно получилось по-хамски. Пришла анонимка, явно не случайная, что милиционер такой ездит на Москвиче 2140, просьба принять меры. Начали разбирать по партийной линии. На заседании парткома случился скандал – обвиняемый грохнул на стол документы, из которых следовало, что Москвич он честно приобрел. Сценарий горел – но опытный председатель парткома по-хамски начал спрашивать, почему майор такой то носит буржуйские джинсы. Майор такой то при полном зале снял штаны, чтобы показать, что это не фирма, а самострок, после чего ушел переводом в райотдел в провинцию.

– Миш. Речь не об этом. На тебя Дед выходил?

– Было.

– Ну и?

– Не…

– Что – не?

– Не. Не бывает так.

Москвич покачал головой

– Я тоже думал, что не бывает. Пока Дед не встретил Горбачева во дворе.

– Подстава какая-то

– Зачем ему?

– Птенец гнезда Андропова.

– Сам то себя услышь. Он член Политбюро.

– А теперь Генеральный.

– То-то.

– И все равно – нет, не верю.

– А лучше бы поверить.

Рыбак сплюнул