Гарри Тертлдав - Конец начала

- Скоро, - пробормотал Шарп.

- Ага, - жадно произнес Джо. - Скоро.

До войны Кензо Такахаси никогда не думал, что пойдёт на свидание с девушкой с мешком рыбы в руках. С цветами, да. С шоколадом, да. Но, со скумбрией? О скумбрии он и подумать не мог.

Шоколад исчез. Кензо сомневался, что он вообще остался на Оаху. Цветы можно нарвать даже сегодня. Гавайи даже как-то начали стыдиться богатства. В районе гавани гавайские женщины продолжали плести леи* и продавать их по четвертаку или за йену, но японские солдаты не так охотно их разбирали, как американские туристы.

Но цветы нельзя есть. Хотя в эти дни Кензо ни капли бы не удивился, если бы узнал, что кто-то проделал подобный опыт. Рыба представлялась ему более практичным подарком. Нёс он её в плотном холщовом мешке, дабы никто на неё не позарился, и не проломил ему голову ради собственного живота. Даже в районе, где жила Элси Сандберг подобное было вполне вероятно.

Машины, припаркованные около домов, стояли без колес. Оккупационные власти их все конфисковали. Аккумуляторов на машинах тоже не было. Японцы изъяли и их. Впрочем, под закрытым капотом этого заметно не было.

Кензо постучал во входную дверь, и ему открыла мать Элси. Она улыбнулась.

- Здравствуй, Кен. Проходи, - сказала она.

- Благодарю, мэм, - ответил парень.

Как и всегда, в этом районе пришлось сменить имя. К западу от Нууану-авеню он был Кензо. Но эта часть города принадлежала хоули. Но он и не был против. По его мнению, американцу и имя нужно американское. Он протянул мешок.

- Я вам, вот, чего принёс.

Как и всегда, еда в подарок оказалась к месту.

- О, спасибо, Кен, - искренне сказала мать Элси. - Когда будешь уходить, забери спелые авокадо.

- Здорово, спасибо, - не менее искренне ответил Кензо.

Если бы он не был знаком с Сандбергами, то уже и забыл бы, что это такое - авокадо.

- Позволь угостить тебя лимонадом.

Миссис Сандберг оставалась верна своим привычкам гостеприимства. К тому же, кроме авокадо и лимонада, ничего предложить она не могла.

- Элси будет готова через минуту, - добавила она.

- Хорошо.

Лимонад - это здорово. Когда-нибудь, дверь ему откроет сама Элси и они сразу же уйдут. Кензо пожал плечами. Торопиться он не намерен. Сандберги двумя руками держались за благородство. Им держаться-то особо и не за что, особенно, когда японская администрация забрала себе всё, чем владел здешний правящий класс.

Когда он пил сладкий лимонад, в кухню вышла Элси. Она тоже держала в руке стакан. Их свидания всегда сопровождались этим ритуалом. Когда они допили, мать Элси проводила их до двери со словами:

- Хорошего вам дня.

- Спасибо, - ответила Элси.

Когда они вышли на улицу, она спросила:

- Ну, и куда пойдём?

- Я подумывал сходить в парк, - ответил Кензо. - Мы уже по два раза пересмотрели все фильмы на острове, а делать тут особо нефиг. Поболтаем... и всё такое.

- Ага. Всё такое, - зловеще повторила Элси.

Она поняла, что он имел в виду поцелуи. Уши Кензо покраснели. Он сделал несколько осторожных шаркающих шагов. Внезапно, она засмеялась и сказал:

- Ладно, пойдём.

Когда они подходили к парку, на качелях и на горке играла пара ребятишек. Они присели на лавку. Трава стала выше и гуще, чем, когда они были здесь в последний раз. У людей имелись занятия и поважнее, чем стрижка газонов. За зеленью вообще больше нигде не ухаживали.

- Как поживаешь? - спросила Элси.

- Неплохо, не считая отца.

Кензо поморщился и продолжил:

- И это очень большое исключение. Чем больше он болтает на японском радио, тем больше неприятностей наживает на свою голову. Что он будет делать, когда вернутся американцы?

- А ты, правда, считаешь, что они вернутся? - поинтересовалась Элси. В её голосе звучало ещё больше сарказма, чем, когда он впервые её поцеловал.

Кензо кивнул.

- Готов поспорить. Самолёты прилетают каждую ночь, подлодки эти... и всякое такое.

О лётчике, спасённом им и Хироси в океане, он никому, даже Элси, никогда не рассказывал. Это незнание могло спасти ей жизнь. Ему было интересно, как там поживал этот Бёрт Бёрлсон после высадки на берег. По крайней мере, япошки не кричали о его поимке. А это уже что-то.

- Господи, надеюсь, ты прав, - сказала Элси. - Разве не классно было бы, чтоб всё стало, как раньше?

- Само собой, - ответил Кензо.

"В основном, - подумал при этом он. - Стала бы ты встречаться со мной, если бы всё было, как раньше?". Пришлось признать, что, да, стала бы. Они и раньше были друзьями. Это, конечно, не одно и то же, особенно, после поцелуя.

Солнце скрылось за тучей. Пошёл дождь. Это был не совсем традиционное для этих мест "жидкое солнце". Лило достаточно сильно, чтобы дети убежали домой. Кензо от этого не расстроился. Летнее платье Элси прилипло к телу. Кензо обрадовался такому эффекту.

Элси заметила его взгляды и строго сморщила носик. Стараясь проявить галантность, он сказал:

- Если хочешь, пойдём под дерево.

Девушка помотала головой.

- Не поможет. Всё равно уже намокли.

В этом она права. Элси продолжила:

- Я не против. Мне не холодно. Дождь кончится, и под солнцем мы быстро высохнем.

- Ладно - согласился Кензо. - А пока...

Он приобнял её. Девушка прижалась к нему, и они поцеловались. Что может быть лучше обнимашек в парке, даже во время дождя? Вообще-то, Кензо знал, что. Но Элси этого не хотела. Или, хотела, но притворялась порядочной девушкой.

Поцелуи, казалось, длились всю жизнь. Кензо открыл глаза и вздохнул, спустя целую вечность. Глаза Элси оставались закрытыми, она ждала, что он снов её поцелует. Вместо этого, Кензо тихо назвал её по имени.

Как бы тихо он ни говорил, его речь не была похожа на ту, с какой обращаются друг к другу возлюбленные. Девушка тоже открыла глаза. Он указал в сторону и тихо произнес:

- Кажется, тебе лучше уходить.

По парку шли японские солдаты. Это не патруль. У них не было оружия, и шли они не в ногу. К тому же они были здорово пьяны. Один что-то хрипло пел.

- Ничего страшного, - сказала Элси, но в голосе её не слышалось уверенности.

Ничего страшного не было бы, если бы солдаты её не заметили. На это и надеялся Кензо: они были вусмерть пьяны. Однако, как часто бывает, надежды на лучшее не оправдались.

- Э, детка, меня тоже поцелуй! - крикнул один.

- И хуй мне поцелуй! - крикнул другой.

Остальным его слова показались очень смешными. Кензо ни капли не сомневался в тех намерениях, что крылись за этим смехом.

Выражение лица Элси ни капли не изменилось. По какой-то глупой наивности, Кензо даже подумал, почему. Затем до него дошло, что кричали солдаты по-японски. Сам он мог, даже не осознавая, переключаться с одного языка на другой. Элси этого не умела. И она не подозревала, насколько же ей сейчас повезло.