Игорь Валериев - Контртеррор [litres]

– И какое участие казны предусматривается, ваше императорское величество?

– Безобразов просит порядка десяти миллионов, но Витте против, да и граф Воронцов-Дашков его поддерживает. И оба ссылаются на возрастающую в этом случае вероятность войны с Японией.

– Как вы сказали, Николай Александрович, «жук Тифонтай» по этому вопросу сказал, что он бы с удовольствием поучаствовал в этом предприятии с государственным финансированием. Можно оторвать неплохой куш, а потом война все концы скроет и все потери спишет.

– И ваш Тифонтай о войне уверенно говорит, – грустно улыбнулся император. – И что, мы должны какой-то Японии бояться?

– Во время командировки я запросил у господина Извольского [6]расклад сухопутных сил в Японии. На настоящий момент в случае войны с нами Япония может выставить для боев на материке двенадцать дивизий, пятьдесят два трехбатальонных полка, пятьдесят один эскадрон, сто четырнадцать батарей с шестьюстами восемьюдесятью четырьмя орудиями. Общая численность этих войск составляет сто девяносто три тысячи человек. Примерно столько же в Китае сейчас наших войск, – я сделал паузу, собираясь с мыслями. – В Японии для ее защиты останется территориальная армия в сто четыре батальона, двадцать шесть эскадронов и триста двенадцать орудий. Это около ста восемнадцати тысяч человек, плюс к этому тридцать четыре тысячи запасных войск. Полная мобилизация войск оканчивается на седьмой день, обозы готовы на четырнадцатый.

– Но эти войска надо еще перебросить на материк, Тимофей Васильевич.

– Десантные средства в Японии состоят на сегодняшний день из ста семидесяти коммерческих, субсидируемых судов общим водоизмещением в триста тридцать тысяч тонн. Через месяц после объявления войны половина японской армии может быть переброшена охраняемыми морскими конвоями в Корею или высажена на Квантуне. В течение другого месяца будет переброшена вся армия с запасами.

– А куда, по вашему мнению, они нанесут основной удар?

– Всё зависит от обстановки и расклада наших сил в Китае и на Дальнем Востоке. Могут напасть на нас на Квантуне или во Владивостоке. Могут занять Корею и укрепиться там или произвести наступление из Кореи в направлении к Мукдену или к Порт-Артуру. Как вспомогательные операции – могут захватить Сахалин, устье Амура и город Николаевск, – я горько вздохнул. – Если честно, Николай Александрович, по моему мнению, если воевать с Японией, то сейчас, когда в Китае стоят двести тысяч наших войск. Если мы их выведем из Маньчжурии, то отмобилизованных нужно будет распускать. Позже, когда Япония объявит нам войну, то мобилизацию необходимых сил по времени мы проиграем. Плечо доставки и снабжения войск у нас также в разы больше. А сейчас мы можем воевать на одних китайских трофеях.

– Интересная мысль, – император усмехнулся. – Ваши предложения.

– Ваше императорское величество, предлагаю провести совместные учения Главного морского штаба, Главного штаба и Николаевской академии Генерального штаба по возможным вариантам развития военных действий с Японией в текущей обстановке. Также провести учения со стрельбами Балтийской эскадры. Посмотреть, насколько она готова, если потребуется усиливать Тихоокеанскую эскадру.

– Дельное предложение. Только поступим наоборот. Сначала проведем учения с выходом в море и стрельбами Балтийской эскадры. А за это время штабы и академия разработают свои предложения и планы ведения боевых действий с Японией. А с выводом войск из Китая пока подождем.

Находясь в рубке для начальствующего состава императорской яхты «Штандарт», я стоял за спиной Николая и в бинокль рассматривал, как эскадра кораблей, участвующих в учениях, выстраиваясь в кильватерную колонну, под вымпелами вытягивалась с Большого кронштадтского рейда.

Впереди как разведчик шел минный крейсер «Абрек», за ним флагман – эскадренный броненосец «Император Александр II», за ним только что построенный и введенный в строй новый головной эскадренный броненосец «Пересвет», который должен был уйти на Дальний Восток для усиления Тихоокеанской эскадры, но волей императора был задействован в учениях.

Дальше шли три броненосца береговой обороны: «Адмирал Ушаков», «Адмирал Сенявин» и «Генерал-адмирал Апраксин». На рейде разводили пары броненосный крейсер 1-го ранга «Память Азова», недавно пришедший из Владивостока, и бронепалубный «Светлана». Этот корабль использовался как яхта-крейсер генерал-адмирала, и поскольку проектировщики уделили главное внимание комфортному размещению на борту высоких особ, боевые качества «Светланы» были весьма посредственными.

Также в учениях участвовали три новейших истребителя миноносцев: «Сокол», «Ястреб» и «Кречет». В этот миноносный отряд вошли еще десять номерных миноносцев.

На флагмане был поднят вымпел генерал-адмирала Романова. Алексей Александрович, узнав о задумке своего племянника о проведении масштабных учений, решил прервать свою праздную жизнь и как главный начальник флота и морского ведомства взять командование в свои руки, оттерев от этого вице-адмирала Макарова.

По традиции на Балтике не было командующего флотом. Старшим из адмиралов был главный командир Кронштадтского порта и военный губернатор Кронштадта. Именно эту должность и занимал Степан Осипович. Но против его высочества и своего начальника не попрешь. Пришлось Макарову временно принять на себя должность начальника штаба эскадры и разрабатывать программу учений, их организацию и проведение.

В Практическую эскадру в этот раз Макаров собрал оставшиеся на Балтике броненосцы, броненосные крейсера, истребители миноносцев и миноносцы, скорость которых была не меньше четырнадцати узлов. Именно эти корабли пошли бы на усиление Тихоокеанской эскадры в случае войны с Японией прямо сейчас.

За неделю эскадра должна была выполнить утвержденные Николаем весьма многочисленные учебно-боевые задачи, а также провести целый ряд испытаний артиллерийского, минного вооружений и механизмов, определенных соответствующими отделами Морского технического комитета. Алексей Александрович решил показать племяннику флот Российской империи с лучшей стороны.

Прошло около двух часов, когда эскадра, завершив определенные маневренные элементы, кильватерным строем направилась на Транзундский рейд в Выборгском заливе, где вечером корабли встали на якорь. Следующий день по расписанию должен был уйти на отработку организации службы и на якорные учения, а также императорский смотр кораблей эскадры.

Дядюшка Николая, прибыв на яхту с отчетом о первом дне учений, так и остался на ночь. Понятно, что удобства на императорской яхте отличались в лучшую сторону от спартанской обстановки на крейсере. В столовой для официальных приемов генерал-адмирал, докладывая императору, постарался обозначить, что выход с рейда, переход и организация якорной стоянки прошли на «отлично».