Андрей Шопперт - Колхозное строительство 72 [СИ]

– Фильм один обсуждаем. Из будущего. Оскароносный.

– Стоп, я и забыла! Вчера Керту звонила, – хлопнула себя по макушке Маша.

– Нормально у них там, в Голливуде, спокойно? – забеспокоился Пётр. Невовремя он Стивов решил забрать – ещё случится что с девчонками. Потом ведь не простишь себе.

– Так-то нормально, но она жаловалась, что Роберт Редфорд присвоил себе наш сценарий на клип, снял в нём Алфёрову вместо Керту, и теперь вроде его хотят номинировать на «Оскара», как лучшую короткометражку. Сволочи эти пиндосы.

– Редфорд? Это рыжий такой?

– Он. Его Эндрю нанял клип снять. Молодой, подающий надежды режиссёр.

– Что-то я не помню шедевров от этого режиссёра. Чего не Лукаса или Спилберга? Ну да ладно. Говоришь понравился клип?

– Керту хвастала, что могут и несколько «Оскаров» дать. За лучшую песню и лучшему композитору.

– Композитору – не думаю. Короткометражка же. Да и пусть! И пусть этот рыжий прославится, не жалко – зато у нас на него какой компромат будет.

– Ты прямо как Андрюха. Он Керту то же самое сказал.

– Умные люди думают одинаково, а Андрюха – ещё тот жучило. Круче продюсера и нет. Надо, кстати, Бари Алибасова найти – он уже подрос вроде. Включай его в свою тусовку, тоже жук первостатейный.

– Точно.

– Сняли? Клип-то, спрашиваю, сняли? Всё за парнями едут?

– Не. Там в одном эпизоде Пол Ньюмен приставал к Дирир, за попку её хватал. Она его приёмом карате по стенке размазала, а теперь нужно, чтобы такой же приём Ирина Алфёрова сделала. Вот Керту её учит.

– Алфёрова и карате? Ну могли мы снять в тёмной комнате с Керту. Хотя, пусть! Пусть русских боятся. Думают, что все подряд – каратисты. Когда перезвонить обещала?

– Сегодня вечером.

– Хорошо. Пошёл угли жечь. Мясо время от времени помешивайте.

Потрескивали берёзовые полешки в мангале, на ветке ели собралась целая стайка воробьёв и весело обсуждала дела неразумных человеков. Вон червяков сколько – а они мучаются, жарят чего-то. Пётр все прокручивал в голове разговор с КГБшником. Что он упустил? Сверкнуло тогда в голове и пропало, а сейчас вот никак не хочет вспоминаться.

Воробьи обнаглели вконец: спустились ещё ниже, позвали друзей или родственников, и давай уже в полный голос потешаться над Тишковым. Бродяги. Стоять! Бояться! Вот ведь о чём подумал. О бродягах. В смысле, это урки себя так называют. Позавчера на Политбюро заслушивали Сергея Георгиевича Горшкова, главнокомандующего ВМФ и замминистра обороны. Он отчитывался о завершении похода сводного отряда кораблей к Гане, она же – бывшая британская колония Золотой Берег.

Получилось освободить наших горе-морячков с рыболовецких траулеров. Ну, кто бы сомневался. Но вот вся операция закончилась не совсем так как планировалось. Долго на Политбюро решали, а чего же теперь делать…

– Пап, тут Керту из Америки звонит! Что-то там случилось.

– Твою ж дивизию!!!

Керту дров не наломала в очередной раз. Ну ладно, пара чурочек всё же образовалась. Наломала Алфёрова Ирина – оказалась той ещё каратисткой. Такой фронт-кик продемонстрировала, что он войдёт в анналы. Итак, по порядку.

Ничего у Алфёровой с ударом ногой в корпус Пола Ньюмена не получалось – медленно и неправдоподобно. Редфорд на такую халтуру был не согласен. При этом с растяжкой у Ирины было всё нормально, на шпагат садилась, но вот удар, такой, чтобы красьявчик хотя бы пошатнулся – это нет. Разбили эпизод на кусочки, смонтировали. Ну не тот эффект! И вот тут Керту отличилась – вспомнила свои тренировки. Заставила Алфёрову высоко подпрыгивать и стараться приземлиться на табуретку. За пару часов вполне освоили. Ну, дальше легче: теперь нужно с подставки спрыгнуть, выбросив вперёд ногу. Ещё пара часов, несколько ручейков горючих слёз, рычание эфиопки, вырывание рыжих косм у Робика и чуть менее рыжих у Андрюхи – и получилось. Не ван Дамм. Даже не Джеки. Так их ещё и не родилось – а если и родилось чего, то под стол ходит и под себя гадит.

Роберт Редфорд смонтировал ночью прыжок со спрыгиванием и сказал, что просто замечательно. Осталось завершить всё это ударом в будущую оскароносную грудь мистера Пола – красьявчика.

Поставили Ньюмена в позицию, включили обе камеры, дали команду прессе разойтись и лишним из комнаты удалиться. Ирина Алфёрова пару раз прыгнула вхолостую. Наконец, Пола к ней придвинули, и она красиво, со всей дури впечатала ему голую прекрасную ступню в грудную клетку, слегка защищённую тоненькой диванной подушечкой. Так-то и не видно, только грудь у Ньюмена колесом, почти как у будущего Шварца.

– Мотор, камера, пошла.

Ирина подпрыгнула, как уже говорилось, со всей силы. К несчастью, стояла не на центре табуретки. Предательница уходит из-под ног, и приземляется Алфёрова не на пол, а на ножку упавшей подставки. Хряп – и табуретка лишается одной ножки. При этом получивший удар в грудь Пол качнулся, чтобы не завалиться назад, дёрнулся вперёд – и рухнул на упавшую Алфёрову. Ещё раз хрустнуло, а через мгновение – ещё. Орёт Алфёрова – у неё перелом голени. Мычит Ньюмен – он скулой впечатался в угол сломанной табуретки, рассёк себе щеку и сломал челюсть. Пока болевого шока нет, он хватает за одну уцелевшую ногу эту сволочь (нет, это не Ирина) и запускает её через голову подальше. И вот тут не свезло! Белый предмет мебели попадает в корпус кинокамеры и, отрикошетив, бьёт в нос начавшему подниматься оператору. По счастью, камера уцелела и с плёнкой всё нормально, а то ведь уже дубль не переснять. А вот про оператора такого не скажешь – кровь из него хлещет, как в фильмах Тарантино. Кроме вдавленного и сломанного носа ещё и бровь рассечена.

На авансцену выбегает Робик. Он пытается поднять Пола Ньюмена – друг ведь пострадал. Только вот в это время помогать Алфёровой бросается Керту. Мешают друг другу. Чего-то там про предков обезьян рыжий гаркнул. Зря! Керту бросила Ирину и приёмом карате в стиле той самой предошной пьяной обезьяны, запулила прекрасный маваси-гири в бедовую рыжую головушку. Опять хруст – и минус вторая челюсть за одну минуту. Занавес.