Алексей Янов - Княжич [litres]

– Где-где? На луне! – заржал во весь голос Бронислав. – У князя в тереме воет, аки волк!

Все присутствующие понимающе заухмылялись. Твердила – это был кадр! Лично я его совершенно трезвым еще ни разу не видел.

Из-за спин гридней откуда-то вынырнули мои младшие дворяне.

– Княжич! – с порога закричал Вториж. – Там, во дворе, тебя барчуки кличут, играть зовут!

– Во что? – с мукой в голосе спросил я.

– Снежная горка подтаяла, снег в лед обратился. Борзо с ней спускаться на салазках стало!

– Не хочу! Без меня обойдетесь! – заявил я тоном, не допускающим возражений.

Вот еще! Не хватало мне по дурости промокнуть по такой погоде.

– А ты что будешь делать? – никак не унимался меченоша.

– Пойду в кузню…

– Мы тогда с тобой! – с решительностью в голосе заявил Усташ.

– Как хотите, можете идти с барчуками поиграть, все равно вас в кузню не пустят, будете у дверей без дела толкаться.

– Ну да! Ну, мы тогда с барчуками за двором поиграем, если что – кликнешь. С тобой будет Усташ.

– Что ты тут раскомандовался?! – со злостью ощерился на Вторижа Усташ. – Или возомнил себя начальным человеком?!

Пикировку приятелей я пропустил мимо ушей, мысли мои переключились на злосчастный арбалет, что пока никак не получалась полностью собрать даже хотя бы в деревянном виде.

– Идите уже! Не мешайте играть! – недовольно крикнул на младших дворян кто-то из заядлых игроков. – Токмо с толку сбивают! – пробурчал он, пересчитывая своим толстым пальцем дырочки в выданных ему костяшках домино.

Возвращаясь в терем с кузни, злой как черт, натолкнулся на бояр, которых я просто органически не переваривал. Очередное совещание с князем у них, видать, закончилось, и теперь они, разодетые, словно попугаи, в парчовые шубы, пошитые золотою нитью, в усыпанных жемчугами шапках, с подвешенными на поясах мечами в богатых ножнах, держа в руках посохи, вальяжно выплывали на крыльцо. Пришлось, соблюдая политес, с ними некоторое время расшаркиваться.

В течение первой недели пребывания в Смоленске я сумел изучить рабочий график великого смоленского князя. Он с первых дней устоялся и далее не подвергался существенной ревизии. Если не случалось каких-то экстраординарных событий, вроде грандиозных попоек и выездов на охоту, то распорядок рабочего дня Изяслава Мстиславича выглядел примерно следующим образом.

Большую часть времени «на рабочем посту» князь проводил в общении с многочисленными смоленскими родовитыми боярами. Они вставали с восходом солнца и дули во дворец. Изяслав Мстиславич в это время, одетый при помощи спальников по заведенной ранее предшественниками традиции, отбывал заутреннюю службу, слушая молитвы своего духовника.

А бояре в это время уже начинали съезжаться во дворец и по цепочке «просачивались» в переднюю княжеских хором. Здесь они усаживались по только им ведомому старшинству на лавки и начинали обсуждать свои дела. Причем отсутствие князя их нисколько не смущало. Такие посиделки проходили по понедельникам, средам и пятницам. Исключение составляли разве что большие праздники, на которых все отдыхали. Ну что поделать, если еще нет ни ТВ, ни Интернета, ни газет, а новости, особенно деловым людям, получать откуда-то надо, вот им и приходится посещать «информационный центр» при княжеском тереме.

Но в первую очередь эти визиты бояр к князю были вызваны тем, что имелся ряд вопросов, решение которых целиком и полностью находилось в компетенции только княжеской власти. Бояре в этих случаях никак не могли действовать ни самостоятельно, ни через вече или еще как-то в обход князя, без его одобрения. Этими животрепещущими проблемами, очень волнующими бояр, были вопросы расширения вотчинных земель, формирования новых погостов, где тиунами и волостелями выступали бы сами бояре-просители либо их родичи, а также получения иных хлебных должностей.

А должностей таких была прорва! Князь назначает бояр воеводами по городам. Из бояр князь выбирал посадников, ведавших судом в городах княжества. Все тиуны – городские и сельские – назначались князем. Тиуны не только являлись управителями княжеского вотчинного хозяйства, но и отправляли судебные обязанности, а также осуществляли чисто полицейские функции, например, тиун на волоке обязан был наблюдать за порядком при погрузочно-разгрузочных работах.

Только таможенники избирались на вече из числа купцов или бояр. Они занимались сбором торговых пошлин, фиксацией ввоза и вывоза товаров с территории княжества. Рядовые сотрудники таможни назывались куноёмцы.

Даже из этого усеченного перечня боярских должностей, отправляющих княжескую службу, становится понятно, что множество бояр являлись в княжеский дворец еще и по долгу службы.

Еще одной, не менее веской причиной частых встреч бояр с князем была группа вопросов, если так можно выразиться, совместной компетенции. Это те вопросы, что не могли быть решены князем самостоятельно, без поддержки общегородского веча. На нем хоть и собиралось все свободное население города, а все же бояре на этих собраниях, беззастенчиво пользуясь своим влиянием на мизинных людей, играли здесь первую скрипку. Как-то всерьёз менять внутренние порядки, издревле заведенные в княжестве, без одобрения веча князь не мог. Он имел право издавать новые постановления, но , прежде чем из княжеской канцелярии выйдет какой-нибудь акт, вопрос предварительно обсуждается, разрабатывается и решается на совещании князя с вечем. А еще предварительно, как показывает здешняя практика, чтобы князю по поднятому им вопросу не осрамиться и не нарваться на отрицательное решение городского веча, лучше заранее подстраховаться и обсудить его в узком кругу, с наиболее влиятельным боярством и епископом.

На дипломатическом поле князь тоже имел ограниченный простор для манёвров. С ним сносятся князья других княжеств, к нему обращаются иноземные правительства и купцы. Он отправляет посольства. Но во всем этом князь участвует не единолично, а вместе с боярами. Бояре подписывали вместе с князем договоры с соседними государями и подобно князю целовали крест в их выполнении. Также бояре отправляют посольскую службу.

Широки полномочия князя в области судопроизводства, но при условии, что князь в толковании споров опирается на соответствующие нормы «Русской правды». Князь мог осуществлять судопроизводство лично или через своих чиновников. Присяжные грамоты пишутся от его имени. Но и здесь, опять же, бояре часто привлекались князем для судебных разбирательств, помогали князю выявить истину в судебной тяжбе. А в провинциальных городах княжества судом вообще заведовали местные посадники. Судебные исполнители именовались «детские». Они арестовывали виновного, взыскивали долги, выдавали должника «головой» кредитору. В их пользу шла часть платы с истца.