Алексей Янов - Княжич [litres]

– Кроме новых словечек, – вставил Прокофий Иванович, и все опять рассмеялись.

– Оказывается, бояре и купцы, промышляющие ростовщичеством, веселые люди! – бодро заметил я, когда все успокоились. Затем я мигом преобразился, придав своему лицу самое серьезное выражение. – Что-то новое я вам предложу, что-то старое, но оно будет видоизменено так что, по сути, станет новым. Но в полной мере раскрыть свои планы я смогу не господам ростовщикам, но товарищам компаньонам. Намек понятен?

Ростовщики задумались.

– Так что ты, княжич, предлагаешь нам сделать? – первым подал голос купец.

– Действительно, мы не можем вступить с тобой в складчину, тем более такую… по которой тебе все отдаем, не зная заранее, что ты намерен внедрить нового в наше дело, – подытожил Прокофий Иванович.

– У меня есть решение этой проблемы, – скромно пожав плечами, ответил я. – Если вы в принципе не против организовать Ростдом на моих вышеизложенных условиях и хотите выслушать все мои предложения по будущему предприятию, то должны будете написать расписку, что в течение трех лет вы обязуетесь не внедрять в своей ростовщической деятельности новинки, исходящие от Ростдома, а в случае нарушения – крупный штраф! Новинки эти мы назовем словами «вексель», о котором сегодня уже поминалось, «сберкасса» и «страхование», чтобы на суде, в случае нарушения, было понятно, о чем говорится в расписке, о каких именно новинках идет речь.

– Мне, например, слово «сберкасса» ни о чем не говорит, как тогда суд может понять, о чем речь? – спросил боярин.

– Поверь мне, Глеб Несдинич, уже через год о значении вышеназванных мною слов будет знать полгорода минимум. Поэтому, предвидя такой поворот дела, текст расписок я составил заранее. Сейчас со всеми желающими участвовать в создании нового банка мы их подпишем.

– Корыть! – громко крикнул я, из-за двери тут же появилось лицо дворянина. – Неси грамотки-договоры!

Ошалевшие от моей оперативности и предприимчивости ростовщики малость поспорили, подумали, да и подмахнули «договоры о неразглашении коммерческой тайны». Затем, услышав же мои пояснения о вексельном обращении, сберкассах и страховании грузоперевозок, окончательно заглотили крючок вместе с наживкой.

В дальнейшем процессе обсуждения выяснилось, что не все мои новинки таковыми являются. Многое уже было изобретено тамплиерами. Об этом рассказал настоящий знаток средневекового ростовщичества Юрий Захарьевич, знавший не только об итальянских банкирах, но и о храмовниках. Позже, при обсуждении Устава банка я ему предложил возглавить совет директоров, и он согласился.

Так вот, орден тамплиеров, или храмовников, возник в 1119 году. Сейчас под скипетром гроссмейстера ордена в одной лишь Европе имеется 10 тысяч обителей, собственный флот, банковские конторы. Располагая приоратами во всех государствах Европы и Ближнего Востока, тамплиеры изобрели безналичный перевод денег, когда золото не перевозилось физически, а переводилось со счета на счет по письмам казначеев приоратов. А поскольку приораты храмовников были разбросаны по всей Европе, ни один светский ростовщик не мог оказать клиентам подобных услуг. Во всех крупных городах были так называемые темплы, по сути дела, представлявшие собой банкирские дома.

Коммерсанты помещали в банк золото и другие ценности, а взамен получали векселя. Банк тамплиеров принимал на хранение также сокровища монархов, сеньоров и епископов. Золото монахи пускали в оборот – предлагали его под солидный процент королям, феодалам, епископам, городским коммунам и купцам. Орден являлся крупнейшим ростовщиком в Европе. Прибыльная торговля, оживленное банкирское и вексельное дело беспрерывно увеличивали огромные наличные средства ордена, которые хранились в его главном банке – парижском Тампле.

Кроме безналичного перевода денег, храмовники придумали множество других банковских новинок. Они изобрели систему банковских представительств, отделили собственно банковское дело от купеческой торговли, изобрели систему чеков и аккредитивов, ввели в обиход «текущий счет».

Слушая эту информацию, я размышлял, вспоминая, когда этот орден разгромят, если не подводила память, то это должно произойти в начале следующего века. А я губу раскатывал! Масштабы и финансовые резервы североитальянских банков, а особенно ордена тамплиеров не идут ни в какое сравнение с задуманным мной предприятием. Судя по всему, тамплиеры ежегодно оперируют сотнями, если не тысячами тонн благородных металлов, что многократно больше доходов, выраженных зачастую в натуральных эквивалентах, всех русских княжеств, вместе взятых. Гигантом на фоне тамплиеров СКБ при всём желании никак не стать! Ну и пускай, лиха беда начало!

Тем не менее, несмотря на несколько обескураживающий для меня экскурс в европейское банковское дело, назовем его так, все присутствующие согласились влить в Ростдом свои смоленские конторы. Чуйка на прибыль у бояр была, да и я себя в их глазах серьёзно зарекомендовал, поэтому поверили в мой проект. Все они изъявили желание направить своих людей и создать конторы в других «вкусных» транзитных городах княжества, превратив их в филиалы.

На следующий день, все сутки напролет, прерываясь лишь на еду, пайщики корпели над Учредительным уставом «Ростовщического дома» – Ростдома. Главным органом его управления было назначено общее собрание пайщиков. Это собрание утверждает Устав, выбирает совет директоров, утверждает балансы и отчеты, направление и цели политики банка и так далее.

Совет директоров, который по единогласному решению возглавил Юрий Захарьевич, является представительным органом владельцев банка, его пайщиков и должен отстаивать их интересы. Первейшей обязанностью совета директоров является обеспечение необходимого уровня прибыли на вложенный капитал.

Совет директоров формирует высшие управленческие органы, которые ведут практическую деятельность, осуществляет подбор людей на руководящие посты и создает комитеты. Было создано четыре комитета: административный (текущие вопросы), учетно-ссудный (заключения о выдаче кредита), инвестиционный комитет (вложение денежных средств), ревизионный (проверка финансового состояния отделов банка).

Директоры также несли ответственность за убытки, которые образовались из-за их неверных рекомендаций или халатности. Предусматривалось строгое наказание за нарушение Устава.

Мой личный СКБ по своим управляющим структурам несколько отличался от Ростдома. Согласно Уставу, мною же и разработанному, высшими должностными лицами СКБ были: президент (в моем лице), казначей, контролер и ревизор.

Президент, коим я назначил себя, не занимается оперативной работой, а лишь участвует в выработке стратегических решений, представляет банк на различных совещаниях, налаживает связи банка с властью и другими финансовыми учреждениями. Президент, по желанию, участвует в выработке оперативных решений, дает указания о выдаче крупных кредитов, оценивает перспективных клиентов и тому подобное.