Сергей Чернов - Лицей. Венценосный дуэт

Больше часа ушло на земляные работы. Но Стёпа пашет с энтузиазмом. Сильно он мрачный был, пока мы не пошли обратно от машины с лопатой и брезентом. Только тогда сообразил, что к чему.

Едем домой.

– Стёпа, – надо расставить точки над всеми «ё», – ты понимаешь, что накосячил? Во-первых, влез на девицу поперёк начальства. Во-вторых, мне ничего не оставил. И самое нехорошее: напал на меня.

Угрюмо молчит, крыть нечем.

– За всё это плата одна, Стёпа. Семь бед – один ответ. И эта плата – твоя жизнь. Сейчас вот выведу тебя из машины, ткну ножичком и уеду. А ты даже пальцем не пошевелишь против. Тебе всё ясно?

Кивает. Морда мрачная такая, но кивает. Настроение снова улучшается. Пословица «то ни гроша, то вдруг алтын» мне не подходит. У меня другое. Сто рублей в кармане и вдруг клад. Ни за какие деньги на всё готового помощника не купишь. Нет таких магазинов. А мне – повезло.

10 мая, суббота, время 15:35

Москва, «СМЭ № 3».

– Хороший аппаратик, – показываю укушенным пирожком в сторону «Ангары», красивой и компактной печатающей машинки, – но это уже вчерашний день.

– Вот так, Стеллочка, – «грустно» обращается к помощнице Кругленький, – вот так работаешь, работаешь, честно и не жалея сил, а тебя – раз! И во вчерашний день запишут. И-и-е-э-х!

«Грусть» не мешает Семёну Григорьевичу добить пирожок, – с мясом, между прочим, – и накинуться на следующий. Стелла оказывает почтительные знаки внимания пирожкам с яблоками. Мне одного хватит, я не питаться сюда пришла.

– Вам надо компьютер купить, – предлагаю я и осматриваюсь, – вот только куда его поставить?

Меня смущает обилие кафеля, как в душевой. Проясняю вопрос, точно! Санитарка тут, не стесняясь, поливает всё из шланга.

– Да мы, бывает, и сами грешны, – признаётся Кругленький. – Но ты ж понимаешь, кровищи, иногда, кровищи… не руками же тряпкой возить, да выжимать.

– Ты лучше скажи, когда на работу выйдешь? – Кругленький, несмотря на отсутствие в своём прозвище острых выступов, ставит вопрос ребром.

– Последний день учёбы – 25 мая, несколько дней надо дух перевести… с 1 июня давайте?

– Свершилось! – торжественно поднимает палец вверх, а потом наклоняет его к Стелле, – исполнилась твоя заветная мечта уйти в отпуск в июне. Падай ниц! И целуй ноги этой чудесной девочке.

На последней фразе Кругленький снизил изначальный пафос до мелкой обыденности.

– Не надо ноги, – смущаюсь изо всех сил, и протягиваю Стелле руку, с поблескивающими следами жира от уничтоженного пирожка, – достаточно руку моему высочеству облобызать.

Кругленький фыркает от приступа восторга, Стелла опасно сверкает глазами, но наклоняется к моей руке и вдруг страшно обнажает зубы. Одёргиваю руку, непроизвольно взвизгнув. Кругленький заходится от хохота. Мы со Стеллой хихикаем.

Но насчёт компьютера надо что-то придумать. Это не дело, всё на бумаге хранить. Я уже давно оценила возможности структурированных баз данных.

20 мая, вторник, 13:01.

Лицей. Столовая.

Сидим, едим, никого не трогаем. Контрольная неделя идёт, все подданные нашего королевства в мыле. Работают упорно и с огоньком. Наши семиклашки полны энтузиазма, и троек вроде не предвидится. Мы с Ледяной решили, что свирепствовать в случае чего не будем. Учителя тоже люди, и кто-то может повредничать на ровном месте по настроению, проявить излишнюю строгость. Короче, мы намекнули, что форс-мажорные обстоятельства будут учитываться её Величеством. Нам главное, чтобы честно упирались изо всех сил.

Одно время, пару дней я это терпела, меня мелочь задёргала. Чуть что непонятно в учёбе, бегут ко мне. Пришлось прикрепить официальных консультантов и ознакомить с порядком.

– Народ, так нельзя. От моего высочества скоро мокрого места не останется, – объясняла я мелочи. – Если что непонятно, первый к кому вы должны обратиться – учитель. Не получается? Ему некогда или всё равно не доходит – к одноклассникам. Опять затык? Идёте с тем, кто вам объяснял, к Зильберману или Лейбовичу, они у нас самые умные. И вот если и они не смогут, тогда ко мне.

Короче, выстроила бюрократическую лесенку.

Контрольные редуты беру без проблем. Даже по русскому за четверть пять выходит. За год, к сожалению, нет. Ледяная и за четверть до пятёрки не вытянула. И по аналитической геометрии провалилась. У неё никак одновременно по физике и геометрии добиться пятёрки не получается. Выйдет пять по физике, как в этой четверти, значит, по геометрии – четыре. Пятёрка по геометрии, как в прошлой четверти? Тогда по физике – четыре.

По итогу года я и два жидомасона в числе лучших среди девятиклассников-математиков. У нас по одной четверке, только у них – по физкультуре. Слабаки. В физическом смысле.

Итак, сидим, мирно обедаем, никого не трогаем. Как вдруг. Иногда в жизни случается «вдруг». Когда хорошее, когда плохое. Сейчас нейтральное.

– Кажется, к нам гости, – замечает Гоша. Он сегодня в ближней охране.

По залу, выстроившись в форме снаряда, – четверо попарно и один впереди, – на нас нацелилась делегация.

– Гостям мы всегда рады, – смотрю на соседний столик, потом оборачиваюсь на другой. Мне больше ничего не надо делать. Когда делегация останавливается у нашего столика, сбоку к ним подходят. Одна пара с одной стороны, другая – со второй. Они ничего не делают, стоят и внимательно смотрят. Плюс за нашим столиком ближняя пара разворачивается к ним лицом. Тоже ничего не делают, только внимательно следят.

Обычного человека такие заслоны напрягают. Сразу все понимают, только попробуй дёрнись. И разговаривать начинают максимально вежливо. Один раз я так хохотала, когда подошёл молодой парнишка и очутился в кольце охраны. Он так растерялся, а оказалось, что он учитель, студент-практикант. Мы его не знали, потому парни среагировали по протоколу для незнакомцев. Педагоги-то, конечно, имеют право к нам подходить беспрепятственно.

Ребята наши стали заметно здоровее. Они даже взрослых крепких мужчин заставят задуматься, если что. А уж этих… одними взглядами задавят.

– Молчанова, у нас к тебе только один вопрос, – с претензией на апломб начинает лидер группы. Это парни из 10ЮП-1, параллели наших основных оппонентов.

– Зачем ты это сделала, Молчанова? Тебе врагов мало, ты их сотнями коллекционируешь? – худощавый, среднего роста симпатичный паренёк волнуется.

– А о чём речь? – лениво полюбопытствовала я.

– Не делай вид, что не знаешь! – запальчиво интригует меня парнишка. А я не буду заинтриговываться.

– Не хочешь говорить, не надо, – я равнодушна, как сфинкс, – если я что-то сделала, значит, так надо было.

– Кому надо было?!

– Мне, друзьям, – немного подумав, добавляю:

– Родине. Нужное подчеркнуть.