Андрей Булычев - Тайная война [СИ litres]

Возле дровницы стоял Озеров и накладывал на лицо высокого мужчины по самые его глаза широкий белый шарф. Хм, маскировка, однако.

– Вот, Б огдан, познакомьтесь, это командир всего отряда егерей, подпоручик Алексей Петрович Егоров! – Михаил Озеров представил Лёшку незнакомцу. – Превосходный офицер, хочу я вам сказать, благородный человек, хороший воин и друг тоже отменный.

Лёшка протянул вперёд руку, и они с незнакомцем обменялись крепкими рукопожатиями.

– Б огдан, – представился тот, ставя ударение на первый слог имени.

– Да, Алексей, для всех вокруг это Богдан, пусть так при случае и обращаются к нему. Лицо его прикрыто нарочно. И видеть его без шарфа кому-либо пока нежелательно.

– Да нам-то оно и без надобности. Мы армейцы, и в ваши тайные дела не лезем, Мишель, – Алексей посмотрел на крыльцо. В это самое время из дома во двор одно за другим начали выносить тела турок и выкладывать их там рядком. При их подсчёте всего вышло двадцать одно. Все турки были здесь, на месте, не ушел из дома ни один.

– Нужно привести сюда мельника. – Озеров посмотрел на Алексея.

Тот напрягся и подошёл вплотную к контрразведчику.

– Знаешь Мишель, ты, конечно, человек из весьма высоких сфер, и я вашу службу уважаю. Но вот палачами мы не будем. С турками да, с теми мы режемся в бою без жалости. Они ведь тоже солдаты и сами идут с оружием по этой дороге войны. А мы с ними воюем, и тут уж кто кого. Но вот с мирными жителями, хотя бы даже и с мерзавцами, извини, тут уж ты разбирайся, пожалуйста, сам.

Поручик усмехнулся и посмотрел на Богдана: – Я же только что здесь сказал, что Егоров благородный человек. Ну ладно, людей-то своих хотя бы приконвоировать его сюда дашь?

Егоров кивнул головой: – Людей дам. Эй, Лазар, Велько, покажите пятёрке Живана, где живёт мельник! Капрал Милорадович, приказываю вам доставить сюда оного незамедлительно! Постарайтесь обойтись с ним по-человечески, по возможности не применяя грубую силу. Как-никак он тут тоже на своей земле.

В это самое время к дому потянулись уже пара десятков из местных жителей. Новости на селе всегда разлетались быстро, и с каждой минутой селян становилось всё больше. Русские! Русские войска пришли в Слатину. Русские из-за Дуная переправились на этот берег и убили всех турок! Весть со скоростью пожара неслась от дома к дому.

За ушедшим к дому мельника Живаном и его солдатами увязалось несколько десятков, и на улице сразу же стало чуть посвободнее. Но прошло немного времени, и вскоре возле дома опять было не протолкнуться.

Наконец Милорадович вернулся, ведя под конвоем толстенького и кривоногого селянина, одетого в белёный полушубок и лохматую баранью шапку. На его лице было испуганное выражение, а маленькие круглые глазки бегали, осматривая всё вокруг.

– Живан, переводи! – Озеров вышел на улицу перед толпой сербов.

– Браћо Срби! Мы, русские воины, пришли сюда, чтобы освободить своего человека, захваченного турками. И для того чтобы наказать их за все те злодеяния, что они тут у вас творили!

Из толпы послышались одобрительные возгласы.

– Мы знаем, насколько сербы ненавидят гнёт своих завоевателей и как храбро они борются с ними вот уже более трёх сотен лет. Тут был двадцать один турок из отряда наёмников левендов. Только за три этих года, что они тут стояли, ими было убито больше десяти селян, изнасиловано несколько честных девиц и женщин, ограблено, покалечено или истязалось множество доброго народа. Вот они все здесь, каждый из двадцати одного злодея нашёл сегодня свою кару! – Ворота широко распахнулись, и перед народом предстал ряд окровавленных, посечённых осколками и пулями тел.

Крестьяне восторженно закричали, потрясая кулаками. Те, кого они столько лет боялись и кого втайне проклинали, лежали теперь мёртвыми на снегу. Их старшие братья – русские – отомстили за все их муки этим ненавистным османам!

– Тише, тише! – русский офицер поднял вверх руку. – Мы совершили правосудие над врагом и сейчас уйдём. Но знайте, что то зло, которое творили турки, они творили не в тёмную и не сами по себе. Был и среди вас, честных селян, у них помощник, который доносил левендам на тех, кто злословил на власть султана, кто недоплачивал податей, кто кормил или укрывал раненых гайдуков. Именно с его слов и погибло, было умучено или истязалось множество народу, был с его слов захвачен турками и наш человек. И о том нам поведали сами захваченные турки.

Толпа народа была в ярости.

– Кто он?! Отдайте его нам! Покажите его! – неслись из неё громкие крики.

– Мы не будем его наказывать, ибо он мирный житель, – продолжал переводить речь Озерова Живан. – Мы не будем его убивать, ибо с мирным населением русские солдаты не воюют! Вы сами решите, что с ним делать. Это ваш селянин, и ваше право его судить. А мы уходим! Отдайте его народу! – и на улицу вытолкнули предателя мельника.

– А вы опасный человек, Мишель, – задумчиво проговорил Егоров. – Опасный и очень умный.

– Только не для вас, подпоручик, – мило улыбнулся ему Озеров. – Я опасен только для врагов империи, но никак не для её верных защитников. Вы же сами, Алексей, не захотели марать свои руки. Вот мне и пришлось позаботиться об их чистоте. А оставлять его в живых всё равно было нельзя, ты можешь только себе представить, сколько крови он бы ещё стоил своим землякам? Имей в виду, чистюля, турки будут землю рыть, чтобы понять, что же тут на ихней земле произошло. И очень хорошо, что он им теперь не сможет в этом помочь. И не забудь ещё, что он видел в лицо нашего тайного человека, и ты даже не представляешь, насколько это серьёзно!

«Нда-а, всё непросто в этом мире, – подумал Лёшка и внимательно взглянул на поручика. И всё-таки, господин Озеров, с вами нужно быть осторожным, очень непростой вы человек, да и вся ваша „контора“ такая же». Сам же, уже заканчивая перезарядку последнего пистолета, поинтересовался:

– Мы можем убывать к Дунаю или у нас ещё будут какие-нибудь тайные дела?

– Думаю, нам нельзя терять ни минуты, – ответил Озеров. – Нужный нам человек с нами, ценные бумаги при нём, и чем быстрее мы вернёмся к командованию армии, тем всем нам будет лучше. Готовьте отряд к выходу, Алексей!

Через четверть часа отряд на трофейных лошадях выехал из ворот. Вперёд ускакал головной дозор. Выезжая последним, подпоручик крикнул гомонившей на улице толпе:

– Мы ещё вернёмся, братья! Во дворе оружие турок, можете его себе забрать, но только так хорошо спрячьте, чтобы его не нашли, а вас потом за него не убили. Османам скажите правду, что те, кто уничтожил отряд левендов, были русские из-за реки, и они обещали сюда ещё вернуться. Это вы передадите старшему из османов, чтобы они вам поверили и не подумали, что это вы или гайдуки лишили жизни их людей, – и, перегнувшись с седла, Лёшка протянул местному старосте жёлтый погон из витого гарусного шнура. Именно этот погон и был когда-то на плече у Цыгана, пока к нему не вернулся его родной, сорванный комендантским патрулём. Вот ведь, пригодился всё-таки!