Михаил Ланцов - Консул Руси [litres с оптимизированной обложкой]

– Волк? Знаю его. Добрый воин. А он-то согласен?

– Он однажды отказал мне, поворотил нос от дочери верховного военного вождя кривичей. И ее пришлось в рабыню обратить. Плохое дело. Но он пообещал согласиться, если я в следующий раз кого ему в жены присмотрю.

– А чего отказался? Я про нее слышал. Говорят, девка ладная росла. Кое-кто из моих людей даже к ней присматривался, собираясь свататься.

– Не любит он дерзких женщин. Но, видно, не судьба…

– Не судьба… – медленно произнес Рагнар. И заржал. А за ним и остальные. Ведь дочь Олафа была еще той девицей, с характером буйным и весьма неуживчивым.

– А приданое Олафу снова за нее давать? – отсмеявшись, поинтересовался Ивар.

– Мой человек совершил ошибку. Мне за него и отвечать. Сам дам приданое за дочь уважаемого Олафа. И мое будет не меньше, чем Олаф дал Трюггви. Дабы урона чести не было.

– А Олафу что дашь? – спросил Рагнар с улыбкой.

– А ему-то зачем? Он что, тоже в жены к Волку пойдет? – наигранно удивился Ярослав. – Или я что-то не знаю? И наш славный Олаф на старости лет решил подурить?

Рагнар и его сыновья снова заржали. Еще немного обсудили детали. На том и порешили. Ведь Олаф был человеком Рагнара, и этот брак выглядел для него выгодным решением. Во всяком случае, иметь связи в Новой Трое в сложившихся условиях выглядело весьма недурным делом. Ярослав тоже это понимал. Поэтому и предложил этот вариант. Чтобы не ссориться со столь влиятельными викингами. Тем более что воевать с ними он точно не желал и не видел в этом смысла. Ведь от их «трудовой деятельности» зависел объем торговли, что шел через тот его участок Днепровского пути, что он контролировал. Да и вообще – Рагнар и его сыновья – не Харальд или Хрёрик. Это была самая значимая сила на Балтике и в Северном море. И борьба с ними, во всяком случае сейчас, могла закончиться надорванным пупком. Даже если он устоит.

И если участие Рагнара в судьбе Трюггви Ярослав как-то ожидал, когда понял, что родичи этой дамы не приехали на ярмарку, то следующий вопрос поверг консула в сильное удивление. С Рагнаром пришло семьдесят два викинга, которые пожелали наняться на службу к Ярославу. По контракту. То есть стать варягами. И Рагнар за них хлопотал.

Это предложение было с еще более явным двойным дном, чем хлопоты Лодброка за судьбу дочери своего подопечного. Вряд ли в свете предстоящей военной кампании Рагнар просто так стал бы разбрасываться своими людьми. А о ней на Балтике не говорила только селедка, да и то только потому, что молчалива от природы. Ему почти наверняка каждый воин был нужен. Каждый! А чужих бы он точно не повез и тем более поручаться за них не стал перед людьми и богами. А значит, что? Правильно. Значит, ему это было выгодно. Только чем?

Немного поразмыслив, Ярослав пришел к выводу, что это была «домашняя заготовка» самого Рагнара, дабы получить своих людей у этого странного ромея под боком. Как там с Трюггви выйдет – бог весть, а тут дело верное.

Понятно, что варяг, то есть викинг-контрактник, держит свою клятву очень твердо. И нарушение ее позор несмываемый что для нарушителя, что для его рода. И того же Бьёрна по уму было бы нужно принимать на службу именно так. Но это совершенно ничего не говорило о том, что эти самые варяги не могут оказывать влияние на своего нанимателя, сохраняя ему верность в военной службе. Да и после завершения контракта ничто не мешает им вернуться на родину с массой полезных сведений… и, возможно, навыков.

Зацепившись за эту мысль, Ярослав стал расспрашивать Рагнара и очень скоро выяснил, что эти ребята – сыновья из подконтрольных Лодброку родов. Только сам северный конунг подавал этот вопрос в совершенно ином ключе. Что, дескать, уважаемые ярлы и хольдары [33] Хольдар – уважаемый бонд, заслуженный в походах. Держал землю в наследном владении. Был выше бондов, но ниже ярлов. , наслышанные о славе Сокнхейда [34] Сокнхейд – синонемичное имя у скандинавов, переводилось как «Ярая слава». , решили отправить своих детей к нему, дабы те набрались опыта у столь доблестного воина. И что весь север ныне только и говорит о нем, о Ярицлейве [35] Ярицлейв – адаптация имени Ярослав на скандинавский манер. , после великих его побед над Хрёриком из Скьёльдунгов и Харальдом из Инглингов.

Та еще история получалась. И брать этих ребят не хотелось, и отказывать было нельзя. Даже под благовидным предлогом.

Почему Ярослав не хотел их брать? Потому что лить воду на мельницу Рагнара и его сыновей он не желал. По крайней мере, в настолько невыгодном для себя ключе. Да и в плане воинского дела дружинники ему не нравились. По сравнению с легионом, во всяком случае.

Почему нельзя было отказывать? Так это какой урон чести столь значимым людям? Они со всем уважением сыновей своих прислали. А тут – от ворот поворот. Это ведь по своей сути – заложники мира. Верный знак того, что, пока они служат Ярославу, между ним и Рагнаром будет мир. Ведь начни Рагнар с консулом войну – и всех заложников пустят под нож. Кто в этом будет виноват? Ну… тот, кто начал войну. Он же и целую толпу кровников получит, и всеобщее осуждение.

Поэтому, немного помявшись, больше для вида, наш герой согласился взять их на службу. Но при условии заключения пятилетнего контракта прилюдно. Без права на досрочный разрыв. И при условии дачи клятвы ими перед людьми и богами в верной службе ему, что в войне, что в мире.

– И в мире? – переспросил Рагнар, не привыкший к таким формулировкам.

– И в мире. Измена может случиться в любой момент. Даже когда нет войны. И если столь уважаемые люди прислали своих сыновей, то я хочу довериться им не только в битвах, но и во сне. Дабы никого вернее и надежнее их не было подле меня. Я же в благодарность за это обязуюсь одарить их доброй броней, шлемом и оружием, под стать их особому положению.

Рагнар хмыкнул, усмехнувшись, но протянул руку для рукопожатия в знак согласия.

Ивар задумчиво кивнул.

Бьёрн почесал затылок. Как, впрочем, и остальные сыновья Лодброка, что прибыли с ним. После чего, урегулировав этот вопрос, знаменитый северный конунг перешел к делу, ради которого он и приехал сюда.

– На будущий год мы в Британию пойдем, – произнес Рагнар, внимательно смотря на Ярослава и отслеживая его реакцию. – И приглашаем тебя с собой.

– Завоевывать ее пойдете? – спокойно спросил Ярослав таким тоном, словно осведомлялся о погоде.

– Завоевывать, – кивнул Рагнар.

– Зачем вам таким уловом со мной делиться? Вон у тебя сколько детей. А Британия не такая большая. Там вам и без меня тесно будет.

– Мне донесли, что до Этельберта [36] Этельберт – король Уэссекса, что правил с 858 по 865 год. Интересно, что в те годы традиционного английского титула king еще не было и правителя подобного ранга называли англо-саксонским словом cyning или гэльским rig, которые употреблялись вперемешку и в равном значении. Например, того же Ивара Бескостного, после его воцарения в Нортумбрии, именовали гэльским словом rig в английских хрониках. Впоследствии германская традиция взяла верх и победил термин cyning, который трансформировался в king. К слову сказать, сам термин cyning происходит от общегерманского «кунингас» (не путать с «кунилингас»), который был заимствован в довольно архаичное время из финского. дошли слухи о нашем вторжении. Он готовится. Крепко готовится.