Анатолий Егоров - Cветлейший князь Старко

В середине марта наконец-то подъехал маркиз Грациани. Ему удалось найти исчезнувшего в последние годы с политической арены Джузеппе Гарибальди. Того, как выяснилось, после событий конца сороковых занесло в Америку, но в позапрошлом году он вернулся. Купил себе земельку на островке возле Сардинии и жил там сам по себе, больше ни во что не ввязываясь.

— Господин маркиз, я рад вас видеть, — обратился Старко к старому знакомцу, — спасибо что помогли найти активного революционера.

— Ваша светлость, так я и свой интерес в этом деле имею. Великое герцогство Тоскана, а значит и Сиена, находится под жёстким контролем австрийцев. Если бы удалось как-то решить вопрос, то можно объединиться с Пармой, Моденой и Луккой в более-менее сильное королевство. Главное, создать современную армию. Деньги мы найдём, так как не хотим попасть под власть савойской династии.

— Хорошо, ваше сиятельство, я на днях подготовлю встречу с Георгом Пятым, королём Ганновера. У него, как раз имеются определённые идеи насчёт итальянских земель и может быть вам они понравятся.

Грациани рассказал о жизни Гарибальди и о тех интересных людях, которых тот повстречал. Старко заинтересовался неким изобретателем Антонио Меуччи, живущим в североамериканских штатах. И тут же отдал указание помощнику найти возможность связаться с американским итальянцем. Уж очень славно прозвучало слово, которое упомянул Гарибальди в рассказе маркизу об удивительном человеке. Это слово, как и поверхностное объяснение к нему, могло стать символом эпохи. За двадцать лет до того, как подобное появилось. "Тelettrofono" (для тех, кто петрит в колбасных образках)!

Встреча заинтересованных лиц проходила в полном откровении и без свидетелей. Лишь личный секретарь, преданный королю Георгу Пятому, вёл запись.

— Дорогой маркиз, я рад тому, что ваши чаяния совпадают с нашими планами, — сразу предупредил слепой король, — нас устраивает желание отдельных частей Италии объединиться. Но совершенно не устраивает то, что этим занимается Савойская династия.

— Я вас понимаю, ваше величество, — ответил Грациани.

— Поясню, что ещё одной проблемой является то, что многими территориями руководят Бурбоны и Габсбурги, — продолжил Георг Пятый, — обе династии постоянно будут воевать за верховную власть и строить заговоры друг против друга.

— В результате, в Италии будет постоянные раздоры, — добавил Старко, — ей нужен единый правитель со стороны.

Тут наконец-то до маркиза начала доходить суть промывания мозгов. Если итальянским королём станет ганноверец, то его собственное королевство, видимо, перейдёт под руку Старко. Но как можно пройти между интересов Австрии и Франции? Или проще спросить об этом, попутно выяснив, а что получит сам Грациани? Ответ был дан, причём подробный. Маркиз даже не подозревал, что европейские интриги гораздо глубже, чем видятся со стороны. Да, ему отойдёт Великое герцогство Тоскана, но чувствуется, что сбежать уже не удастся. Кто же знал, что римский папа Пий Девятый поддерживается последние годы золотом из Австралии, а орден Святого Духа лишь номинально числится на территории Франции.

— Ваше величество, я готов действовать на вашей стороне и изыскивать средства для будущих тосканских бригад. Австрийцев очень не любят в наших землях, а на сардинцев рассчитывают лишь как на силу, способную объединить страны полуострова. Раз есть другая сила, причём по-современному вооружённая, то мы поддержим вас.

Детали согласовывали ещё два дня, осталось приступить к исполнению ролей класса "волки в овечьих шкурах". Кстати, Грациани поделился интересной информацией насчёт пьемонтского премьер-министра Кавура. Выяснилось, что тот считает объединение Италии глупостью. Для попаданца это оказалось откровением, он-то в будущем был наслышан о другом. Увы, как всегда подвели интернетные побасёнки, выдаваемые за факты.

Между делом, Старко приобрёл часть акций недавно созданного акционерного общества "Атлантик Телеграф Ко", собирающейся проложить первый трансконтинетальный кабель из Британии в Америку. Нет, не для того чтобы нажиться на этом, а чисто для поддержки полезного проекта. Ну и, чтобы иметь некоторые привилегии при передаче срочных сообщений туда или оттуда. Ещё одной приятной новостью явился отчёт Петрова о том, что он закончил нитрирование толуола (оказывается открытого и полученного ещё в тридцатых годах Пелетье и Девилем). Теперь талантливый химик, сторонник очищения исходников и соблюдения техники безопасности, приступил к исследованиям вторичного нитрирования.

Увы, спокойная жизнь кончилась, когда королевство Ганновер в поддержку России, объявило войну королевству Сардиния. Четыре новенькие бригады ганноверцев и две, арендованные в Старко, отправились в Ломбардию. Впервые в войнах пушки тянули тракторы. И если гаубицы, вообще-то, были разъёмными на две части и их можно было тащить двумя пароконными упряжками, то специальные прицепы с грузами всё-таки нуждались в "железных конях". Скорость механических устройств невелика, но пятьдесят вёрст в день они делали. И какое там расстояние до ихней Италии? Естественно, что мобильные бригады двигались гораздо быстрее всех своих обозов.

Одновременно, в порты Старкограда и Бремерхафена заходили корабли Балтфлота. Чуток отдышаться, освежиться и забрать дополнительный груз снарядов для своих "новинок". Особенно выделялся практически новенький винтовой красавец "Орёл" — 84-пушечный линкор с паровой машиной мощностью 450 л.с. Приятно, что корабль был построен в России, а не заказан за границей. Можем, когда захотим! Точно такой же, водоизмещением три с половиной тысячи тонн, но без паросиловой установки и на три года постарше, назывался простым именем "Прохор". Третий ("Ретвизан") имел машину Нобеля и гребной винт, вместо бортовых хлюпалок. На всех этих кораблях было установлено по одном восьмидюймовому орудию, четвёртое оставили линкору "Цесаревич", который имеет 800 л.с. паровую машину, но вступит в строй, дай бог, лишь в конце года, а то и через год.

В остальные двенадцать со стальными казнозарядными гаубицами входило два здоровенных ветерана ("Император Пётр Первый" и "Святой Георгий Победоносец") и среднетравчатые 74-пушечные. Задача была поставлена примитивно просто: "Видишь вооружённого француза — топи! Безоружного бери в плен вместе с грузом". Никаких героических абордажей и иных выкрутасов. Примитивное сокращение вражеского флота, без попыток десанта или доблестной перестрелки с береговой обороной. Капитаны, конечно, крякали, мечтая о Чесменской и Синопской славе, но обязаны были исполнять план действий без рассуждений.

В последний день марта Австрия тоже объявила войну Сардинии, обвинив королевство в желании лишить империю земель, находящихся под австрийской опекой.