Галина Гончарова - 2. Зима гнева (СИ)

- Ты не веришь мне. Что ж... ты запомнил, как идти обратно?

- Да.

- Возьми ключи. Осмотри внимательно и камень, и трон, убедись, что я не лгала. И приходи. А я... мне тяжело находиться здесь.

Его высочество кивнул. И хмуро смотрел, как за матерью закрылась тяжелая кованая дверь.

Совсем старуха из ума выжила. Интересно, что засунули под этот трон? Или...

Вот сейчас он и разберется.

Под неумолчные стоны принц собрал на себя половину пыли с пола. Извозился, как поросенок. Ободрал щеку о какой-то дурацкий завиток. И даже сдвинул трон с плиты.

Увы...

Стоило ему наступить на камень, и начинался стон.

Что-то ПОД камнем?

Нет. Уж это-то он видел. Тяжелые каменные плиты, какое уж там! Старая кладка, в такой дыр не навертишь.

Но что тогда?

Его высочество сплюнул со злости.

- Хелла, Шелла... да что такое...!?

Пнул на прощание трон - и направился обратно.

Коридор, лестница...

Ступенька, вторая...

Его высочество был уже почти наверху, когда его вдруг резко рванули назад за сюртук. Настолько резко, что Корхен потерял равновесие, и носом вниз полетел по ступенькам.

- ААААААА!!!

И его крик сплелся с торжествующим волчьим воем, который принц отлично услышал и запомнил.

Последствия?

Сломанная в трех местах правая рука. И сильная горячка - без сознания его высочество пролежал около часа, и на холодном каменном полу... потом уж очнулся и выполз.

А еще...

На пыльных ступенях отчетливо были видны отпечатки волчьих лап.

Его высочество отлично их рассмотрел, пока полз наверх по лестнице. И воевать ему больше не хотелось.

Боги?

Хелла?

Русина?

Вот и замечательно! Занимайтесь сами, чем пожелаете! А у него всего две руки! Считайте - он понял!

Русина, Подольск.

Маргоша видела своего любовника разным.

Веселым, грустным, усталым, пьяным в стельку... но чтобы так?!

На Илью смотреть было страшно. Весь серый, потухший, сгорбившийся... девушка решительно испугалась.

- Илюша!?

Бесполезно...

Мужчина отстранил ее, словно дверь, прошел в кабинет - и хлестанул дубовик прямо из бутылки. Словно воду.

Маргоша откровенно испугалась - и помчалась за советом. Дядька Савва предложил пока не лезть, а там посмотрим...

Две бутылки дубовика оказались отличным снотворным для Ильи. А когда мужчину сморило, дед Савва вошел в кабинет. И нагло обыскал его карманы.

А вот и оно... ага.

Телеграмма.

В других обстоятельствах дед Савва посочувствовал бы бедолаге. Но сейчас...

Алексеевка сожжена. Все мертвы.

Тут и добавлять ничего не надо, и так все ясно. Но получается... если родные Ильи Алексеева мертвы, значит.... Значит его единственной родней остается Маргоша! Ну, и они - немного!

А значит... все отлично! Теперь-то Илья с ними точно не расстанется.

И воодушевленный хорошими новостями, дед Савва отправился разъяснять это Маргоше. Пусть приголубит бедолагу, успокоит, подластится, как это бабы умеют.... Мужики в таком состоянии - что дети! Кто их по головке погладит, тот и хороший.

Не надо ему ничего говорить, не надо лезть с соболезнованиями, не надо... сам все расскажет. А пока просто повторять, что его любят, что он самый лучший, что они теперь семья, что у него ребенок будет...

Этого хватит.

Яна, Русина.

Как организовать праздник для четверых детей?

Сложно.

Это и в обычное-то время сложно, а уж в разоренной войной и революцией Русине...

Но Яна справилась.

Деньги могут все, а деньги у нее были. Купить продуктов, приготовить праздничный стол - простой, без изысков, ну не умеет она готовить роскошно, но уж плюшек напечь - запросто. Салатиков накромсать, канапешки сделать...

Для этого и умения не надо, только продукты и нож.

И все пятеро сидели за столом.

Яна первая подняла бокал. Ей досталась память Анны, и она помнила, как отмечают день зимнего солнцестояния. Гуляниями, песнями, колядками, загадками...

Чего только в этот день не устраивали!

Но...

Сейчас у Яны не было возможности.

А вот подарить подарки она могла. Каких усилий ей стоило достать игрушку! Ей-ей, самой проще было сделать, наверное. Но рукоделие Яне не слишком давалось. Так, пуговицы пришивать...

Деньги творят чудеса, так что Яне достали плюшевого котенка для девочки, два небольших пистолета для мальчиков - пока не заряженных. Но учить Яна их начнет.

Пока без патронов, просто показать пальцем на цель, а потом показать на ту же цель пистолетом. Потом, когда она поймет, что дети не навредят друг другу, она доверит им и заряженное оружие.

Чудовищно?

Но пусть у них хоть шанс будет! Кто ждет выстрела от маленького ребенка? Да никто!

Для Топыча она раздобыла часы. Пусть учится.

Дети тоже не сидели, сложа руки, и подарили Яне самодельные конфеты из засахаренной вишни. И для Яны этот подарок был дороже всех сокровищ мира. Это ее сын руку приложил!

- Родные мои, - тихо сказала она, переждав бурю детского восторга. - У нас впереди тяжелое время. И я хочу выпить этот бокал, чтобы у вас все было хорошо. Чтобы вы были живы и здоровы, чтобы выбрались из всей этой истории, чтобы спустя пятьдесят лет собрались за столом, живые, здоровые, с детьми и внуками, и рассказали им про этот Солцеворот. Я верю, что так и будет! За ваше будущее, дети! За вас!

И осушила бокал с вином.

Хелла, прошу тебя...

Знаю, все в моих руках, но... как же страшно! Как страшно подвести тех, кто тебе доверился! Безумно страшно...

А выбора все равно нет. Только вперед.

Это был очень маленький и тихий праздник. А поздно ночью, когда дети уснули (они все трое твердо хотели спать с Яной, им было легче, когда рядом был кто-то большой, живой, теплый), и с трех сторон наползли на нее, Яна гладила детские головки.

И смотрела в окно.

Почему-то ей казалось, что Хелла тоже смотрит.

Пристально...

Чего же ты хочешь, богиня!?

Чего!?

Анна, Россия

Правильно принимать гостей - это искусство.

Чтобы никто не скучал, чтобы никто не оказался забыт, чтобы у всех было в достатке напитков, чтобы всем понравились развлечения...

Анна обещала научить этому Киру. И показывала, рассказывала...

Роза Ильинична только головой качала. Она не знала, где такому учат, но оценила. Это именно искусство быть хозяйкой. Не абстрактным менеджером - это управленец, которому, по большому счету, безразлично, чем управлять. Поставят на мыловарню? Будет варить мыло. Поставят в солеварню - будет добывать соль.

При нем все будет неплохо.

А потом?

А потом его не касается. Вообще.

Это не его дело.

Не его собственность, наследство, проблема, он это своим детям не передаст. А потому после него хоть потоп.

Анна поступала совершенно иначе.

Она относилась к дому так, словно это был ее дом. И Киру учила и бережливости, и аккуратности, и правильно распределять ресурсы, намечать цели.... Это не так просто. Но ведь получалось же у нее! Хорошая экономка всегда может оценить хорошую хозяйку. И иногда Роза Ильинична подумывала, что в идее Киры что-то такое есть... правильное.