Роман Злотников - Крушение империи

— Умение драться ножом тебе на гражданке будет лишним, а вот уметь от него увернуться — может пригодиться. Так что над этим и поработаем… — ну мы и работали.

Ну а расплачивался я за эти уроки по большей части песнями. Разными. И дворовыми — той же «Плачет девочка в автомате» или «В Кейптаунском порту» с «Танцует девушка из Нагасаки», и военными, от «Бьется в тесной печурке огонь» до «Десятый наш десантный батальон». Хотя последняя не совсем военная. Ее Окуджава сочинил для фильма «Белорусский вокзал», который вышел где-то в самом начале семидесятых. Но сама песня была очень сильная… А еще я кое-как вспомнил одну из песен, которые в будущем пел кто-то из бывших «афганцев». Чуть ли не ансамбль «Голубые береты», о которых пока не было ни слуху, ни духу. Видимо они появились позже… Она называлась «Пришел приказ». Если честно, я помнил немного только мелодию, ну и общее настроение. А слова пришлось сочинять самому. Так что у меня, похоже, получилась совершенно другая песня. Хорошая или плохая — не мне судить, но народу понравилась. Во всяком случае, спеть ее меня просили практически каждый вечер из тех, когда я устраивал свои «вечерние концерты». Причем, выражалась эта просьба так:

— А теперь давай нашу… — ну а еще им очень зашел «Орел шестого легиона».

Между тем закончился не только апрель, но и май и уже вовсю шел июнь, а о моем дембеле по-прежнему не было ни слуху, ни духу. Причем, на все мои вопросы ближестоящие командиры только пожимали плечами и поднимали очи горе. Мол, сверху что-то мутят, а что и как — мы и сами не знаем. Так что я набрался наглости и приперся на прием к начпо, который как раз в это время объявился в ППД, ненадолго вернувшись из Афгана… Тот сначала выгнал меня, велев, отчего-то, прийти к нему в парадке, а когда я сделал как приказали — окинул меня придирчивым взглядом и сообщил:

— В Москву на награждение поедешь. И уволят тебя тоже прямо там же. После награждения. Чтоб не сильно обижался на то, что задержали. Понятно?

— Так точно!

— Тогда иди и готовься. Очень надеюсь, что справишься с честью, товарищ молодой коммунист.

Ну это он загнул, конечно — пока еще только кандидат, но чего уж там… Нет, что меня собираются наградить — я знал. И, втайне, мечтал о медали «За отвагу» — по общему мнению самой ценной и почетной медали среди всех… Но прошел март, потом апрель, затем май — а о награждении даже кукушка не куковала. Ну я и решил, что пролетаю. Слегка расстроился, конечно, но как-то не особенно. Куда больше меня расстраивало то, что рухнули все мои планы и надежды на скорый дембель. А тут вон оно значит, как повернулось… Интересно, а шанс на «Отвагу» еще есть?

— Да, и передай командиру роты — чтобы тебе срочно выдали новую парадную форму. А то в этой как клоун выглядишь! Руки из рукавов чуть не по локоть торчат, да и брюки на тебе выглядят будто ты подстреленный…

Ну да, старую-то форму мне шили ажно два года назад. Потому как на складах моего размера не нашлось. Уже тогда крупноват оказался. А за это время я еще чутка поменялся фигурой…

— Товарищ полковник — на складах моего размера нет. Мне и эту два года назад шить пришлось, — доложился я.

— Ну значит пусть пошьет, — нахмурился начальник политотдела. — Неделя вам на все — потом сам проверю!

В Москву мы с начпо прибыли в понедельник, двадцать седьмого июня. Оказалось, что он тоже прибыл на награждение. То есть его должны были наградить одновременно со мной. За что — уж не знаю, вроде как по совокупности… Ой не потому ли меня не только до сих пор не отпустили на дембель, но еще и так усиленно тянули в партию? Впрочем, даже если и так — никакой обиды у меня на полковника не было. Так уж все в жизни устроено. Те, кто ниже — ресурс тех, кто выше. А если не ресурс, то никому не интересные пустые отвалы, способные только брюзжать на кухне и «срать» в комментах… А уж если он мне еще и «За отвагу» сподобился сделать — так и вообще спасибо скажу!

Само награждение состоялось на следующий день в Георгиевском зале Кремля. Награжденных в нем собралось довольно много. Навскидку человек пятьдесят. Причем, из «срочников» я там был только один.

Нас быстро завели внутрь и выстроили вдоль ковровых дорожек. Я оказался в самом конце строя, сразу за двумя прапорщиками с инженерными эмблемами. Вот только на каких-нибудь саперов они ну вот совсем не походили. А вот на элитных «убивцев» — вполне. Прапора окинули меня несколько покровительственными взглядами, после чего один из них лениво поинтересовался:

— Из Афгана?

— Так точно! — коротко отозвался я. Вот не нужно мне здесь, в Кремле, никаких проблем с докапыванием из-за субординации… Но, слава богу, мужики оказались нормальными.

— Да ты не тянись, старшина, — улыбнулся второй. — Мы ж видим, что ты уже дембель. К тому же и сами «из-за речки». За что награждать-то будут?

— За то что струсил правильно, — усмехнулся я уже более вольно.

— В смысле?

— Ну, когда перессал до ужаса, то не побежал, а начал отстреливаться куда-то в сторону противника, — сообщил я наиболее точную, по моему мнению, версию событий. Прапора переглянулись и тихонько рассмеялись. Но продолжить разговор нам не дали. Дальний конец строя суетливо зашевелился, а потом вдоль него разнеслась громкая команда.

Пока до меня дошла очередь я успел немного заскучать. Само награждение проводил какой-то довольно рослый генерал армии. А когда я тихонько поинтересовался у соседей кто это такой — они шепотом просветили меня, что это начальник Генерального штаба Огарков. Я задумался, вспоминая что я про него читал. Мужик, вроде как, был правильный и толковый. И фронтовик. Впрочем, среди высшего военного руководства страны таких пока много. Не легендарных маршалов, конечно, скорее бывших взводных и ротных, но эти люди знают войну не понаслышке, а с переднего края… Кстати, он, вроде как, был категорическим противников ввода войск в Афганистан!

Очередь до меня дошла где-то через час. Я уже даже стоять измучился. Но, как бы там ни было — она до меня таки дошла. После того как моим соседям-прапорам, вручили по «Красной звезде» остановились уже напротив меня, медалиста… Сколько, кстати, их уже у меня уже имеется? Четыре вроде как — школьная золотая, со Спартакиады две штуки, да плюс олимпийская… С этой будет пять. А что — вполне достойно для двадцати лет. Ну так я ж вселенец/попаданец! Им априори рояли да плюшки положены!

Огарков окинул меня придирчивым взглядом и улыбнулся.

— Десантник…

— Старшина Марков, товарищ генерал армии! — гаркнул я, вытаращи глаза. Все как положено — лихой и придурковатый…

— Когда в Афганистан попал?

— В ноябре восемьдесят первого, товарищ генерал армии!