Андрей Храмцов - Новый старый 1978-й. Книга четырнадцатая

— В центр движется пятидесятитысячная орда с огромными жуками-рогачами, — сообщил я новую вводную. — Авиации с ними нет, так что не дрефить. Первый удар я приму на себя, а дальше они разойдутся в стороны и попрут на вас.

— Что-то их многовато набирается против нас, — раздался голос Ярцевой. — Нас ведь всего сто тридцать четыре человека и пятьдесят дроидов.

— Я сказал, всё будет хорошо. Сейчас посмотрю третью ораву и сообщу дополнительные данные.

Третий ударный наземный отряд был по численности равен первому, но здесь были стрекозы. Он бы дальше всех от нас и я решил выбить у противника авиацию. Стрекозы — это самое опасное для моих бойцов. Они пикируют сверху и ударом когтей или крыла отсекают голову или разрубают туловище пополам. Одновременного удара в лоб и сверху мои могут не выдержать. Значит, прежде всего, надо уничтожить стрекоз. У меня есть минут пять, а потом я должен вернуться и оборонять центр. Это ещё повезло, что нас никто сзади не атакует. Но если появится четвёртая группа, придётся тогда их уничтожать энергией «ра» на дальних подступах.

Накаркал. Сзади, на шесть часов на горизонте появилось четвёртое облако пыли. Судя по размеру, тысяч пятьдесят, не меньше. Значит, нас попытаются взять в кольцо. Нам бы третий опорный пункт сейчас не помешал, но нет времени на его возведение. Следующий раз заранее приготовим сразу три.

Ну что, воздушные асы, потанцуем? И я открыл огонь по летающим гадам. Верткие они оказались, ублюдки, но я тоже непростой парень, «не палкой и не пальцем деланный». Я их с расстояния в километр стал расстреливать, постепенно смещаясь назад и в центр, чтобы далеко не отрываться от своих.

— Веду бой с гигантскими стрекозами, — передал я на землю. — Их много, но подпускать их к вам нельзя. Наземная часть составляет где-то тысяч двадцать.

— Мы их уже видим, — доложила Ярцева. — Они летят на нас.

— Всё правильно. Я их встретил далеко впереди и сейчас отхожу назад, постепенно уничтожая. Но сзади, на шесть часов, появилась ещё одна волна атакующих.

— Мы справимся? — с тревогой в голосе спросила Журавлёва.

— Справимся. Задних я беру на себя, так что о них можете вообще не думать.

— Нас атаковали арахниды, — сообщила Ксюха.

— Вижу. Я добиваю стрекоз и возвращаюсь, чтобы блокировать центр нашей обороны.

Всех стрекоз я уничтожил, так что Ярцевой будет полегче. Мы ещё только начали сражение, а вся задница у меня уже была в мыле. Вижу, на опорный пункт Ксюхи навалились первые арахниды. Её бойцы начали расстреливать членистоногих ещё с дальней дистанции, только их было слишком много. Наши шестьдесят стволов эту группу, пока, близко не подпускали. Но через пару минут подойдет центральная группировка и станет намного тяжелее. И еще сзади на нас прут, я даже не знаю кто и сколько их точно.

Ничего, этим я сейчас устрою весёлую жизнь. Я развернул свой ЛА назад и вдарил по далёкой массе арахнидов лучом энергии «ра». Удара в спину мы не выдержим. Нам ещё повезло, что они не навалились на нас одновременно со всех сторон, тогда бы было ещё тяжелее. Так что их лучше уничтожить на дальних подступах и по частям. И плевать, что вместе с арахнидами я уничтожаю и окрестный ландшафт. Там, куда попадает луч, исчезают холмы и даже скалы. Не страшно, людей там нет. Три широко расходящихся луча и в результате четвёртой волны атакующих больше не существует.

Черт, чуть не прозевал атаку на Ярцеву. Она молодец, тоже начала расстреливать арахнидов ещё на дальних подступах. Поэтому к её опорному пункту добежало только две трети от начального состава. Но, всё равно, и этого было много. Ксюха держалась неплохо, но толпы наступающих членистоногих уже стали обтекать её шверпункт и я приказал дроидам открыть по ним огонь. Арахниды сразу отпрянули назад и попали под выстрелы взвода Ксюхи. В результате получилось так, что центр снова оказался чист.

Ярцеву тоже пришлось поддержать огнем. Половина моих дроидов была повёрнута вправо и стреляла по арахнидам, атаковавших Ксюху. И вторая половина поддерживала огнем Ярцеву. Но через три минуты здесь будет толпа, бегущая на нас по центру. А там жуки-рогачи, которые попытаются протаранить наши оба опорных пункта. Их огромными рогами это сделать будет не очень сложно.

— Каждой из вас следует отдать приказ своим двадцати лейтенантам перезарядить бластеры спецбоеприпасами, — отдал приказал я своим двум заместителям. — Через три минуты появятся рогачи и они будут работать только по ним.

— Есть перезарядить бластеры спецбоезапасом, — отрапортоавали сразу обе.

— Я пока перелечу вперёд через атакующих и начну отстреливать рогачей. Так что держитесь.

Рогачи были еще далеко, но именно они представляли настоящую угрозу для нас. Можно было и их моими «лучами смерти» уничтожить, но это уже на крайний случай. Сейчас столкнулись две силы и третью применять не хотелось.

Вот они, внизу, похожие на танки. Сейчас мы им устроим Прохоровку. Они были неповоротливы и тупо пёрли на нас по прямой. Один выстрел — и на месте рогача оставалась яма, как это было на полигоне в Кубинке. Скорострельность моих двух пушек была сумасшедшая, но я за две минуты успел уничтожить только около шестисот рогачей. А их было изначально около пяти тысяч.

Все, пора возвращаться. Надо помочь Ярцевой. У неё среди нападавших оказались около сотни непонятных членистоногих, стреляющих иглами. Двое наших уже были ранены и с ними занимался один санитар. Вот этого я предусмотреть не мог. На земле жили мадагаскарские тенреки, которые стреляли иглами в момент опасности. Но то были совсем крохотные ежи и их иглы только впивались в кожу человека, не принося особого вреда.

— Иглы отравлены, — закричала Ярцева. — У ребят начались конвульсии.

Твою ж мать. Пришлось телепортироваться прямо из ЛА, передав приказ искину стрелять по рогачам, как только они приблизятся к нашим передовым позициям.

Я сверху видел лежащих в центре металлической платформы ребят, поэтому появился прямо рядом с санитаром. Это была девушка и я заметил через прозрачный щиток шлема, что она уже готова была разревется, так как лейтенанты начали синеть у неё прямо на глазах.

— Отставить сопли, — послал я ей команду прямо в мозг. — Бери свой бластер и отстреливай арахнидов. Я сам спасу ребят.

Пришлось прямо через рваный скафандр накладывать стразу обе руки на обоих, так как счёт шёл на секунды. Зелёное свечение было видно даже через перчатки, но никто, в горячке боя, на это не обратил никакого внимания. Вокруг шло ожесточённое сражение и у меня даже возникла мысль послать всё нахрен и немедленно эвакуировать роту.

Но я решил еще побороться. Яд в организме ребят пока не успел проникнуть в мозг, поэтому мне хватило минуты, чтобы удалить его из их организмов. А потом пустить мощную волну исцеления, которая мгновенно убрала синеву с их лиц. Они открыли глаза и непонимающим взглядом посмотрели на меня.