Олег Кожевников - Михаил II: Великий князь. Государь. Император [сборник litres]

Посчитав, что основные вопросы мы с Шуваевым обсудили, я начал сворачивать наш разговор. Это заняло не менее получаса. И главной темой, завершающей нашу беседу, был вопрос представления нового главнокомандующего генералам ставки. Указ, подписанный императором, – это, конечно, необходимость, но объявление своего решения перед высшим командным составом самим императором – это было тоже важно. К тому же об этом попросил сам Шуваев. Я не стал отнекиваться, ссылаясь на важные государственные дела, которые не позволяют мне покинуть столицу, а договорился с Шуваевым не тянуть с этим вопросом и выезжать в ставку уже завтра. Наверняка я предложил бы новому главнокомандующему отправиться в Могилёв на бронепоезде, но, к сожалению, в Петрограде, как я знал, в настоящий момент не было ни одного. Пришлось предложить Шуваеву отправиться в ставку вместе со мной на царском поезде. А после отречения Николая Второго и приезда его к семье в Царское Село помпезный царский поезд занял своё обычное место на охраняемом тупике рядом с резиденцией моего брата. Решив этот вопрос, Шуваев откланялся. А я вместо того, чтобы тепло попрощаться этим заслуженным человеком в деловом стиле двадцать первого века, заявил:

– Дмитрий Савельевич, нашу беседу мы продолжим в поезде. Если у вас есть какие-нибудь соображения по повышению боеспособности армии, то вечерком изложите это на бумаге.

После такого бесцеремонного заявления монарха Шуваеву оставалось только вскочить с кресла и попрощаться с царём, что он и сделал. Но как опытный и высокопоставленный чиновник, делал он это изящно и, в общем-то, информативно и многословно. Узнал, во сколько и куда ему явиться и какие документы с собой брать.

После ухода Шуваева я начал свою подготовку к выезду в ставку. Слава богу, мне не нужно было подбирать документы и готовить план своих действий в ставке. Всё было уже готово, даже написаны тезисы моих выступлений перед генералами ставки. Мы с Кацем готовили их несколько часов, так как понимали, что ставку Михаил после коронации обязан посетить в любом случае. Наметили и с кем из генералов Михаил должен обязательно встретиться. Ну и, естественно, какие вопросы с ними решать. Так что моя подготовка к выезду в ставку носила сугубо технический, организационный характер. И практически вся она заключалась в телефонных переговорах, а также приказах Максиму и Силину готовить людей и технику. Да, я собирался к красавцу царскому поезду прицепить две платформы, на которые загрузить бронеавтомобили спецгруппы. А охрану эшелона полностью заменить на своих людей.

Кац появился, когда подготовка к выезду в ставку уже была закончена. Все телефонные переговоры пришлось вести монарху и его адъютанту, а не министру двора. Вот когда Кац со стопкой бумаг в руках вошёл в кабинет, я раздраженно воскликнул:

– Ты что, с Маннергеймом все присутственные места обходил? Нянькой к нему пристроился? Да этот зубр в тысячу раз лучше тебя ориентируется в бюрократических джунглях. Тут дел полно, и ночь на дворе наступила, а ты сбросил на меня все важные дела и занимаешься чёрт знает чем.

– Да с Маннергеймом я заходил только в секретариат Госсовета. Зарегистрировал в нём указ о назначении нового генерал-губернатора Финляндии. Дал накачку нескольким чиновникам, чтобы они сделали всё, чтобы этот указ вступил в силу уже с завтрашнего дня. Ну, естественно, представил Маннергейма высшим чиновникам. И после этого направился в Смольный. Все дела-то, не связанные с твоей коронацией, встали. КНП в последнее время занималось исключительно вопросами гладкого прохождения процессов коронации Михаила Второго. Но теперь-то нужно продолжать действовать дальше. Почва для разрушительных для страны процессов продолжает удобряться разными движениями и партиями. А по существу, на идеологическом фронте борется с тлетворным влиянием западной идеологии на народ только структуры КНП. Ты что думаешь, если получил царский скипетр, то можно успокоиться и заняться только военной составляющей? Как бы не так! Даже если удастся к лету направить в армию десять дивизионов «Катюш» и пару десятков тонн напалма, то войну Россия выиграть не сможет. Хорошо, если удастся притормозить германский молох. Слишком широко распространился тлен разложения армии. Устали солдаты от войны – многие считают, что не за что и не за кого им воевать. Вот я и озадачил самых башковитых ребят в КНП найти нетривиальную идею, которая могла бы поднять дух армии. А сегодня было намечено проведение «мозгового штурма» по этой тематике. Я обязан был там присутствовать. И вообще я считаю, что борьба за души людей важнее, чем оружие.

– Да ты, Кац, как я посмотрю, после переселения в тело Джонсона гуманистом и философом стал? А как же твой научный взгляд на проблемы и циничный материализм? А я, как реалист, считаю, что если наши солдаты поймут, что новым русским оружием можно эффективно громить германцев, то воодушевятся и вспомнят про свой долг. Зримый успех приводит мозги в порядок и заставит людей вспомнить про дисциплину и устав. Когда я был на Юго-Западном фронте, после наступления свежих германских дивизий многие передовые части начали паниковать и рассыпаться. Но как только стало известно о достигнутом успехе, взятии, казалось бы, неприступного Ковеля, то армия как будто бы возродилась. Вроде бы потерявшие боеспособность части вступили в кровопролитные бои и остановили германцев.

– Ну, этот факт мне известен и, кстати, работает на мою теорию о психологии русского солдата. Что перед ним возникла цель, и он готов был отдать жизнь, чтобы она была воплощена.

– Хватит мне мозги колебать! Говори про свою теорию – наверняка она такая же безумная, как ты.

– Все просто мой, друг Горацио, – в стране происходит смена исторического народного кода. От этого и происходят всякие неприятные властям эксцессы.

– Какого, к чёрту, кода? Ежу же понятно, что война достала людей, и они не желают дальше исполнять роль баранов, строем идущих на убой.

– Так-то оно так – недовольство и нежелание подчиняться тупым приказам присутствует, но к критическому уровню это подошло, когда исторический смысл выполнения своего долга ушёл. Код нации, а иначе говоря – принятый твоими соплеменниками смысл жизни начал меняться. Конечно, это происходит не сразу и требует большой работы заинтересованной группы людей. В России таких групп, недовольных существующей властью, много. Начиная от народовольцев и кончая нынешними социалистами. Каждая такая группа, казалось бы, озабочена судьбой народа и предлагает во многом правильные вещи, но своими действиями эти благодетели расшатывают первоначальный код нации. Этот процесс вполне естественен, и происходит он с изменением формации. Если говорить об этом отрезке истории, код населения страны меняется, когда капитализм заменяет феодальные отношения. Россия, как обычно, запаздывает. Хотя жизненные приоритеты начали меняться ещё в конце девятнадцатого века, но нынешние тяжёлые времена ускорили изменение национальной идеи глубинного русского народа.