Владимир Мищенко - Записки дворянина

– Сир, – обратился заглянувший в зал капитан стражи,– гофмейстер просил передать, что обеденная трапеза готова. Сейчас у вас обед по расписанию. Дворяне уже собрались возле малого обеденного зала.

– Уже обед? Это во сколько же я проснулся, если только позавтракали, а уже обед?

– Сир, так перед самым обедом и проснулись. Гофмейстер и так обед перенёс на час позже.

– Хм. Ладно, ничего не попишешь. Только сидеть в этом обезьяннике, где тебя будут рассматривать со всех сторон и громким шёпотом обсуждать.

– А что сделаешь, сир? Вы король.

– При желании – можно. Пошли солдата, пускай позовет гофмейтера.

– Сир, у вас для этого пажи. Глядите, вон на отдалении идут.

– Действительно, а я думаю, что они за мной увязались, бездельники. Позови одного и озадачь. А я пошёл.

Эти комнаты и залы я уже начал узнавать и запоминать. Красиво, конечно, помпезно и гламурно. Не плохо. В моём родовом домике немного скромнее, надо признаться. Война закончится, надо детей сюда истребовать, пускай привыкают к новому дому. Красиво жить не запретишь. Главное, чтобы красивой жизни не лишили. Как и самой жизни. Но здесь, по-моему, с этим попроще. Мода травить, душить, закалывать ещё пришла сюда. Поэтому придётся мне самому травить и закалывать, чтобы никто не перехватил инициативу.

– Сир, вызывали?

– Да. Когда проведём официальную часть, и эти начнут сметать еду с королевского стола, я перейду в кабинет и там продолжу трапезу. Смотри, чтобы я не остался голодным, а то после наших дворян может ничего и не остаться. Они, как я вижу, любят повеселиться, а, особенно, поесть.

– Будет сделано, сир. На самом деле, придворные, сир, едят не много. Шумят сильно – да. Я всё приготовлю. Пройдёмте.

Перед входом в обеденный зал столпилось человек пятьдесят. Как и положено монарху, я с гордым и независимым видом, не глядя ни на кого, царственной походкой прошествовал в зал. Длиннющий зал вдоль него широкий стол, что можно усадить целый полк солдат. В дальнем торце – небольшое возвышение и уже на нём – мой трон. Точнее, кресло с высокой спинкой, прикрывающей спину монарха от предательского удара сзади в случае чего. По бокам – в снаряжении римским центурионов и с начищенными алебардами в руках мои орлы – гвардейцы. Вид получился отменный. И, судя по массовому вздоху удивления, понравилось не только мне. Я занял свое место. Двери распахнулись, и вовнутрь повалил народ, в смысле придворные. Гофмейстер с помощью камер – юнкеров рассаживал их за столом. Наконец-то все расселись и в ожидании уставились на меня. Мне и речь надо произносить? Мы так не договаривались. А что делать? Они ждут чего-то, заразы. Я встал, взял золотой кубок в руку. Виночерпий моментально наполнил его вином.

– Леди и джентльмены,– начал я,– может, кто-то ещё не знает меня. Я ваш новый сюзерен, ваш король. Неудачное время выпало мне встать у кормила власти. Вы уже знаете, что французы пытались убить короля Карла Девятого, но Бог не допустил этого. Вы также знаете, что французы готовят вторжение на наш остров с целью захвата власти со всеми вытекающими отсюда последствиями. Поэтому нам всем надо приложить максимум усилий, чтобы встретить и разгромить врага. Мы это сделаем. Я это сделаю, но мне нужна будет помощь. Но об этом позже, не сейчас. А сейчас давайте поедим, кто знает, сколько ещё таких спокойных обедов нам осталось до начала войны, до начала вторжения. Приятного аппетита, господа.

Я сел, за мною присели и все остальные. Гофмейстер положил рядом со мною традиционную салфетку. Я кивнул в знак благодарности и, а, возможно, и по этому сигналу заиграли музыканты, что сидели на небольшом балкончике слева от меня. Трапеза началась. В принципе, мне понравилось, но я уже дал отмашку, и давать отбой было не серьезно – короли должны отвечать за свои приказы. Вскоре я встал и по-английски вышел. Обедать одному всё-таки приятнее.

***

Как хорошо, когда эти придворные заняты обедом – никто не плетётся сзади, не пытается что-то сказать, не раздражает. Капитан и четыре мушкетёра хорошо вышколены и не мозолят глаза. Вроде бы они есть, и вроде бы их нет. Молодцы. Не знаю, только есть ли в этом заслуга моего Прево. Навряд ли, этим или прапора занимаются или ротмистры. Прогуливаясь, подошёл к большим входным дверям. Говорят, парадные ворота остались на той стороне у Карла, но ничего, я и через такие пройду. Я не гордый. Стоп, я гордый, но не настолько. К тому же, дарёному коню в зубы не смотрят. Дворецкие предупредительно распахнули створки. Предо мною были ступеньки, ведущие в моё королевство. Через небольшую дворцовую площадь виднелись аккуратные двухэтажные домики, будто вырезанные из книги сказок, что я, незадолго до отъезда, купил своей маленькой внучке. А по небу с юга наваливались светло-серые облака, переходящие в грязно-синие, а вдалеке, так вообще, лилово-чёрные тучи. К дождю. Представляю, сколько воды сейчас там. Если бы наш остров плыл не по этому, а по пятому океану, такое столкновение грозило бы нам катастрофой. Но Господь всё предусмотрел. Даже наш дрейф на север спасает нас от моментального разгрома и плена. Пока Господь даёт время, надо им воспользоваться, чтобы потом не было мучительно больно за то, что пропьянствовал и не подготовился к войне.

– Капитан, дай команду подготовить экипаж. Через час я и свита выезжаем на рекогносцировку местности. – Столица никуда не убежит. Ха, я до сих пор не знаю, как же она называется. Но и это тоже подождёт.– Передайте гардеробмейстеру, пускай подготовит меня к поездке. Да и герцога де Кале оповестите. Я буду у себя в кабинете.– Мне надо было еще раз внимательно изучить карту, хотя изменения в неё ещё продолжали вносить. Я перевернул часовые песочные часы и углубился в карту, делая небольшие пометки для памяти.

Ровно через час, будто подглядывали за моими часами, раздался стук и вошел виконт Стаффорд.

– Сир, карета подана, вещи и провиант загружены, полуэскадрон сопровождения на конях.

– Добро. Тогда не будем тянуть. Поехали.

Камер-юнкер протянул шпагу, а второй накинул мне на плечи плащ, подбитый мехом.

– Сами не забудьте потеплее одеться. Там, возможно, дождь будет.

Решившись на что-то, всегда начинаешь действовать, да и ходить решительнее. Миновав раскрытую дверцу, поднялся в карету. Никого. Но это и лучше. Не знаю, как по этикету, но я предпочитаю ездить один, чтобы можно было и ноги, куда протянуть да и пукнуть, если приспичит.

– Поехали. Кто не успел, тот опоздал.– Откинувшись на полумягкую спинку, я огляделся. На лавочке напротив, свёрнутое трубочкой одеяло из волчьей шкуры. Не удержался, потрогал – приятно. Шкура выделана, будто шевретовая на перчатках. Сбоку – ящик, обит бархатом с вензелями Карла. Приподнял и приятно удивился – два кувшина с вином (или во мне подозревают скрытого алкоголика, или рассчитывали, что поеду с кем-то), серебряные рюмочки, наверное, подсуетился медикус, помня о свойствах серебра. А, может, меня проверяют на нечистую силу, думая, что она боится его. Ещё блюдо из тонкого золота с фруктами, и свёрток из вощёной бумаги, а в нём – уже нарезанные буженина, карбонат и две сваренные курицы. Неплохо. Я выглянул в окошко, чтобы хоть мысленно посочувствовать служивым. На небе ни грамма серости – лишь сплошной антрацитово – чёрный массив.