Игорь Дмитриев - Путешественники во времени. Историко-фантастическая эпопея в 5 книгах. Книга 5. Возвращение Марины и Тани в XVI век

Хоть Игорь был не единственным конюхом, но как новичку, давали ему самую грязную и тяжелую работу – в основном чистил денники 25 25 Денник – загородки в конюшне, где лошадь может спокойно развернутся и лечь . Часто другие конюхи просили Игоря и лошадей почистить, а он никогда не отказывался. Работы хватало, поэтому придя вечером домой, без сил падал на лавку, не оставалось сил помочь девочкам. Но выбора у Игоря не было, ведь все равно другой работы не знал, а лошади ему нравились.

Олег, видя, что друг очень устает, предложил пойти к князю копейщиком.

–Мне все равно нужен помощник, так я поговорю с князем, и он разрешит взять тебя.

–Нет, спасибо, но лучше мне в конюшне остаться. Там меня князь скорее заметит, и приставит к своему Вороному.

–Но Вороной какой-то прямо сумасшедший! Я только удивляюсь, как князь с ним управляется, – заметил Олег.

–Да нет, это только так кажется! Вороной меня уже знает и любит. Я и стойло его чищу, и самого много раз чистил, и овес даю, и морковкой угощаю. Это очень умный жеребец, просто конюх, который за ним должен ухаживать, ленится и свою работу мне перепоручает, а я не отказываюсь.

Игорь хорошо умел рисовать, он даже на воротах конюшни углем нарисовал вороного жеребца. Князь, проходя мимо конюшни, увидел рисунок, спросил, кто нарисовал. Конюхи показали на Игоря.

–Ты рисовать умеешь? – спросил князь Игоря.

–Немного, князь.

–Нарисуй меня!

Игорь нарисовал углем князя, да еще и верхом на лошади. Сходство было удивительное!

–Красками умеешь рисовать?

–Рисовал… Только надо краски заготовить.

–В конюшне чем занимаешься?

–Да всем, что старший конюх велит.

–Как он работает? – спросил князь старшего конюха, указывая на Игоря.

–Хорошо работает, старательный. Лошадей любит, обращается с ними очень аккуратно, и его лошади любят. Кормит лошадей всегда вовремя, и за чистотой следит.

–Почисти Вороного, – велел князь Игорю.

Князь остался смотреть, как парень управится с жеребцом. Знал он, что норов у того дикий, и не каждого к себе подпустит. Игорь спокойно подошел к жеребцу, погладил по шее, дал морковку, всегда в кармане лежали несколько штук, потом перевел в чистое стойло, почистил шерсть щеткой, затем протер влажной суконкой, расчистил копыта деревянным ножом, а потом и грязное стойло почистил.

–С сегодняшнего дня приставь его к моему Вороному, – приказал князь старшему конюху.

–Князь, у тебя отличный жеребец. Давай завод устроим! – предложил Игорь.

–«Завод» – что это такое? – не понял князь, слово «завод» в то время не было известно.

–Будем разводить своих породистых лошадей.

–Хорошо. Займись. Помощники нужны?

–Да можно бы мальчонку, – согласился Игорь.

–Хорошо, я скажу дворскому, бери любого из дворовых, – и князь ушел из конюшни.

Так у Игоря появилась новая работа. Она была ответственнее, чем прежняя, но физически намного легче – больше ему не надо было чистить конюшню. Для жеребца отгородили сплошной стеной часть конюшни, чтобы кобылы его не беспокоили, пристроили отделение и для жеребят. Игорь сам чистил и кормил Вороного, выводил его гулять. Когда князь собирался выезжать верхом, то седлал для него жеребца. Следил, чтобы и у жеребят было чисто, но чистили стойла и жеребят «помощники» – дворовые мальчишки, которых отобрал себе Игорь. Мальчишкам нравилось работать с Игорем, ведь он их не только никогда не бил, что было в то время большой редкостью, но и не ругал. Если они что-то недоделывали, Игорь просто подходил к «провинившемуся» и напоминал, что тот должен доделать свою работу. И тот всегда доделывал, даже в свободное от работы время. Мальчишки знали, что Игорь не будет ни ругаться, ни жаловаться. Он просто их вернет к прежним занятиям, а уж там не будет так вольготно, да и другие конюхи бить будут. Князь был доволен работой Игоря, ведь он тоже любил лошадей, и особенно своего вороного жеребца.

Теперь у Игоря появилось свободное время, и он мог рисовать. Бумаги не было, и Игорь рисовал прямо на деревянных стенах, а еще он вырезал фигурки из дерева, которые охотно дарил всем, кто бы не попросил. И князю, и соседям-крестьянам нравились поделки Игоря, и даже заказывали деревянные игрушки. Он охотно делал на заказ, и никогда не спрашивал вознаграждение за работу. А еще Игорь предложил Марине рисовать картины для князя.

–Марина, а ты доски сумеешь приготовить? Тебя в студии учили этому? Я краски приготовлю, а вот доски – не умею.

–Конечно учили! Приготовлю, Игорь, не волнуйся.

Так они и поступили – стали для князя Виктора рисовать картины-миниатюры.

В один из теплых вечеров Олег сидел на бревнышке около дома, точил саблю и пел вполголоса свой любимый романс «Очаровательные глазки». Окно в поварне было открыто, и Марина с удовольствием слушала своего Олежку, ведь про ее «очаровательные глазки» пел он.

С каким восторгом я встречаю твои прекрасные глаза

Но в них я часто замечаю, они не смотрят на меня!

Я опущусь на дно морское, я поднимусь за облака,

Отдам я все тебе земное, лишь только б ты была моя!

Мимо проходил князь, остановился послушать Олега – князь очень любил слушать «душевные» песни.

–А про чьи глазки ты поешь? – спросил князь, когда Олег допел романс до конца. – Про Маринины?

–Про Маринины, князь, – улыбнулся Олег.

–Хороша, девка, – вздохнул князь. – Олег, спой еще раз.

–Хорошо, князь, – и Олег еще раз спел «Очаровательные глазки».

Очаровательные глазки, очаровали вы меня,

В вас много неги, много ласки, в вас много счастья и огня.

С каким восторгом я встречаю твои прекрасные глаза

Но в них я часто замечаю, они не смотрят на меня!

–А что, Олег, Марина на тебя не смотрит? – очень заинтересованно спросил князь.

–Смотрит, князь. На кого же еще будут смотреть очаровательные Маринины глазки, если не на меня?

–Ну, не знаю. Да мало ли на кого может смотреть девка! На то она и девка, чтобы смотреть на парней! Олег, ты ведь грамотный, запиши мне песню.

–А мне не на чем писать.

–Держи, – князь протянул Олегу кусочек выделанной кожи.

–А мне и писать нечем.

–Хорошо, пришлю тебе человека, он сам запишет. А ты еще раз спой мне.

Олег еще раз спел князю «Очаровательные глазки». «Ох, и хороша же девка! И глазки у нее прекрасные, и сама прямо огонь, а не девка! Небось, ласковая, а, Олег?» Князь понимал песню, как рассказ «от первого лица», и не удивительно, ведь в то время пели или «былины», плавное, протяжное пение-сказание под гусли, в котором воспевали подвиг князя или богатыря, или «пели» скоморохи под домру и дудку. У скоморохов пение резкое, пронзительное, но опять какое-то повествование. Было и церковное пение, но это уже молитва. Олег же пел современные ему романсы, что-то вовсе не виданное в то время! Князь ушел, а скоро пришел от князя «человек», и попросил спеть «про глазки». Олег спел еще, и еще раз, чтобы «человек» записал слова песни. Так этот «человек» какими-то знаками, вроде крючков, записал и саму песню, музыку ее. Похвалил Олега «добре, хлопче» и ушел.